17 февраля 2016, 19:10
PureRayofLightО библейском пессимизме
Ритуал погребения человека – один из важнейших ритуалов любой религиозной системы. Так, например ритуал восточного погребения предполагает мораль, что после смерти человека от его физического тела не остаётся ничего, что лишний разподчёркивает переменчивость и даже иллюзорность всего материального для людей Востока и заставляет более внимательно относиться к духовному, участвующих в ритуале погребения. Но вместе с таким традиционным толкованием погребального обряда иллюзорность и второстепенность придаётся и всему тому, что сделал умерший человек при жизни. Поэтому материальному, а тем более справедливому, обустройству «иллюзорного» мира особого значения на Востоке не придают, «живя» по традиции и по «инерции» (т.е. как получится: как прошла жизнь, так и «хорошо»).
Как следствие этого на Востоке принята религиозная «философия» и практика несерьёзного отношения к материальной жизни человека. На Востоке жизнь человека формально-канонически ценится меньше, чем на Западе — вследствие древнейшей религиозной иллюзии о том, что душа умершего (даже безвременно) всё равно вселится в какое-нибудь тело в следующей жизни.
Чего ценить жизнь человека, если у него будет ещё ни одна жизнь?
Но это по сути тонкое и гуманно обустроенное религиозное обоснование геноцида своего собственного народа. Восточное мировоззрение и не отрицает иллюзорность мирской жизни, стремясь к достижению мокши (что то вроде библейского рая для души). При этом очевидно, что большинство восточных религиозных систем обесценивает жизнь человека.
Но эта религиозная иллюзия, позволяющая обесценивать жизнь человека и плоды его прижизненной деятельности (даже при наличии красивых религиозных деклараций о порочности убийства и многочисленных кармических предписаний, как прожить жизнь достойно для прогрессивных перевоплощений) — есть ничто иное, как атеизм и богохульство.
Жизнь даёт Бог и вправе отнять лишь Бог, поэтому, пренебрегая своими и чужими жизнями ради исполнения религиозных «правил», восточные люди ставят себя на место Бога в вопросах жизни и смерти.
Эта же порочная религиозная иллюзия (обесценивания жизни человека) остаётся как наглядное пособие и у большинства людей цивилизации Запада. На Западе — почти тоже самое, только геноцид осуществляется не духовными, а материальными средствами. Одни люди лишают других материальной возможности жить по-человечески. Но при этом и сами не живут по-xеловечески, деградируя в материальной роскоши вплоть до потери смысла жизни (Березовский — как пример).
Видимо эта «восточная тонкость» была позаимствована глобализаторами в формировании «христианства», ведь его моральные нормы открыто об этом и говорят: зачем благоустраивать этот мир, если «справедливость» будет воздана только на том свете. Отсюда явно вытекает и антигуманность «христианства», наглядно зримая в восточных религиозных системах, как обесценивание жизни людей обещаниями посмертного воздаяния.
Жизнь хуже смерти: в этом тезисе — суть древних мировоззренческих религиозных иллюзий людей ведического Востока, которые перешли в крупнейшие западные религиозные и идеологические системы вместе с доктриной посмертного воздаяния и шизофреническими «образами» богов.
Этот тезис — лозунг атеизма: Жизнь даёт людям Бог не для того, чтобы люди искали смерти, а для того, чтобы праведно жили. Считая Жизнь иллюзией — люди отрицают Бога — его Жизненный дар. Прижизненный пессимизм, который свойственен большинству людей современной глобальной цивилизации — внешний признак атеизма — так выражаются психологические и нравственные недостатки людей, которые безсознательно ожидают своего “освобождения” смертью, не желая творчески участвовать в обустройстве того мира, в котором Бог им дал Жизнь.
Почти поголовное пьянство мужчин и нарастающее пьянство женщин в библейской цивилизации — разновидность самоликвидации — отрицание продолжения полноценной Жизни и безсознательный
поиск “освобождения” смертью. Это признак трусости перед Жизнью, а значит и конфликт с Богом. Это признак серьёзных нарушений психического и нравственного развития вследствие воздействия на людей библейской культуры с её древней восточной основой алгоритмики “спасительной” самоликвидации. Не случайно в библейской культуре принято говорить о покойнике — «отмучился».
При этом все религиозные системы учат приоритетно заботиться в жизни о «везении в смерти» (в Любви то, тогда не повезёт...) и о посмертном воздаянии. Таковы ведические восточные «тонкости», на базе религиозно-мировоззренческой платформы которых сформировались основные религиозные системы и идеологии Запада.
При этом одним из отражений этой особенности библейской культуры стала традиция, в которой принято регулярно оплакивать покойников на кладбищах, рыдая на могилах давно и недавно умерших. Убиваясь по ушедшим из жизни родным и близким (такая вот печальная форма дани памяти) — люди молчаливо и безсознательно стремятся поскорее объединиться с покойниками, пренебрегая мирской жизнью и обязанностями перед следующими поколениями. В лучшем случае они просто надолго портят себе настроение, возбуждая в психике цепочки печальных переживаний. Не случайно в русском языке понятия, связанные с кладбищенской памятью о покойниках сводятся к формулировке «убиваться по усопшему» — что несколько равнозначно восточному ритуальному самоубийству.
Но такая печальная кладбищенская культура пришла на Русь после крещения: при всех своих недостатках русское язычество учило людей традициям весёлых проводов на тот свет и весёлым воспоминаниям о предках, переживать о гибели которых, убиваясь за их жизнь, не было надобности. Но уважать и поддерживать пожилых людей до их естественной смерти было в порядке вещей в Русской цивилизации. «На миру и смерть красна» — именно об этом и говорит одна из русских пословиц, а библейская культура — кладбищенская культура — во всех смыслах этого понятия.
vk.com/misure4measure
Как следствие этого на Востоке принята религиозная «философия» и практика несерьёзного отношения к материальной жизни человека. На Востоке жизнь человека формально-канонически ценится меньше, чем на Западе — вследствие древнейшей религиозной иллюзии о том, что душа умершего (даже безвременно) всё равно вселится в какое-нибудь тело в следующей жизни.
Чего ценить жизнь человека, если у него будет ещё ни одна жизнь?
Но это по сути тонкое и гуманно обустроенное религиозное обоснование геноцида своего собственного народа. Восточное мировоззрение и не отрицает иллюзорность мирской жизни, стремясь к достижению мокши (что то вроде библейского рая для души). При этом очевидно, что большинство восточных религиозных систем обесценивает жизнь человека.
Но эта религиозная иллюзия, позволяющая обесценивать жизнь человека и плоды его прижизненной деятельности (даже при наличии красивых религиозных деклараций о порочности убийства и многочисленных кармических предписаний, как прожить жизнь достойно для прогрессивных перевоплощений) — есть ничто иное, как атеизм и богохульство.
Жизнь даёт Бог и вправе отнять лишь Бог, поэтому, пренебрегая своими и чужими жизнями ради исполнения религиозных «правил», восточные люди ставят себя на место Бога в вопросах жизни и смерти.
Эта же порочная религиозная иллюзия (обесценивания жизни человека) остаётся как наглядное пособие и у большинства людей цивилизации Запада. На Западе — почти тоже самое, только геноцид осуществляется не духовными, а материальными средствами. Одни люди лишают других материальной возможности жить по-человечески. Но при этом и сами не живут по-xеловечески, деградируя в материальной роскоши вплоть до потери смысла жизни (Березовский — как пример).
Видимо эта «восточная тонкость» была позаимствована глобализаторами в формировании «христианства», ведь его моральные нормы открыто об этом и говорят: зачем благоустраивать этот мир, если «справедливость» будет воздана только на том свете. Отсюда явно вытекает и антигуманность «христианства», наглядно зримая в восточных религиозных системах, как обесценивание жизни людей обещаниями посмертного воздаяния.
Жизнь хуже смерти: в этом тезисе — суть древних мировоззренческих религиозных иллюзий людей ведического Востока, которые перешли в крупнейшие западные религиозные и идеологические системы вместе с доктриной посмертного воздаяния и шизофреническими «образами» богов.
Этот тезис — лозунг атеизма: Жизнь даёт людям Бог не для того, чтобы люди искали смерти, а для того, чтобы праведно жили. Считая Жизнь иллюзией — люди отрицают Бога — его Жизненный дар. Прижизненный пессимизм, который свойственен большинству людей современной глобальной цивилизации — внешний признак атеизма — так выражаются психологические и нравственные недостатки людей, которые безсознательно ожидают своего “освобождения” смертью, не желая творчески участвовать в обустройстве того мира, в котором Бог им дал Жизнь.
Почти поголовное пьянство мужчин и нарастающее пьянство женщин в библейской цивилизации — разновидность самоликвидации — отрицание продолжения полноценной Жизни и безсознательный
поиск “освобождения” смертью. Это признак трусости перед Жизнью, а значит и конфликт с Богом. Это признак серьёзных нарушений психического и нравственного развития вследствие воздействия на людей библейской культуры с её древней восточной основой алгоритмики “спасительной” самоликвидации. Не случайно в библейской культуре принято говорить о покойнике — «отмучился».
При этом все религиозные системы учат приоритетно заботиться в жизни о «везении в смерти» (в Любви то, тогда не повезёт...) и о посмертном воздаянии. Таковы ведические восточные «тонкости», на базе религиозно-мировоззренческой платформы которых сформировались основные религиозные системы и идеологии Запада.
При этом одним из отражений этой особенности библейской культуры стала традиция, в которой принято регулярно оплакивать покойников на кладбищах, рыдая на могилах давно и недавно умерших. Убиваясь по ушедшим из жизни родным и близким (такая вот печальная форма дани памяти) — люди молчаливо и безсознательно стремятся поскорее объединиться с покойниками, пренебрегая мирской жизнью и обязанностями перед следующими поколениями. В лучшем случае они просто надолго портят себе настроение, возбуждая в психике цепочки печальных переживаний. Не случайно в русском языке понятия, связанные с кладбищенской памятью о покойниках сводятся к формулировке «убиваться по усопшему» — что несколько равнозначно восточному ритуальному самоубийству.
Но такая печальная кладбищенская культура пришла на Русь после крещения: при всех своих недостатках русское язычество учило людей традициям весёлых проводов на тот свет и весёлым воспоминаниям о предках, переживать о гибели которых, убиваясь за их жизнь, не было надобности. Но уважать и поддерживать пожилых людей до их естественной смерти было в порядке вещей в Русской цивилизации. «На миру и смерть красна» — именно об этом и говорит одна из русских пословиц, а библейская культура — кладбищенская культура — во всех смыслах этого понятия.
vk.com/misure4measure
1 комментарий