Психическое расстройство личности? :)

«Характерная черта психического расстройства личности — это когда человек разговаривает сам с собой, думая, что разговаривает с другими. Спорит, доказывает, отстаивает, в общем, решает свой внутренний конфликт. Тут в сети часто люди под видом постов и комментов такое делают. В таких случаях лучше отойти и не мешать». (Нина Рубштейн)

Слова Нины Рубштейн особо актуальны, в контексте отношений «учеников» с теми, кого (в своей голове) они назначают своими учителями. Почти два десятка лет занимаясь пастырской и психотерапевтической практикой, у многих людей, обращающихся за психологической помощью и поддержкой, замечаю один и тот же повторяющийся паттерн: когда ищущий находит (о чудо!) батюшку/учителя/мастера/психотерапевта, поначалу, впадает в идеализацию: «ох, какой же Вы… Вы так точно сказали… так помогли и поддержали… каждое Ваше слово было настолько вовремя...». Это проекция, морок, иллюзорный плен, инфантильное желание «внутреннего ребенка», найти наконец-то «настоящего родителя, который примет и полюбит меня таким, каков я есть». Если в батюшке (докторе, учителе) еще неизжито внутреннее желание «спасти человечество», стать для людей лучшим родителем, чем родители этих, как он полагает, «несчастных людей», он ведется на их удочку и принимает приглашение вступить в проективные отношения.

За идеализацией следует стадия «поедания» — времени, внимания, «советов», настойчивые попытки создания неформальных отношений, бесконечные подарки, комплименты, желание «оказаться поближе», но по-детски, без обязательств, чтобы только греться и получать… Помогающему «спасителю» жутко приятно от того, что он вот так пригодился в жизни: «если свои дети не заметили, какой же я прекрасный человек, так пусть другие оценят»…

Следующая стадия — стагнация: точно так, как это часто бывает в семейной жизни, «объект» обожания больше не «вставляет», кайф от найденного в жизни «волшебника»/«папы»/«возлюбленного»/«жилетки» больше не работает. И тогда душа психологического ребенка ищет «нового родителя», еще продолжая согреваться у ранее найденного ранее «волшебника».

И в завершение — разоблачение. Насколько искатель возносил предмет своего обожания, настолько он ниспровергает его в себе, столь же стремительно и интенсивно, сколько идеализировал. Эта стадия похожа на сепарацию от родителей, с одной только разницей — дети, уходят от родителей во взрослую жизнь, психологические дети, «духовные искатели» — на поиск новых проективных отношений.

Подобных людей можно встретить на сатсангах, в терапевтических группах, в различных религиозных сообществах. Чем они отличаются от реальных учеников? Реальные ученики/искатели/клиенты психолога четко знают, чему хотят научиться, они почтительны к учителю и расположены к тому, чтобы полученные знания воплотить в своей жизни. Психологические дети «зависают» на атмосфере того или иного сообщества и не собираются взрослеть. Их любимая игра в идеализацию/обесценивание может длиться много лет. Попытки указать на это совершенно бесплодны. Сотворив (в своей голове) кумира из реального человека, они (со временем, неосознанно) трудятся над «разоблачением» того, кого сделали своим идеалом, тщательно фиксируясь на его «слишком человеческих» проявлениях. Они не умеют расставаться с учителями, для них очень важна драма разрыва как эпогей их ученичества. И все это, конечно, происходит внутри их голов, но не без внешних последствий для объекта идеализации.

Психологические дети не умеют различить проективную внутреннюю реальность от взаимодействия с реальным человеком, слышать и принимать реальность другого для них означает крах собственной иллюзии. По всей видимости, неуспешность их личной семейной ситуации ищет завершения в отношениях с наставниками/учителями. Они неосознанно пытаются закрыть гештальт разрыва близкого взаимодействия со своими некогда любимыми, — с другими людьми, которые к этой драме не имеют никакого отношения.

Что с этим всем делать? — ума не приложу. Кто способен понимать и слышать то, о чем здесь пишется, тому объяснять не нужно, кто же еще в поисках «идеального человека, который...» того не остановить, пока сама жизнь не разобьет кокон иллюзий, порой, непредсказуемым и парадоксальным образом.