У. Г. Кришнамурти

В: Есть ли разница между тем, чтобы ходить в церковь и сюда?
У. Г.: По сути своей мотивация одна и та же: вы ищете нового учителя, новую Библию,
новый порядок, новую Церковь – вот и все, что вы можете сделать. На самом деле это одно
и то же: вы ни на шаг не ушли от католической церкви. Если вас интересует только рели-
гиозность, то нет нужды искать где-то еще, кроме христианства. Мудрые изречения вели-
ких учителей в разных религиях ничем не отличаются. Я всего лишь хочу сказать, что нет
смысла искать чего-то в заморских странах и религиях. Вы учитесь новым техникам, новым
системам, новым фразам, и тогда вы начинаете думать и говорить терминами этого нового
языка, и вы, вероятно, великолепно себя чувствуете, но по сути своей это ничего не значит.
В: Вы разрушили все мои пылкие мечты.
У. Г.: Нет, нет, ты не можешь быть так уверен; они все еще здесь. Есть очень мощное
средство – если в твоей структуре появляется небольшая трещинка, ты ее замазываешь. Это
очень сильное средство – его движущая сила копилась миллионы лет. Ему известны всяче-
ские уловки – оно может изобрести любой трюк, чтобы набрать силы. Такова его природа.
Вы с этим ничего не можете поделать. Вы можете обсуждать это сорок лет, но, обещаю вам,
ни к чему не придете. Если кто-то заставляет вас поверить, что вы можете к чему-то прийти,
он вас дурачит. Он может быть честным. Не доверяйте честным парням! В этом деле нет
честных. Никакое внешнее средство не в силах помочь вам.
В: Вы полностью отвергаете учения свами (святых людей)?
У. Г.: Я не отвергаю; я говорю вам: «Идите к свами и он вам что-нибудь даст. Он даст
вам, что хотите. Удачи!» – вот и все. Могу сказать вам, что этого вы не получите; это не то,
что можно получить. Желаю вам удачи. Я прекрасно знаю, что это не то, что ты или кто-
то другой может получить или дать. Я не могу дать этого. Если кто-то обещает, он всего
лишь обещает, и он будет тебя долго водить за нос. Он просто дурачит тебя. Он не может
поставить свой товар и
Читать дальше →

То, что здесь есть, это естественное состояние, оно живое. Его не могу схватить ни я,
ни тем более ты. Оно подобно цветку. (Я могу лишь привести это сравнение.) Он просто
цветет. Он здесь. Пока он здесь, он издает аромат, который отличается от запахов всех других
цветов. Ты можешь и не узнать его. Ты можешь писать или не писать оды или сонеты о
нем. Его может съесть корова, или скосить косец, или он завянет и погибнет – и на этом
ему конец. Он больше не имеет значения. Ты не можешь сохранить его запах; все, что ты
сохранишь, будет синтетическим, химическим парфюмом, а не живым запахом. Не имеет
смысла хранить выражения, учения или слова такого человека. Это состояние имеет лишь
современную ценность, современное выражение.
Личность не меняется, когда ты входишь в это состояние. В конце концов, ты же ком-
пьютер, который реагирует так, как он запрограммирован. На самом деле это твое стре-
мление измениться уводит тебя от самого себя и мешает тебе функционировать естествен-
ным образом. Личность останется такой же. Не ждите, что такой человек освободится от
гнева или своеобразных манер. Не стоит ждать какого-то духовного смирения. Такой чело-
век может быть самым высокомерным из всех, кого вы только видели, потому что он прика-
сается к жизни в таком уникальном месте, где не приходилось ни одному другому человеку.
Вот почему каждый человек, входящий в это состояние, выражает его совершенно уни-
кальным образом, в понятиях его времени.По этой же причине, если два или больше чело-
века живут в этом состоянии в одно и то же время, они ни за что не соберутся вместе.
Они
не будут плясать на улицах, взявшись за руки: «Мы – самореализованные люди! Мы – вот
такие!»
У человека есть основные потребности: пища, одежда и жилье. Ты или зарабатываешь
их, или кто-то их тебе дает. Если это твои единственные потребности, их не очень сложно
удовлетворить. Отказывать себе в основных потребностях – это не признак духовности; но
требовать больше, чем пища, одежда
Читать дальше →

Как я часто говорю своим друзьям, я приезжаю в Индию не для того, чтобы освобо-
ждать людей, чтобы читать лекции; я приезжаю сюда по личной причине – чтобы избежать
суровой европейской зимы – к тому же, здесь дешевле. Мои разговоры с людьми случайны
– я действительно имею это в виду – иначе я бы забрался на трибуну. Какой толк забираться
на трибуну? Мне это неинтересно. У меня нет никакого послания.
В: Каждый может достичь этого естественного состояния, но это не в его руках?
У. Г.: Это не в его руках; ни в чьих руках. Но ты можешь быть уверен на тысячу про-
центов – это не моя особая привилегия и я не избран специально для этого чем-то; это нахо-
дится в тебе. Вот что я имею в виду, говоря, что нет никакой силы вне человека. Это та же
самая сила, та же самая жизнь, которая функционирует в тебе. Культура, о которой ты гово-
ришь, подавляет ее. Нечто пытается выразить себя, а культура подавляет его. Когда это нечто
отбрасывает культуру, тогда оно выражает себя своим собственным образом.
В: Есть ли у тех, кто прошел через эту трансформацию, какие-то общие характе-
ристики?
У. Г.: Такой вопрос тут не возникает. Если бы я сравнивал себя со святым, в этом была
бы моя трагедия. Мы не принадлежим ни к какому общему ордену, братству или чему-то
подобному. Что общего у розы, нарцисса или полевого цветка? Каждый уникален и прекра-
сен по-своему. У каждого своя собственная красота. Нравится вам это или нет – это уже
другой
Читать дальше →

В: Это естественное состояние – то же самое, что настоящий человек?
У. Г.: Да, он перестает быть кем-то еще; он то, что он есть, а?
В: Сэр, вы достигли этого на сорок девятом году жизни?
У. Г.: Этот шок, эта молния, ударившая меня с огромной силой, разрушила все, взо-
рвала каждую клетку и железу в моем теле – по-видимому, изменилась вся его химия. Этому
нет медицинского свидетельства или врача, который подтвердил бы это, но меня не инте-
ресует удовлетворение чьего-то любопытства, я ведь это не продаю, я не коллекционирую
последователей и не учу их, как вызвать эти изменения. Это нечто такое, что нельзя вызвать
силой воли или усилиями с твоей стороны; это просто происходит. Я говорю, что оно бес-
причинно. В чем его цель, я на самом деле не знаю, но это нечто, понимаешь.
В: Произошла трансформация?
У. Г.: Меняется вся химия тела, так что оно начинает функционировать своим есте-
ственным образом. Это значит, что все отравленное (я намеренно употребляю это слово) и
загрязненное культурой выбрасывается из системы. Оно удаляется из системы, и тогда это
сознание, или жизнь (или назови это как угодно), выражает себя и функционирует очень
естественным образом. Все это должно быть извергнуто из твоей системы; иначе, если ты не
веришь в Бога, ты становишься атеистом и проповедуешь атеизм, учишь ему и обращаешь
в него. Но эта индивидуальность не является ни теистом, ни атеистом, ни агностиком; она
то, что она есть.

Движение, созданное человеческим наследием, которое пытается сделать из тебя что-
то отличное от того, кто ты есть, прекращается, и то, чем ты являешься, начинает про-
являться, по-своему, беспрепятственное, свободное, неотягощенное прошлым человека,
человечества в целом. И такой человек становится бесполезным для общества; напротив, он
становится угрозой.
В: А вопроса о том, чтобы быть полезным, не возникает?
У. Г.: Совсем нет. Он не считает себя избранным, избранным некой силой, чтобы
реформировать мир. Он не думает, что он спаситель,
Читать дальше →

Поиск прекращается с осознанием того, что нет такой вещи, как просветление. Нахо-
дясь в поиске, ты хочешь освободиться от себя, но все, что ты делаешь, чтобы освободиться
от себя, это и есть ты. Как мне объяснить тебе эту простую вещь? Нет никакого «как». Скажу
я это тебе, это лишь придаст импульс этому (поиску), усилит этот импульс. Это вопрос всех
вопросов: «Как, как, как?»
«Как» будет оставаться до тех пор, пока ты думаешь, что ответы, которые дают дру-
гие или даю я, являются ответами. «Я нашел ответ» – они нашли ответы на свои вопросы.
Пока ты зависишь от ответов тех людей, которые, по-твоему, могут дать тебе ответы на твои
вопросы, эти вопросы будут всегда оставаться. Они не являются ответами; если бы они ими
были, вопросов бы не было. Это должен быть твой ответ.
И этот ответ должен быть найден без какого бы то ни было процесса. Любой процесс
уводит тебя от ответа, разбавляет вопрос.Это «как?» относится к чужим ответам, так что ты должен отмести все эти ответы.
Вопрос должен сжечь сам себя, а это не может произойти, пока ты ждешь ответа на вопрос,
извне или изнутри. Когда вопрос сжигает сам себя, начинает проявляться то, что есть. Это
твой ответ, а не чей-то еще. Тебе даже не нужно находить ответ, потому что ответ уже есть,
и он каким-то образом проявится. Тебе не обязательно быть ученым мужем, не обязательно
читать книги, тебе не надо ничего делать; то, что есть, начинает выражать
Читать дальше →

Видишь ли, люди обычно представляют, что так называемое просветление, само-
реализация, Бого-реализация или как тебе угодно (я не люблю употреблять эти слова) являет
собой нечто экстатическое, что ты будешь постоянно счастлив, всегда будешь испытывать
состояние блаженства – такое представление сложилось об этих людях. Но когда это случа-
ется с человеком, он осознает, что на самом деле для этого нет никакого основания. Итак, с
точки зрения человека, который представляет себе, что это постоянное счастье, постоянное
блаженство, постоянное то и постоянное сё, это действительно катастрофа, поскольку он
ожидает чего-то, в то время как происходящее не имеет к этому никакого отношения. Нет
никакой связи между твоим представлением об этом и реальной ситуацией. Так что с точки
зрения человека, который воображает это чем-то постоянным, это катастрофа – именно в
этом смысле я и употребляю это слово. Вот почему я часто говорю людям: «Если бы я мог
дать вам хоть мимолетное впечатление о том, что это такое, вы бы не захотели и притраги-
ваться к этому. Вы бы убежали от этого, потому что это совсем не то, чего вы хотите. То,
чего вы хотите, не существует».
Почему все эти мудрецы говорили об этом как о «постоян-
ном блаженстве», «вечной жизни» и т. д.? Меня все это не интересует. Но ваше представле-
ние об этом не имеет абсолютно никакого отношения к собственно тому, о чем я говорю,
к естественному состоянию. Так что меня не интересует вопрос о том, является ли кто-то
другой просветленным или нет, потому что просветления вообще
Читать дальше →

В.: Значит, мы все можем практиковать невмешательство, если это правильное слово?

У. Г.: Когда вы пытаетесь не мешать, при этом подразумевается, что вы ждете, что случится какое то чудо. Такое ожидание не дает ничему случиться. Я говорю вам это, потому что знаю по своему собственному опыту. Сорок девять лет я искал человека по имени У. Г. Вся человеческая культура направляла меня не туда. Я пробовал и мертвых гуру, и живых гуру.В конце концов я понял, что поиск не имеет смысла, что «враг – это я». Теперь все знание, так же как и порожденный им поиск, полностью выброшены из моей системы.

В.: И вы не чувствуете, что вы должны помочь другим понять это…

У. Г.: Это не товар, который можно продать, сэр! Это просто отсутствие ложной потребности, внушенной обществом и культурой. Потребность изменить себя и потребность изменить мир вместе исчезают из системы. Я не антисоциален и вместе с тем не испытываю благодарности к обществу; я не чувствую, что должен играть какую то роль или помогать своим собратьям. Все это чушь собачья.

В.: Выходит, что желание изменить мир, независимо от того, насколько благородным его считает человек, прежде всего эгоистично и «я» центрично. Не это ли вы имеете в виду?

У. Г.: Человек, который пытается освободиться от мира или от того, что он называет «злом», – на самом деле самый большой эгоист из всех людей. В конце концов на вас вдруг накатывает сокрушительное понимание, что никакого «эго» вовсе нет! Это озарение неумолимо разносит все вдребезги. Это не такое переживание, которое можно разделить с другими. Это вовсе не переживание, это катастрофа, во время которой и переживание, и переживающий приходят к концу. Человек в таком состоянии не бежит от реальности и не имеет никаких романтических наклонностей. Он не лелеет никаких гуманистических представлений о спасении мира, потому что знает – что бы он ни делал для его спасения, это только добавит миру инерции. Он знает, что ничего нельзя сделать
Читать дальше →

Люди называют меня «просветленным» – я не выношу этого определения – они не
могут найти другого слова, чтобы описать то, как я функционирую. Я вместе с тем отме-
чаю, что просветления как такового вообще не существует. Я говорю это, потому что всю
свою жизнь провел в поисках, я хотел стать просветленным, но обнаружил, что просветле-
ния вообще нет, так что не возникает и вопроса о том, является ли какой-то определенный
человек просветленным или нет. Мне плевать на Будду, жившего в VI в. до нашей эры, а тем
более на всех прочих претендентов, что есть среди нас. Это кучка эксплуататоров, наживаю-
щихся на человеческой легковерности. Нет никакой силы вне человека. Человек создал Бога
из страха. Так что проблема в страхе, а не в Боге.
Я открыл сам для себя, что нет никакого «Я», которое нужно было бы осознавать, –
вот осознание, о котором я говорю. Оно приходит, как тяжелый удар. Оно потрясает тебя,
как удар молнии. Ты поставил все на одну карту, на осознание своего «Я», и в результате
вдруг обнаруживаешь, что нет никакого «Я», которое надо обнаружить, нет никакого «Я»,
которое надо осознать, – и ты говоришь себе: «Какого черта я делал всю свою жизнь?» Это
просто взрывает тебя.
Со мной всякое происходило – понимаешь, я прошел через это. Физическая боль была
невыносимой – вот почему я говорю, что тебе это действительно не нужно. Если бы я мог
дать тебе взглянуть на это, прикоснуться к этому – тогда тебе бы вообще не захотелось
касаться этого. То, что ты преследуешь, не существует; это миф. Ты бы не захотел иметь
ничего общего с этим.
У. Г.: Видишь ли, я подчеркиваю, что – я не знаю, как бы ты это ни назвал; я не люблю
использовать слова «просветление», «свобода», «мокша» или «освобождение»; все эти вес-
кие слова имеют свой собственный подтекст – этого нельзя вызвать никакими усилиями с
твоей стороны; это просто случается. И почему это случается с одним человеком, а не с дру-
гим, я не знаю.
Вопрошающий: Итак, это случилось с вами?
У. Г.: Это
Читать дальше →

У.Г.: Позволяя себе быть в окружении этих людей, я неосмотрительно поддерживаю иллюзию, что, ведя со мной диалог или беседу, они что то получают.
Так что в последнее время я отбиваю охоту у людей. Даже если они просто приходят и садятся вокруг меня, я пытаюсь обратить внимание на смехотворный характер этих посиделок. Я пытаюсь закончить их, говоря: «Рад был с вами повидаться». Но они все равно не уходят. Они сидят часами. Даже если я встаю и ухожу, они всё сидят и говорят. Они говорят о том, что я сказал или не сказал или что, по их мнению, я сказал. [Смех] Так происходит везде и в Индии тоже. Но там мы привыкли к таким вещам.

В.: И Вы даже говорите людям: «Прощайте и не возвращайтесь».
У.Г.: А они все равно возвращаются. В последнее время я очень категорично заявляю, что не хочу видеть «вдов» Кришнамурти. Большинство из тех, кто приходит ко мне, последователи Дж. Кришнамурти. Я имею в виду фанатов Дж. Кришнамурти, «вдов» Раджниша и всевозможных религиозных приверженцев – всех форм, размеров и цветов. Если у них нет какого то прошлого опыта во всем этом, они не могут интересоваться такими вещами. Они приходят ко мне, чтобы получить от меня некое подтверждение тому, в чем они заинтересованы. Но обнаруживают, что ничего от меня не получают. И все же продолжают приходить. Ты не представляешь, сколько тысяч людей прошли через пороги моих домов в Индии, Америке, Европе, Австралии и Новой Зеландии. Некоторые из них достаточно умны, чтобы понять, что они ничего от меня не получат и нет смысла ошиваться вокруг меня. Но тем не менее у меня есть несколько друзей, которых я называю моими Врагами Номер Один, Два, Три, Четыре, Пять и т. д. [Смех] Они постоянно околачиваются вокруг меня, но не думаю, чтобы они чего то от меня ждали. Я не уверен, что они ничего от меня не ожидают. Они не готовы принять то, что я постоянно утверждаю и подчеркиваю: что случившееся со мной случилось вопреки всему тому, что я делал. Некоторые друзья, которые были со мной годами, говорят, что у
Читать дальше →

В.: Что Вы имеете в виду, говоря: «Ты средство, посредством которого я могу высказываться»?
У.Г.: Да. Ты средство, посредством которого я могу высказываться. Другого способа нет. У меня нет даже побуждения выразить себя. Ты, конечно, можешь спросить меня: «Какого черта ты разговариваешь? Какого черта ты встречаешься с людьми?» Это ты привел всех этих людей сюда. [Смех] Почему ты задаешь мне вопросы? Это одна из причин, почему я всегда избегал всякого рода рекламу. Я не хочу рекламировать себя и не позволяю другим делать это. Он приходит, или она, или ты. Я сижу тут, как марионетка. И не только я; все мы марионетки.
Природа тянет за веревочки, а мы думаем, что это действуем мы. Если вы функционируете таким образом [как марионетки], тогда проблемы просты. Но мы наложили на это [идею о том, что есть] «личность», которая тянет за веревочки.
Деятельность жизни находится вне поля мысли. Жизнь – это просто процесс стимула и реакции; и то, и другое – это единое нераздельное движение. Но мысль разделяет их и говорит, что вот это реакция, а это стимул. Любое действие, которое порождено мышлением, по природе своей деструктивно, потому как мысль – это механизм, который поддерживает сам себя. Любое действие вне поля мысли – это одно непрерывное движение. Оно едино с движением жизни. Понимаешь, я говорю о потоке. Вам даже не надо выгребать из течения на берег. Но вы боитесь утонуть в нем.

В.: Но, тем не менее, происходит отход от природы. Что это такое?
У.Г.: Уклонение от сложностей этого общества – это одна из самых больших ошибок, которые мы совершаем. Но там ничего нет, понимаете. Все эти богочеловеки, гуру и лизоблюды (самое острое слово, которое только можно применить) предлагают нам новый оазис. Вы обнаружите, что он ничем не отличается от других миражей. Мы оставляем все ради некой мифической реальности, предлагаемой нам. Но это единственная реальность – другой реальности нет.
Я хочу подчеркнуть, что, если твоя энергия не тратится впустую в погоне за какими
Читать дальше →