Яблочный штрудель.

За одно то, что ты – яблочный, я бы съел тебя грамм сто, а за то, что ты – штрудель, все сто пятьдесят. Больше нельзя. Больше будет уже пошло. Лежишь такой аппетитный, на протвине и посыпан сахарной пудрой, под стеклом витрины, в кафе со странным названием – «Даханаго», в старинном здании со шпилем на крыше, на углу улиц «Ленина» и «Октябрьской революции». Раньше, лет 30 назад, здесь был гастроном, и там где ты лежишь, был кафетерий. А сейчас новое кафе занимает весь этаж, и здесь теперь много всего, включая и тебя, Strudel (вихрь, водоворот). Не бойся, я не буду тебя кушать. Я еще повыпендриваюсь. Иду по улице «50 лет ВЛКСМ», захожу в «хлеб Хмельницкого», вижу там конверт с яблочно-заварным кремом и фыркаю: «Не то!» Потом захожу в «Шоколадницу» и отведываю ватрушку с яблоками и опять говорю: «Не то!». А непреодолимая сила влечет меня к тебе в «Даханаго».Сдаюсь. Я стою у стойки и заказываю тебя. Девушка подает тебя на тарельке с вилькой (писать без мягкого знака) и произносит:«То?» Я вздрагиваю и переспрашиваю: «Что вы сказали?» Девушка улыбаясь: «Приятного аппетита!» Присаживаюсь за столик, ставлю тарелку, кладу руки на стол. Правая рука справа, левая рука слева. Вздох. И здесь в голове звучит величавая, мужественная и упоительная по красоте тема «Монтекки и капулетти» из второй сюиты балета «Ромео и Джульетта» Прокофьева в прочтении Мравинского. Вот так: « Тум турум турум турум турум турум турум тум!». Хм. «Не такой уж ты и крутой, яблочный штрудель!» — Подумал я, икая и вытирая губы салфеткой.