Мои первые шаги в Бесконечности

Я росла ребенком-интравертом. Первые воспоминания о себе – очень ранние: мне всего пару месяцев, мне плохо, слезы навзрыд. Кто-то берет меня на руки, я слышу голос, проникающий, сквозь мои рыдания. Постепенно голос отвлекает меня от этого состояния, я начинаю различать какие-то слова, оказывается – это говорит Папа. Мы у окна, папа стоит, я лежу в его руке. Защищенность, спокойствие, страх постепенно улетучивается, на смену ему приходит интерес. Смысл папиных слов начинает проникать в мое сознание: «Марусик, смотри, это ночное небо. Вот звезды, а это Полнолуние.» Вот такой первый осознанный контакт с Космосом, прикосновение к Бесконечности через этот младенческий взгляд в окно. Это настолько ясно отпечаталось в моей памяти, ярко и стоит закрыть глаза – вновь чувствую себя вот этим ребенком у папы на руках. Когда рассказала про это своим родителям (довольно недавно), они очень удивились и подтвердили все детали. Это была моя первая болезнь, они очень испугались за меня, мне еще не было, кажется, и полугода.
Меня всегда завораживал этот образ Космоса. Я пыталась понять его, как это может быть, Бесконечность? Нет никаких границ? Ни начала ни конца?! На этой мысли мой мозг постигало что-то вроде короткого замыкания, но я все равно пыталась продолжить думать эту мысль, каждый раз безуспешно. Я узнала, что бывают такие люди – космонавты. Они летают в открытый космос в ракетах. Наверняка, они должны быть ближе других к разгадке этой тайны – Бесконечности. Чуть ли не первым моим словом было «Гагарин!». Я увидела его по телевизору и безумно обрадовалась. Начала радостно прыгать и повторять «Гагаин, Гагаин!». Я узнала его, так как любимой книжкой из тех, что я листала в бабушкиной библиотеке была большая книга про Гагарина, с его лицом в крупный план на обложке. Он улыбался так широко, что сразу становилось хорошо и уютно. Наверное, это потому что он сам видел Бесконечность, думала я. Однажды, мне приснилось будущее и что в нем, все желающие могут отправиться в Космос. В этом сне, я стояла в очереди в ракету.
Про Бога я услышала впервые, наверное, когда меня собрались крестить. Это времена перестройки, мне лет пять. Тогда я спросила у бабушки, кто это, Бог? В ответ получила: «Это сказки капиталистов, не слушай все эти выдумки.» Потом я узнала, что в Бога можно верить или нет, например. Я спрашивала у родителей, а верят ли они в него, в Бога? Узнала, что они верят в Высшую силу, что-то, что стоит за Вселенной, но у Этого нет имени и формы.
После крещения мама читала мне Библию для детей, Закон Божий, перед сном. Мы выучили «Отче наш» (мама покрестилась в тот же день, что и я). Мне нравилось молиться Богу. Я все пыталась себе Его представить. Получалось что-то вроде Деда Мороза, но в белом: такой мудрый мужчина с длинной седой бородой, непременно, сидящий на облаке. Но что-то в голове не вязалось. Ведь есть другие религии, они тоже верят в Бога, тоже разговаривают с Ним перед сном. Почему они отдельно? Почему они зовут его другими словами – к примеру, Аллах, неужели, это не тот же самый Бог? В моем воображении этот седовласый мудрец был всенепременно Единым для всех, любил всех-всех людей на Земле. Мир же не может быть разделенным – этот Бог для нас, а тот Бог для других, например. Он был Вездесущим – ведь мы все молились в одно время, перед сном. А значит, он мог слышать всех одновременно, а может быть кого-то, кому это нужнее, больше? Но я была уверена, что он может услышать меня, а значит он все-таки Невидим, ведь чтобы слышать мой шепот, он обязательно должен быть Рядом, очень-очень Близко.
Еще, примерно в то же время, в мою жизнь вошла моя воспитательница. Молодая, студентка псих.фака, она оказалась в нашем самом обычном постсоветском дет.саду и я ее очень любила и хотела походить на нее, когда мне будет девятнадцать лет. Кажется, она была мусульманкой. Но при этом, она знала что-то очень любопытное, вне религии. Например, она рассказывала нам про ауру, энергии. С ней мы делали интересные упражнения: один раз, все дети по очереди вставали за спиной друг друга и нужно было рассказать о своих ощущениях, догадаться положительная или негативная энергия идет от другого. В этот день, когда за мной пришла мама, воспитательница сказала ей, что у меня «способности», что я могу «лечить».
Что такое лечить и как это делать мне было не до конца понятно. Но я догадывалась, ведь моя мама тоже меня иногда «лечила». Когда я болела, она водила руками надо мной, не касаясь, и всегда непременно спрашивала: «Ты чувствуешь тепло от моих рук?» Я чувствовала, ведь закрыв глаза, я точно знала, где именно ее руки. От моих рук тоже шло тепло, так как когда у мамы болела голова, она всегда просила «полечить» ее. Тогда я старалась догадаться руками, где именно нужно коснуться. Мама говорила в конце, что ей намного легче. Я ей верила, хотя и иногда думала, что она хвалит меня просто потому, что она моя мама, ведь я ничего особенного не делала и не ощущала.
Иногда, я по долгу смотрела в зеркало. Не для того, чтобы полюбоваться или покривляться… Мне думалось, что может быть так я пойму — Кто это Я? Неужели Я, которое думает, это вот это лицо в зеркале? Я особенно долго останавливалсь на глазах. Я пыталась заглянуть далеко за них, вглубь. Казалось, в них что-то было спрятано, какой-то ключ. Может быть, из-за того, что, как я где-то слышала, «глаза — зеркало Души». Все это было мне очень интересно.