О я

Продолжайте настойчиво исследовать себя до тех пор, пока не переживёте на своём опыте осознание своего «я».

Вот это и есть главная профанация всех учений, которые утверждают эту мысль о я, как нечто существующее. Сама мысль я, так верит в своё существование, что всегда выносит себя за скобки любой мысли, утверждая тем самым свою таковость, через отношения с мыслями, навязанными им же, о себе же. Я – это мысль о я, это наш Бог, в которого мы свято верим, и ради которого готовы убивать, испытывать всякого рода телесные опыты, принимая их за мистические откровения. Чушь всё это, чушь укрепляющее того, о ком речь. Тело интересует лишь два аспекта, это само-выживание и самовоспроизводство. Тело не знает мышления, ему плевать на твоё я, которое придумано мыслью. Оно выживает в этом мире каждую секунду без «твоего» вмешательства. Тело хочет есть оно идёт и ест, без всяких мыслей. Мысль я, пережила миллионы лет, она на столько хитра, у неё есть много разнообразных трюков в кармане, чтобы дурачить нас ещё миллионы лет. И по всей видимости это поощряется всеми религиями, укрепляющее эту мысль, и возводя её в статус Бога. Мы свято верим в эту мысль о я, но она всего лишь мысль выживающая за счёт мыслей о себе, в которую свято сама же и верит. Это хороший способ делать на этом деньги, вот и всё. Я скажу вам, вы это Бог, и я могу уже зарабатывать на этом деньги, утешая ваше самолюбие и укрепляя мысль о я. Это же так очевидно, что все вопросы и ответы уже в нас изначально есть, и мы просто хотим услышать то, что хотим слышать. Если резонанс не происходит всплывает вопрос на фоне мысли о я, и мы хотим услышать удовлетворяющий наше я ответ. Когда это происходит, вопрос умеряет. Но вопрос мёртв его нет изначально, как и мысль о я, их не существует. Вопрос это отношение с я, которое разволновалось по поводу своей участи и решило само-утешаться. Фиг вам под нос, а не утешение, в вашем утешении, заложена тревога, которая скоро поменяется с ним местами, и мысленный поток продолжит своё движение параллельно жизни. Как тяжело принять, что я не существует, это так тягостно и не выносимо, что мы даже близко не подходим к таким мыслям, мы поражены страхом что-то потерять, что принадлежит нам. Мы не имеем мужества задаться вопросом, а так ли всё это, как нам впаривают? Мы готовы делать всё, чтобы спасти одну единственную мысль о я. Вот то, чем мы занимаемся каждый день – самоутешением. Мы не хотим освобождения, мы хотим стабильности мысли о я.