16 сентября 2024, 08:01
sasha89Приписывание субъективности объектам
Пока ты делаешь что-либо с позиции некоего «ты», ты все еще «связан». Здесь слово «ты» означает любой объект, который кажется совершающим или не совершающим какие-то действия, то есть любой феномен как таковой. «Ты» означает любой такой объект, который верит, что действует по собственной воле как независимая сущность, и, следовательно, связан отождествлением с феноменом.
Если, произнося «я», мы говорим от лица психосоматического феномена, считающего себя независимой сущностью, действующей или не действующей обособленно в результате собственного волеизъявления, то, что бы мы при этом ни знали, как бы ни практиковали, мы окончательно и бесповоротно связаны.
Если же, говоря «я», мы не считаем, что произносящий это феномен сам по себе обладает независимой волей, даже если может казаться (со стороны других феноменов и его «самого»), что он действует или не действует самостоятельно, и, таким образом, рассматриваем его скорее как «он», а не «я», то, поскольку он не «у руля», Я с ним не отождествлен и Я не связан.
В этом случае слово «Я» чисто субъективно, а для винительного (или объектного) падежа требуется слово «мной», например, после глагола «быть», поскольку у «Я» нет никакого объективного качества, а все, что может быть названо «мной», не может никогда, ни при каких обстоятельствах иметь какие бы то ни было субъективные качества. Таким образом, то, что я есть как «Я», – чисто ноуменально, а то, что является «мной», – исключительно феноменально. Поэтому, если, произнося «Я», мы говорим или действуем из того, что мы есть, – из безличной ноуменальности – со спонтанностью, называемой «Дао», вопрос о связанности больше не стоит, поскольку тогда нет самой сущности, которая могла бы быть связана.
Если, произнося «я», мы говорим от лица психосоматического феномена, считающего себя независимой сущностью, действующей или не действующей обособленно в результате собственного волеизъявления, то, что бы мы при этом ни знали, как бы ни практиковали, мы окончательно и бесповоротно связаны.
Если же, говоря «я», мы не считаем, что произносящий это феномен сам по себе обладает независимой волей, даже если может казаться (со стороны других феноменов и его «самого»), что он действует или не действует самостоятельно, и, таким образом, рассматриваем его скорее как «он», а не «я», то, поскольку он не «у руля», Я с ним не отождествлен и Я не связан.
В этом случае слово «Я» чисто субъективно, а для винительного (или объектного) падежа требуется слово «мной», например, после глагола «быть», поскольку у «Я» нет никакого объективного качества, а все, что может быть названо «мной», не может никогда, ни при каких обстоятельствах иметь какие бы то ни было субъективные качества. Таким образом, то, что я есть как «Я», – чисто ноуменально, а то, что является «мной», – исключительно феноменально. Поэтому, если, произнося «Я», мы говорим или действуем из того, что мы есть, – из безличной ноуменальности – со спонтанностью, называемой «Дао», вопрос о связанности больше не стоит, поскольку тогда нет самой сущности, которая могла бы быть связана.
(1):
Zemlyanin
3 комментария
***
Наивысшая иллюзия заключается не в том, что произошло «рождение», «жизнь» и «смерть» как таковые, а в том, что существует какая-то объективная сущность, способная испытать эти концептуальные явления.
***
Мы воображаем, что мы некий объект, индивидуальное я, обладающее телом и душой, который разумен и страдает опытом, но то, чем мы являемся в пространстве-времени, это само ощущение чувствительности.
Эта же самая «чувствительность», не расширенная в пространстве-времени, потенциальная, лишенная объективности и не переживаемая, не «страдающая», является нашей ноуменальной идентичностью, называемой Абсолютом, Бхутататхатой, Дхармакайей, Дао — или как хотите.
Отсутствие этого процесса – недвойственность, или адвайта, при которой ум не затронут концептуализированием, – есть возвращение к целостному уму, называемому «истиной чань». Это предполагает разотождествление с феноменальным объектом, или психосоматикой, и живописно называется «просветлением», или освобождением от мнимой связанности, возникающей в результате этого отождествления.
***
То, что я есть обязательно должно казаться незнанием.
Не осознавая, что осознает.
Поскольку я никогда не смогу осознать свою неосознанность,
Я никогда не смогу быть объектом.
***
Нет необходимости познавать нашу «целостность», и это невозможно, потому что здесь нет «вещи», которую можно было бы познать.
Каково происхождение гласной «я»? Каждый «живой» феномен, каждая чувствующая структура должны иметь центр, назовите его «сердцем», как в Китае (что логично с точки зрения физиологии), или «головой», как в Европе. Такой центр сам по себе столь же феноменален, как и явление, «сердцем» или «центром» которого он является, но его необходимая функция — организация феномена, который он контролирует, и забота о нем.
Такие эмоции, как страх, жадность, любовь, ненависть, возникают ради феномена, для которогокоторого они осуществляют защиту и стимулируют выживание и сохранение в пространственно-временном контексте проявленного. Соответственно, гласная «я», представляя «центр», представляет физическое тело, и это представление ответственно за отождествление, приводящее к несвободе.
Этот «центр», таким образом, является феноменальной основой концепции я, или эго, или личности, которая выведена путем умозаключения и не существует как нечто, способное к независимому действию как вещь-в-себе.
Из-за того что я-концепция принимает на себя ответственность за эмоции, имеющие физическое происхождение, вся структура кажется независимой сущностью, каковой не является, поскольку полностью «проживается» или «сновидится» ноуменальностью, которая есть все, что есть.
Именно к этому «центру» и каждому импульсу, возникающему в психике, и прикрепляется гласная «я», и именно этому приписывается ответственность за каждую возникшую в сознании мысль и каждое действие мнимого «индивидуума». Именно это называется термином «эго», чье функционирование известно как «волеизъявление». На самом деле, однако, оно просто функционирует в абсолютном неведении того, что ему приписывается.
Это никогда не было я и никогда не будет я, потому что никакая «вещь», никакой объект сознания не может быть я. Как объяснялось выше, не может быть объективного «я», поскольку в таком случае оно стало бы объектом для себя самого и уже не смогло бы быть я. Вот почему «есть-ность» должна быть отсутствием как объекта, так и субъекта, чье слияние во взаимном отсутствии лишено объективного существования.
Я не может быть ничем, я не может даже быть «я», поскольку всякое бытие обусловлено. Я не может быть отождествлено с чем-то объективным, и «какое-то я» — это противоречие в терминах. Я не «что-то», даже не естьность.