The Kukla.

Я снилась себе этой ночью в другом теле. У меня были светлые волосы и алый бант на шее, а в остальном я была голой. Шла по улице прямо так, а большая грудь вздымалась и опускалась от ходьбы. Другие люди были в плащах и в шляпах и на меня не оборачивались. Один человек из этой толпы подошел ко мне и спросил, как меня зовут. Я сказала, что не знаю, как меня зовут. «А ты знаешь, почему ты здесь?»– спросил человек. Я ответила, что меня отправил Юрий Антонович разрушать границы. «Какие границы?» – настойчиво переспросил человек. Я сказала, что не знаю, что за границы я должна разрушать, но если я этого не сделаю, то мне хана, и не только мне хана, но и всем людям на земле непременно будет хана.
«Понятно», — сказал человек и тут же удалился.
Я осталась стоять на холодных ветрах. Волосы на этот раз были рыжие и кудрявые, как у одного моего друга из Израиля. Я подумала о нем и про границу Израиля с Палестиной. Может, эти границы мне стоит разрушить? Поразмыслив об этом, я отправилась в булочную. Мне нужна была советская булочная 1966 года с кафельной плиткой по полу, ведь именно там я могу найти себе пальто.
Куда бы я не шла, в этот момент это было необходимо, как данность свыше.
Пока я шла прицельно по своим делам, откуда-то сверху раздался громогласный голос: «Кукла». Я попросила повторить, и тогда вновь раздалось уже откуда-то снизу: «Кукла!». На этот раз я поняла то, что услышала. Но не поняла, что мне должна была дать эта информация, поэтому я, пожав плечами, сделала глубокий вдох, как будто хочу нырнуть под воду, и оказалась в своей кровати.

Солнце, прошедшее сквозь желтого цвета шторы, наполнило пространство густым желто-золотым цветом. Я, немного полежав в сладкой полудреме, потянулась и, наконец, заставила себя встать. Сделав себе чаю с булкой, я поспешила на работу. «Так странно, — думала я, вспоминая свои сны, — так чудно в них все устроено. Как? Как можно серьезно воспринимать то, что там происходит? Всерьез иметь какую-то цель, что-то там искать и куда-то идти, как будто это хоть сколько-нибудь важно». Все, о чем я думала было жизненно, даже, пожалуй, слишком, но мои раздумья прервал резкий и хамоватый голос из-за плеча:

— Женщина, за проезд оплачиваем!
— А карточкой можно? – поинтересовалась я.
— Можно. Можно в кредит. Можно через транзакцию.
— Ой, а что через транзакцию теперь тоже можно?
— Давайте быстрее. Приводите. — торопила меня наглая кондукторша с широким, обветренным и красным лицом.
После перевода мне тут же пришла смс с одним словом и двумя восклицательными знаками на конце: «Кукла!!».
Я опять задержала дыхание, сделав перед этим глубокий вдох, и оказалась во тьме.

Посреди тьмы сидел человек в шляпе, вельветовых штанах, сланцах на босую ногу и в татуировках по голому торсу, которого, как мне показалось, я уже знала, и он был освещен белым светом фонаря, висевшего над ним.
— Здравствуй, Арджуя, подойди ко мне ближе, — сказал он повелительным голосом.
Я подошла.
— Ты знаешь, кто ты? – спросил татуированный.
— Я Арджуя.
— Это твое имя, Арджуя. Ты его не знала до того, как вошла сюда, и получила его только что. Разве тебя не было до получения этого имени? – повысив голос, говорил он раздраженно.
— Я была – отвечала я спокойно, стараясь его не злить.
— Так зачем ты суешь мне этот пустой символ, когда я спрашиваю тебя о том, кто ты?
— Я, между прочим, лауреат наук! — немного обиженно, сказала я.
— Ты им стала только что, когда об этом подумала. Но кто ты без этого?

В этот момент мне вспомнилось, как я становилась лауреатом, как шла получать медаль от самого, САМОГО вице-мера волжского пединститута Петра Андрееча. И мне стало еще более обидно от того, что мой невоспитанный собеседник так меня недооценивает. Я готова была ему рассказывать истории о себе; вот же, вот же все они, родные, родимые, все про меня, про годы моей жизни – бери любую!
Все это время я молчала, задумавшись об этом. Мой вельветово-татуированный друг щелкнул пальцем и снова спросил, вернув меня в реальность:
— Так кто ты?
В ответ повисло долгое молчание.
И историй уже не было, и имени не было, и связей ни с кем и ни с чем не было. Была лишь Пустота, внутри которой болталось что-то маленькой крошкой, которая толи была, толи ее не было вовсе. Впервые я ясно поняла ее назначение, точнее его полное отсутствие.

В мир меня вернул татуированный, как позже выяснилось, Юрий Антонович. Он сказал, что пришло время плотских утех и куклам следует держаться своего сценария.
А Юрию Антоновичу, этому славному человеку, я верю всем сердцем и всей душой!..