Ответ Ренца на вопрос amitashi -*Кому сострадал Рамакришна?*.

Вопрос: Не важно, что ты говоришь, я все равно страдаю.

Карл: Страдание — это переживание отдельного существования. Но существует ли тот, кто страдает от этого? Существовал ли он когда-либо? Или это тоже только переживание того, что есть переживающий, который страдает от переживаемого? Страдало ли когда-либо то, чем ты на самом деле являешься? Страдало ли когда-либо восприятие, которым ты являешься, от фиктивной личности? От этой фиктивно страдающей личности, чье страдание — тоже фикция?

В.: Почему же фиктивной?

К.: Существует страдающий?

В.: Конечно! Даже если я, которая тут сидит, телом, умом и личностью представляю собой якобы лишь феномен, г- есть миллионы людей, которые пойманы в это представление о себе. И я из их числа.

К.: Пока ты это заявляешь, твое существование будет казаться реальным.

В.: Вот именно, и до тех пор у меня есть желание облегчить страдание. Свое и чужое.
К.: До тех пор пока это остается твоей реальностью и пока эти желания возникают, они в точности то, что должно быть. И каждый, кто говорит, что что-то неверно или иллюзорно, сам есть иллюзия.

В.: Разве просветленный дух не испытывает желания уменьшить страдание?

К.:Он больше не видит страдающего. Поскольку он исчез как страдающий, то больше нет и других страдающих. Когда тебя больше нет, нет и остальных шести миллиардов. Только Я и его проявление как Одно. Нет второго, нет другой личности. Только одно Бытие, Абсолют, сама Сущность.

В.: И, вероятно, невозможно испытывать сочувствие к иллюзии?

К.: Напротив,иллюзорное сочувствие.

В.: Я имею в виду, когда просветленный познает, что люди страдают в своих иллюзиях или думают, что страдают, даже жестоким образом, — у него не возникает желания помочь?
К.: Понятия не имею.

В.: Где в том, что ты сказал, место сочувствию?

К.: Сочувствие — это источник всего этого.

В.: Но оно же должно себя проявлять!

К.: Так оно и проявляет себя, в качестве войны и мира, например.

В.: В качестве войны?

К.: Или в качестве тела, в качестве духа, в качестве всех вариантов сознания.

В.: Сочувствие проявляет себя в качестве войны? В качестве страдания?

К.: Оно не различает между хорошим и плохим.

В.: Итак, я могу себе представить, что у страдания есть некий смысл, но остаюсь при своем: речь идет о том, чтобы освободить людей от страдания.

К.:

Освободить кого-либо от страдания ты можешь, только показав ему, чем он является на самом деле.

В.: Если только у него еще будут силы и желание слушать.

К.: Не будет, если ты заберешь страдание. Совершенное лекарство от любого страдания — это указание на то, что не существует страдающего.

В.: За это указание он будет определенно благодарен, если ему нечего жрать и он валяется где-нибудь, сраженный болезнями.

К.: Возможно, именно в тот момент этот человек узнает, что любовь к существованию иллюзорна. Многие люди пришли к своей Сути как раз под давлением и тиранией, в экстремальных ситуациях, в абсолютном лишении любви. В экстремальности она высвобождается. Высвобождение — это отделение восприятия от того, что восприятие воспринимает.

В.: Существует достаточное количество страдающих, которые умирают в глубоком страдании и не имеют никакого понятия о нем.

К.: Откуда ты знаешь?

В.: Возможно, я просто боюсь этого.

К.: Сейчас?

В.: Это всегда сводится к одному и тому же.

К.: Сейчас есть страдающий?

В.: Да, я в этом уверена. Если не здесь, то на улице.

К.: В случае необходимости в следующей жизни. В.: Или вот я. Есть я.

К.: Да, это «я есть» уже начало страдания. Если «я есть» — это твоя реальность, то из этого всегда возникает что-то еще: концепция того, какой должна быть эта реальность. Тогда ты являешься идеей, которая являет себя в следующих идеях. Пока ты остаешься этим, оно полно страдания. На самом деле ты свободна. Ты не «я»-мысль и ее тоска по чему-либо, ты не отражение того, что есть страдание. Ты — Источник. Ты — абсолютная Свобода.

В.: И это относится ко всем остальным?

К.:

Каким остальным????????????