Житие Святаго. Как есть...

Жития святых… при этих словах человеку несведущему представляется светлая и кроткая жизнь, с младенчества посты, молитвы и смирение.

А начни читать житийные жизнеописания – померкнут сюжеты самых невероятных литературных измышлений. Такие страсти, скорби и такая борьба порой приводила человека на «пути Господни», что иной раз трудно в это поверить.

Такова история Варламия Керетского, священника, жившего в Кольском крае в местечке Кереть во времена Ивана Грозного.

Как безо всяких разночтений гласит предание, Варламий, тогда еще молодой священник по имени Василий, в приступе гнева убил свою молодую и красивую жену. Была ли это ревность, помутнение ли рассудка, диавольское ли наущение – тут описания спорят друг с другом, сходясь в одном: отец Василий был человеком порывистым и страстным, в нем пылал порой «ярости и напрасньства [вспыльчивости] пламень».

Совершив это страшное злодеяние и скоро осознав весь ужас произошедшего, священник Василий бежит в Колу в тамошний монастырь к его настоятелю Феодориту, от которого получает весьма удивительную, на первый взгляд, епитимью – выкопать свежепохороненное тело жены из земли, положить его в лодку и ходить вдоль всего Кольского берега с этим трупом в лодке, молясь и каясь, пока тело жены не истлеет.

Итак, молодой священник-убийца кладет тело жены в лодку и отправляется вплавь вдоль берега Кольского полуострова от устья залива в Баренцевом море до беломорских берегов.
Навигация в этих краях долгая, несмотря на северные широты. Замерзать вода начинает с юга, от Белого моря, а на севере море оставляет безо льда порой всю зиму теплое течение – Гольфстрим. Путь человека в лодке к зиме сокращался, но он упорно греб вдоль берега то в одну сторону, то, через несколько недель – в другую.

Сходил на берег изредка питаться мхом, который едят олени, и ягодами, да попить пресной воды. Иссохся и потемнел лицом, стал походить на призрак.

Местные жители, рыбаки, поначалу сочли попа сумасшедшим, спятившим от горя и греха. Но прошло время, а он всё ходил то в одну сторону, то в другую, и путь его шел «не яко у прочих человеков, ожидающих парусного плавания, но плавал он против зельнаго обуревания [сильного, бурного волнения] и весла из рук своих не выпуская, но труждаяся весьма, псалмы Давидовы поя, – то ему и пищей было».

Двенадцать раз за год проходил он путь вдоль берега туда и обратно, придавая своей утлой лодке направление только лишь веслом… да псалмами.

Вскоре рыбаки стали почитать странника. Просить, если он приставал к их берегу, молиться о их делах и заметили, что молитва его весьма действенна – утихают ветры, уходят злые «черви» – моллюски, стремительно разрушающие днища кораблей, смиряются сильные волны – будто даже само море покорилось этому человеку, пустившемуся в путь без иных страхов кроме страха Божия.

Прослышав об этом, отец Феодорит призвал Василия, странствующего к тому времени с останками жены уже три года, оставить эту ношу, предать кости жены земле и принять постриг с именем Варламий, что святой и сделал, уйдя впоследствии в далекий скит и живя там «во пещере со зверями».

Он избегал людей, прожил долгую жизнь в своем скиту и скончался в одиночестве, а тело его нашел пришедший к нему за духовной помощью крестьянин, отнес его обратно в Кереть, где и похоронил возле церкви рядом с гробом его жены.
Предание о попе-убийце, спасшемся через столь необычный подвиг, отразилось в сказаниях и даже приговорках этого величественного и мрачного края.