Джон Шерман

На самом деле мне почти нечего вам сказать. Разумеется, для тех из вас, кто слушал меня какое-то время, может показаться странным, что я это говорю, так как только я начинаю говорить, то не могу остановиться. Это просто давнишняя манера поведения, оказавшаяся достаточно сильной. Что же касается того, чтобы сказать что-нибудь полезное, то я мало что могу сказать. Но я действительно должен сказать кое-что, независимо от того, что скажу потом. Я действительно хочу, чтобы вы услышали это, а остальное является необязательным дополнением.
Единственное, что нужно сделать, чтобы покончить раз и навсегда со всем множеством обстоятельств, которые возникают от чувства, что что-то не так с вашей жизнью – что-то с вами не так, что-то вы делаете неправильно, не делаете чего-то, что должны бы делать, не понимаете чего-то, что должны бы понимать – единственное, что нужно сделать, чтобы растворить и рассеять это всеобъемлющее чувство, что что-то не так, что что-то нужно исправить, прежде чем вы сможете получить, наконец, все то, что жизнь может вам предложить — это смотреть на самого себя.
По мере наших бесед с вами и теми, кто принимает участие в этом приключении, становится все более и более очевидным – хотите верьте, хотите нет, и независимо от того, что вы можете или не можете в этом понять – если вы возьмете на себя задачу сделать все возможное, чтобы добиться прямого взгляда, только одного мимолетного взгляда, на десятую долю секунды, на это ощущение себя (не осознанности, не самосознания, не сущности, не подлинной сущности), хотя последующий ход событий может быть длинным или коротким, трудным или невероятно легким, конец неизбежен. И конец – это абсолютное исчезновение чувства, что что-то не так, что-то нужно сделать, чего-то не хватает и от чего-то нужно избавиться.

Несомненно то, что в результате расстояние между вами и вашей жизнью, чувство, что вы держите жизнь на расстоянии вытянутой руки, исчезнет. И жизнь окажется – не какая-то улучшенная версия этой жизни, а именно эта жизнь – такой, какую вы всегда хотели.
Таким образом, все, что я действительно должен сказать – это смотрите на себя. А если вам трудно это понять, потому что возникают вопросы типа «Что такое я?» и «Как я могу посмотреть на себя?» и «Где мне себя искать?» – не беспокойтесь об этом. Просто попробуйте. Если вы попробуете, то добьетесь успеха, я обещаю.
Это то, что я прошу вас сделать. Нет абсолютно никакой разницы между личным восприятием усилия смотреть на себя и любым другим усилием, которое вы предпринимали в этой жизни, пытаясь исправить себя, пытаясь понять, что не в порядке и как избавиться от этого, пытаясь найти то, что правильно, и достичь его. Это та же энергия поиска, поиска решения, поиска ответа. С той лишь разницей, что в этом случае это работает, а все остальное – нет. Ничто из того, что мы сделали за всю историю человечества, ничто из того, что мы сделали в попытке исправить наши жизни – сделать себя менее сопротивляющимися, более открытыми, более любящими, менее ненавидящими – не принесло каких-либо положительных результатов. Это всегда заканчивалось еще большими трагедиями.
Я уверен, что каждый присутствующий здесь знает эту почти прописную истину, распространенную среди тех в нашей стране, кто изучал древние духовные учения: что если проблема не во мне или в том, что я думаю, что я делаю или во что я верю, то проблема должна быть в наличии этого чувства постоянного поиска. Нам советуют «прекратить поиски». Что же – удачи вам в этом. Нам говорят, что нас делают несчастными все эти усилия, которые мы предпринимаем в попытке не быть несчастными. И в этом вам тоже удачи.
Но я понял, и многие из тех, кто был с нами в этом приключении, поняли наконец, что проблема не в поиске. Проблема в том, что мы ищем не в том месте. Мы ищем ответа на этот вопрос не в той сфере, не в той области действительности. Проблема не имеет ничего общего с тем, как протекают наши жизни. Проблема не имеет ничего общего с тем, о чем мы думаем, чего хотим или не хотим, что мы понимаем, чего не понимаем, или с какой-либо гранью всей совокупности того, что составляет основу этого странного существа – человек. Все это не является проблемой. Все это – следствие. Ничто из этого не является причиной наших бед или удач.
Проблема заключается в этом чувстве, что что-то неправильно. Это чувство, что что-то неправильно, бывает различной интенсивности и ощущается по-разному, но по своей сути это страх, чувство, что мы находимся в опасности, что все поставлено на карту, что мы должны быть очень осторожными в том, что мы думаем, чего хотим, от чего пытаемся избавиться, что мы хотим делать, кем хотим стать, кого мы любим.
Это чувство, что что-то неправильно, является источником всех действий, с помощью которых мы пытаемся усовершенствовать себя, определить, что не так, определить, что правильно, избавиться от того, что не так, и придерживаться того, что правильно. Все это вызвано только этим чувством, что что-то не так. Эта жизнь – не такая, какой она должна быть, она не соответствует потенциалу, который в себе несет. Фактически жизнь напоминает прогулку по полю, усыпанному битым стеклом.
Поскольку ваша фактическая природа незатронута, неповреждена, ей невозможно нанести вред и ее нельзя улучшить абсолютно ничем, что возникает и исчезает внутри вас – и это соответствует почти всему, что когда-либо было сказано об этом – прямой, непосредственный контакт с вашей фактической природой наверняка приведет к исчезновению мысли о том, что вы в находитесь в опасности, что что-то неправильно в вашей жизни, что есть нечто, требующее исправления.
Ощущение, что что-то не так, появляется очень быстро, без предупреждения, в тот момент, когда возникает самосознание. Оно появляется в тот момент, когда нам становится ясно, без ссылок на что-либо и за пределами возможности описать или понять эту ясность, что мы являемся чем-то, дрейфующим в океане диких ощущений и движений.
Я особенно остро осознаю в последнее время сходство между поиском, который поносят духовные учения – поиском решения, поиском понимания – и этой простой практикой обращения внутреннего взгляда на себя. Я прекрасно понимаю, что все слова о том, что эта практика может быть средством избавлении от чувства, что что-то неладно, звучат странно, и осознаю тот факт, что эта практика на самом деле не отличается от всех наших поисков там, где ничего не может быть найдено. Она имеет такую же энергию, тот же источник. Она сопровождается такими же ощущениями, и мы воспринимаем ее точно так же. Только сейчас этот поиск направлен внутрь, и перенаправить его туда очень трудно. Его естественная склонность – стремиться наружу. Его естественная предрасположенность – искать проблемы вовне: в мыслях, желаниях, взаимоотношениях, понимании и тому подобном.
Особенно трудно перенаправить его к реальности, которая не очень интересна, и эта реальность – вы. Вы не очень интересны. Вы не двигаетесь, не изменяетесь, вам нельзя помочь, нет ничего, что может нанести вам вред. Очень трудно осознавать себя. Вы – как белая бумага в книге, черный шрифт которой гораздо интереснее, несет в себе больше содержания и удовольствия, чем сама бумага. Но вы для того и появились в этой жизни, чтобы смотреть.
Я раздумывал об этой энергии обращения внутреннего взора на себя в последние дни. Наверное, эту энергию лучше всего описать как любознательность, своего рода естественную, наивную, простую любознательность, которая не преследует никакой цели. И, подумав об этом, я начал искать значение слова «любознательность» и попытался найти что-либо сказанное о любознательности, что может оказаться полезным для нас. Я нашел психологические работы очень высокого уровня на тему любознательности и ее мотивации, но никто, похоже, вообще не может сказать ничего вразумительного о любознательности. Любознательность – это на самом деле то, зачем мы здесь – чтобы смотреть.
Мы с Карлой (Гангаджи) ехали куда-то на днях, и я сидел за рулем своей машины, а навстречу мне непрерывным потоком двигалось бесконечное великолепие – деревья, листва, начинающая желтеть – и не было даже малейшего проблеска интереса к пониманию того, что это такое. Это было просто стремительное течение великолепия, которое абсолютно не нуждалось в каком бы то ни было понимании, наименовании, определении его самого или моего отношения к нему. И тогда я понял, что значит любознательность. Любознательность не имеет повестки дня. У нее нет мотива, в ней нет ничего для понимания, в ней нет ничего, что можно было бы получить от того, что она воспринимает. Она просто смотрит.
И, насколько я понимаю, любознательность – это то, что вызвало наше с вами появление в этой жизни, наполненной разобщенностью, восприятием и пониманием. Эта любознательность и является источником энергии самого поиска. Она блокирована этим постоянным чувством, что что-то не так, что нужно что-то сделать или понять, и что я должен узнать, что именно. В результате невинная любознательность как бы сгущается в энергичный пучок отчаянного поиска – поиска выхода, спасения, освобождения, озарения, самореализации.
Но по своей сути это та же невинная любознательность, которая была блокирована по ошибке, возникшей в самый первый момент появления самосознания – блокирована чувством, что что-то не так. Боже мой, что-то явно не так! Что здесь происходит? И как только это чувство, что существует какая-то проблема, исчезает, как только оно уходит навсегда, любознательность возвращается к своему естественному состоянию. И тогда мы понимаем эту жизнь. Мы понимаем, для чего она нужна. Мы понимаем, что эта жизнь сейчас, в данный момент – не какая-то просветленная, проясненная, освобожденная или раскрепощенная жизнь – а жизнь как она есть – именно это называется самореализацией во всех учениях. И причина, по которой идея самореализации находит у нас отклик, заключается в том, что она уже произошла в нашей жизни. Так же как и пробуждение: оно тоже уже произошло. Это пробуждение самосознания уже произошло в нашей жизни.
Таким образом, решение проблемы заключается не в том, чтобы добиться самореализации, просветления или пробуждения. Стремиться к ним смешно, так как они уже являются свершившимся фактом. Решение состоит не в поиске нового понимания, более глубокого, ясного состояния Сат-Чит-Ананда, или Суньята, или тому подобного, хотя все эти вещи приятны сами по себе. Решение проблемы состоит не в поиске, который мы предпринимаем в качестве средства преодоления основных трудностей жизни. Решение основных трудностей жизни заключается в использовании этой способности поиска с умом и интуицией; и вместо того чтобы искать там, где поиски никогда не приносили хорошего результата, постарайтесь добиться мимолетного взгляда на самого себя. Одна из черт, которая отличает этот поиск от всех других – это то, что он всегда удается. Если этот поиск начат, он всегда удается. Вы ищете самого себя. Как это может не удаться? Это не что-то удаленное от вас. Это не какое-то состояние или нечто несуществующее, это – вы.
Как выяснилось, это усилие всегда заканчивается успехом, хотя этот успех неравномерен в своем проявлении. Поиск может занять длительное время. Он может сопровождаться страданиями, потрясениями, трудностями, сопротивлением и включать все стратегии и тактики, в которых мы так поднаторели. И он может быть легким, может проходить очень гладко. Что при этом будет происходить – неважно. Вы можете даже не заметить, что вообще что-то происходит. При этом ничего не приобретается. Просто что-то пропадает. Когда что-то пропадает, это не так заметно. Это что-то, присутствия которого мы никогда не осознавали – чувство неправильности происходящего, чувство отчуждения от жизни, чувство, что жизнь является врагом. Мы ожидаем, что что-то придет, но вместо этого что-то уходит.
Итак, иногда это происходит очень быстро. И человек, для которого это происходит очень быстро, вряд ли вообще что-либо замечает. Для тех людей, которые испытывают большие трудности, перемены, возможно, будут более заметными, и поэтому сам процесс поиска может быть более увлекательным. Мы любим трудности. Мы любим мелодраму, романтику, любим героев и героинь, поиски истины и тому подобное. Но дело вот в чем: если вы предпримете попытку сделать все необходимое, чтобы добиться первого мимолетного взгляда на себя, чтобы понять, что это за ощущение, которое всегда присутствует и абсолютно ни от чего не зависит, то успех гарантирован. И проблема уйдет. А вы останетесь, чувствуя себя в своей жизни уже как дома – влюбленный в свою жизнь, любознательный ко всему, любознательный без всяких намерений. Невероятно чувствительный ко всему и вибрирующий в такт со всем происходящим вокруг. И вы не стараетесь ничего удержать, потому что это то, зачем вы здесь, это то, зачем вы родились. Это то, зачем мы все родились. Мы все родились благодаря этой любознательности, этой присущей нам потребности осознавать себя, смотреть – не изменять, не приобретать, не избавляться – просто смотреть, просто воспринимать.
Все мы здесь, в этом зале – ветераны духовного поиска, я в этом уверен. Так что все мы должны знать, что любые усилия к тому, чтобы состояние легковесной невинной любознательности проявилось в нас как решение всех наших проблем, приведут к еще более глубокому отчаянию и безнадежности. Любая попытка к проявлению таких качеств, как отсутствие отчужденности, разделения, обособленности от жизни или любви к жизни как средств решения проблемы, безусловно, приведет к отчаянию, провалу и чувству недовольства.
Мы пробовали все это. Эта любознательность, это ощущение жизни как великого дара, это чувство изумления от возможности смотреть на все описаны в учениях. Это все, что учения сделали для нас. Они описали состояние человека, лишенного страха, лишенного чувства превратности жизни, человека, преисполненного невинной любознательности. И все эти тысячи лет мы отчаянно делали все возможное, чтобы попытаться стать тем, чем, как мы полагаем, они советуют нам стать, и это привело нас в никуда, погрузив в глубокую пропасть, которая вот-вот поглотит человеческий род.
Но даже если вы скажете: «Хорошо, я понимаю, я могу впасть в некоторое медитативное состояние, я могу успокоить свой ум, заставить свои мысли замолчать, и я могу добиться этого чувства невинной любознательности, интимной близости со своей жизнью или отсутствия каких-либо отношений с жизнью, отсутствия разделения между мной и моей жизнью. Я могу сделать это», – даже если вы предпримете такое абсолютно безрассудное и обреченное на провал усилие, но если при этом будете обращать свой внутренний взор на себя, то все это не имеет значения.
Вы не должны ни во что верить и не должны перестать верить во что бы то ни было. Вам не нужно ничего делать и не нужно перестать что-либо делать. Вы не должны ничего понимать и не должны отказываться от понимания чего-либо. Все, что вам нужно делать – это смотреть на себя, с той же энергией любознательности, руководствуясь природным интеллектом и проницательностью, которые являются отличительной чертой человеческого существа. Смотрите. И вам не будет отказано.
Время, в которое мы живем, сильно отличается от времени, которое было 2500 или 2700 лет тому назад, когда Будда ходил по земле, Шанкара ходил по земле и все другие ребята ходили по земле и старались изо всех сил сделать что-либо, чтобы помочь нам, помочь самим себе. Мы живем в другое время. Времени у человечества осталось совсем немного. Это действительно так. Человечество находится на грани самоуничтожения.
И хотя я высоко ценю и уважаю все политические усилия, которые мы предпринимаем, чтобы исправить то, что мы сделали с нашим родом, что мы сделали с нашей планетой, и у меня нет с этим никаких проблем, я знаю также, что все они обречены на неудачу. Они обречены на неудачу, если только мы не избавимся от этой ошибки. Если мы в первую очередь не избавимся от источника проблемы, который не имеет ничего общего с тем, что мы делаем, о чем мы думаем, чего мы хотим или не хотим. Причина этой проблемы является простой и единственной, и решается она обращением внутреннего взгляда на себя, только один раз. И затем снова и снова.
Человеческий род в силах сделать этот шаг. Мы на самом деле можем. Чтобы сделать это, не требуется никакого духовного понимания. Люди, не имеющие никакой духовной подготовки, понимают это очень хорошо. Если мы сделаем этот шаг как вид, как существо – человечество представляет собой единое живое существо, состоящее из всех нас – все, что мы делаем, вся наша политическая, образовательная деятельность, все действия, которые совершаются в мире в попытках реформировать наши практики, наши привычки, наши черты и модели поведения, будут успешными. В большом или малом масштабе. Усилия, в которые вы вовлечены, чтобы быть здоровее, будут более успешными; усилия по воспитанию себя как личности будут более успешными, если они не осквернены и не испорчены этой нелепой мыслью о том, что жизнь является проблемой и что в ней что-то не так, что она нуждается в исправлении. В присутствии этого чувства страха и непоправимости все, что бы мы ни делали, запутает нас еще больше и погрузит еще глубже в страдания, душевную боль и ненависть к себе. В отсутствии этого страха все, что мы делаем, будет делаться умело и эффективно.