про идеи ночная лирика

Ты рождаешься чистой флешкой — и на тебя в случайном порядке записываются фрагменты культурного кода, прилетающие из информационного пространства. В них больше не осталось ни слов Всевышнего, ни даже понятия о нём. Брызги говна из мирового вентилятора становятся твоей управляющей программой — и начинают определять твои поступки. А потом тебя за это милуют или казнят. Мир вливает в тебя свой гнойный тысячелетний яд, делающий тебя виноватым перед тем самым миром, который его в тебя влил. © «Любовь к трём цукербринам»

А вот если спросишь ты себя, человек, – что ты знаешь о себе и мире без привнесенной из вне информации? Даже понятие «человек» – концепция, не говоря уже о прочем. Как надо относиться к тем или иным явлениям, какие явления принято любить, а какие не принято, что принято считать красивым, а что принято считать уродливым, как надо, как правильно, как должно быть – всё это оценки, подобранные с информационного кладбища рутинёров. С виду оно, конечно, как величественные кольца Сатурна, а приглядишься – лед да пыль. И льдинки эти холодны, как атмосфера за бортом космического корабля, потому что они все мои, обо мне и про меня. Личная заинтересованность в удержании того, что принято удерживать делает из того, что невесомо гирю в придачу со штангистом ее непрерывно поднимающим, и ответственностью за то, как ты это сделаешь. «Do it. Do it.» озаряет вывеска с буквами из диодного света. А что сделать? А почему? А зачем? А затем, что надо. Куда-то все время надо, — не даром же подобрано столько барахла о себе и мире. Теперь с ним только в толкущиеся базары, разложить вокруг себя эти фенечки и торговаться, чтобы получить побольше куш. Бартер одних идей на другие – горит в алчущих глазах прохожего. При этом в самих идеях ничего удручающего нет, но нашпигованная в них важность не оставляет у меня ничего кроме вздоха. Их функция ведь в том, чтобы общаться. Просто разговаривать. Просто говорить. Просто чтобы получилось пение из слов: Тра-ля-ля. Это тра-ля-ля может состоять из сложных понятий и смыслов, или из простых, или из глупых, или из умных, на какие способны лишь только Хокинг да Перельман… Но это одно и тоже тра-ля-ля в различных тональностях, а заодно еще миллион способов сказать по-разному одно и тоже: «я тебя люблю». Да. В пыли, ошметках и лузге одна и таже теплота, которую не видно из-за Моих идей, их важности, и Моего отношения к ним.

Такая вот лажица пришла в 4 часа утра.