Записки Кристофера Робина. Смерть и рождение Винипуха

После удара молнии Винипух переживал свой первый астральный выход. Тело Вини дёргалось в животном магнетизме, а дух устремился высоко вверх, взглянув на прощание на знакомую поляну, на Пятачка что-то кричащего с насыпного холма и на рев толпы, взбудараженной точной молнией. Потом вокруг Вини возникла берлога, в конце которой засветился выход. Вини полез вперед, и обнаружил, что лапами совсем не обязательно упираться в стены берлоги. Можно запросто лезть мысленно, то есть в воображении.
Вини быстро вылез и очутился внутри огромного пня. Это была целая зала, вся отделанная красивыми деревянными панелями. На стене висел холст с нарисованным очагом, в котором горел огонь. Около очага стояло огромное резное кресло из полированного палисандра, а на кресле сидел деревянный человечек с длинным заостренным носом.
— Привет, Вини! — сказал звонким голосом человечек, и сдвинул свой колпак немного на бок.
— Ты кто? — прохрипел Винипух, все ещё пребывая одной своей половиной в берлоге. Кажется он снова застрял и старался выбраться изо всех своих медвежьих сил. Наконец ему это удалось.
-Я твоя природа ума! А зовут меня Буратино. Ты так долго меня обманывал, что пришлось самому пригласить тебя к себе. Так что ты в гостях у самого себя! Чувствуй себя, как дома.
Вини вспомнил, что когда-то кто-то рассказывал ему про Буратино. Что это деревянный человечек, который боится огня, самолюбив, спесив и в меру глуп. Уж тут то Вини точно даст фору этому спесивцу. Надо только собраться мыслями.
— И почему ты моя природа ума? Я великий учитель истины! Даже за пределами моего леса каждая свинья хотела бы попасть ко мне на сатсанг! Возвращай меня обратно. Меня заждались ученики, а Пятачок наверняка уже сдирает с меня шкуру, чтобы повесить у своей кровати и объявить себя учителем!
— Не так быстро, Вини! Сегодня я буду делать над тобой вивисекцию. И сегодня ты, наконец, познаешь истинную природу твоего ума. Да и тебя самого! Видишь ли, мы в какой-то степени одинаковы. У тебя в голове опилки, а я из цельного дерева редкой породы. Когда в твою голову сыпали опилки, то взяли самые плохие. То что смогли подмести в мастерской. Поэтому ты глупее, чем я. А моя природа цельная и невредимая. Иначе говоря, в твоей голове мой второсортный субстрат самого низкого качества. Я мог бы тебя вздуть, как ты Пятачка. Но воздержусь. Ты мне нужен для опытов и укрепления моего незримого авторитета в твоем лесу. Все твои ученики, да и жители леса, знают, что ты общаешься с самим Атманом. Ну вот я и есть твой Атман, поэтому особо тут не вопи. А то хуже будет, запру тебя в берлоге на вечно и будешь сам себе сатсанги проводить. А сейчас следи за собой и отвечай на мои вопросы.
Винипух, вдруг, с ужасом увидел, как у него отвалилась левая лапа! Он вскрикнул от неожиданности и упал. Боли не было, но ужасный страх сотрясал всего Вини.
— Ну что, какие изменения ты ощущаешь? — спросил Буратино.
Тут до Винипуха дошло, что лучше не борзеть, а отвечать прямо на вопрос. Этот кусок говорящего дерева внушал Вини первобытный ужас. «Надо же» — подумал Вини, — «Никогда бы не подумал, что моя же природа моего же ума будет со мной так жестока».
-Ходить вот не могу! Отдай лапу.
Тут отвалилась вторая лапа, а за ней две передних сразу. Вини уткнулся мордой в деревянный пол, и только и мог вывернуть голову так, чтобы можно было говорить.
— Тебе не обязательно говорить ртом! — сказал Буратино. И голова Винипуха отвалилась от туловища!
-Что чувствуешь, медведь? — опять спросил Буратино.
-Худо мне! Я весь теперь в голове! Даже ползать не могу. Чего ты хочешь, мерзкое полено?! Доберусь я до тебя, сволочь древесная.
-Не гоже оскорблять свой же ум, Вини! Вот гляди фокус-покус…
Буратино быстро подскочил к голове Вини, чем то чикнул и молниеносно вытащил из головы небольшой мешочек с опилками. Винипух тут же перестал видеть, слышать и что либо ощущать. Он теперь мог только думать. Буратино мял мешочек в своих крючковатых руках, явно стараясь его проткнуть! И каждый тык деревянного пальца все больше и больше лишал Вини всякой прошлой памяти. Было одновременно страшно и великолепно просторно! Страх уходил, а простор и безграничное пространство увеличивалось. Вини буквально растворялся, как кусочек сахара в пруду. Буратино приостановился.
-Что сейчас чувствуешь? Просто думай, я пойму.
Вини стал думать! Он активировал такую безграничную тихую грусть собственного исчезновения, что у Буратино задрожали руки. Но Вини было уже хорошо, очень хорошо! Все его учительство и вся жизнь в лесу почти стерлись. А вместо этого возникло светящееся неподвижное бескрайнее пространство, которое поглощало Вини уже почти всего.
-Давай! Давай, сука протыкай скорее! Сто бочонков меда за дыру! — собрав остатки последней памяти, закричал Винипух. Он испытывал невероятные ощущения, за которые мог отдать все что угодно, жизнь, тело, ум, свои уже не нужные ему опилки. И самого себя. Себя оставалось так мало, а миг исчезновения был так сладок…
-Тысяча бочонков меда мне в жопу! — в последний раз завизжал Винипух. Это было странное чувство, когда страшно голоден, и глотаешь кусок, но не заглатываешь полностью, а пищевод уже сам начинает сокращаться и проталкивать еду в желудок, но ему не хватает силы, и нужно сделать самый последний глоток. И он никак не наступает.
Но, вдруг у Буратино ослабели руки. И он перестал ковырять мешок с опилками. Очаг прогнулся, выгнулся, расступился, и из него к креслу Буратино вышел пьяный Папа Карло. Он строго посмотрел на Буратино и погрозил ему пальцем.
-Рано, сынок. Еще слишком рано! Добавь ему мудрости, а с мудростью поубавится и спеси. На вот подсыпь ему немного дубовых опилок, чтобы думал, прежде чем говорить, и немного самых ценных — из баобаба. И вот ещё из красного дерева щепотка. Сшей его и отправь обратно. Нам с Джузеппе слишком весело смотреть на этого клоуна. Мы развлекаемся целыми днями и вечерами. Не стоит нас лишать такого зрелища. Эта свинья Пятачок все испортит! Он уже банку, в которую ударила молния, пытается приделать себе на грудь. Мы уже привыкли к этому придурошному медведю, а Джузеппе свинью не потерпит. Переписать мы ничего не можем, для этого нужно связаться с высшими, а они заглянут только через месяца три. Дай ему немного ума, чтобы стало ещё веселее. Карло отсыпал небольшие порции прямо на кресло, и исчез за холстом.
Винипух этого ничего не слышал, он балансировал на самой последней ноте своего бытия и сотрясался от блаженства! Вот-вот… Уже скоро. Только свет. Безграничный свет. Вини всей своей оставшейся частичкой понимал, как это ужасно иметь себя у себя. И ему почему-то пригрезился пятак Пяточка, красный и разбитый. Кроме блаженства добавился ещё и смех! Вини трясся в хохоте, покидая свою природу ума.
Вдруг что-то изменилось! Пространство потемнело, поплыло, а память стала возвращаться. С ней вместе стал возвращаться и Винипух. Он с удивлением снова ощутил себя, и рванулся было туда где брезжило родное уже безграничное пространство, но не тут то было. Что-то не пускало!
— Походу, Вини, ты опять застрял! — раздался отвратительный голос Буратино. — Ты познал мудрость и природу своего ума, а теперь отправишься обратно к своему Пятачку. Будешь учительствовать дальше. Я тут тебе подсыпал кое-что. Теперь кроме сопелок, пыхтелок, свистелок и перделок, у тебя начнутся умные приходы! Ты будешь поражать своими способностями весь лес. Сейчас я тебя сошью.
Вини окончательно все вспомнил и стал орать в гневе и разочаровании.
-Твою же мать! Какого черта ты меня возвращаешь, скотина деревянная! Я уже не медведь! Я свет! Я безграничный гребанный свет! Сука позорная! Тварь сучковатая!
Вини бы кричал долго. Но Буратино быстро засунул мешок с опилками в голову, голову приделал к туловищу, приладил лапы, и схватив Винипуха, раза три тряханул его со всей силой. Винипух замолчал. Он видел, слышал. Все было по прежнему.
-А какая природа ума у Пяточка?! — спросил Вини.
-Понятия не имею. Вероятно свинина. А встретит его великая вселенская Свинья!
-Так что?! У каждого разная природа?!!! Атман что? Что, сука Атман?! Он не одинаковый?
Буратино задумался. Он вспомнил Папу Карло. Какая у того природа. А черт его знает!
— Да, сука! У каждого своя природа! А свет, который ты видел одинаковый. А что есть Атман ты сам додумывай! Ты ж учитель у нас. И я тебе такие мозги выдал, что теперь ты точно несчастен будешь. Раньше был просто тщеславен, а теперь будешь изощренно тщеславен. До состояния крайней медвежьей подлости! Ну иди теперь, вон там дыра — полезай, да смотри опять не застрянь. А то ногами буду забивать!
Буратино схватил Вини за шиворот и ткнул в берлогу…
Обратно Винипух не лез. Он сразу очутился на столе у себя дома. Вокруг сидели Кролик, Иа, Пятачок, Тигра и Сова. Он решил не сразу показывать, что ожил. А присмотреться. Прислушался. Говорил Пятачок.
-Завтра мы его закопаем прямо на пригорке, где стоит кресло учителя. Учитель теперь я! Дух Вини будет моим терафимом. А весь лес будет нам поклоняться и носить материальные ценности!
-Слушай, Пятачок! — сказал, кажется, Тигра. — Я видел, как он вроде шевелится! Вдруг он живой. Да потом ещё и раскапается! Тебе и нам тогда полный звиздец. Нас порвут на клочья!
-Да… Надо его дозадушить на всякий случай! — ответил Пятачок. — Вы придержите ка стол, а я его и придушу, чтобы наверняка. Давно хотел это сделать! И пятак свой высморкаю ему в рожу…
Раздался шорох и цокот копытц. Винипух почувствовал, как на его шее сомкнулись потные копыта пяточка. И давление стало непереносимым. И тут Винипух открыл глаза! Первое что он увидел в своей новой жизни — был малиновый распухший пятак Пятачка.
-Убью, сука!!! -Захрипел Вини, и со всей своей медвежьей силой, как никогда раньше, влепил лапой прямо в пятак…
Он вскочил на лапы. Лапы слушались прекрасно, и стал топтать Пятачка, и даже прыгать ему на грудь. Все остальные разбежались. Пятачок ревел и визжал от страха, Сова забилась в печку, Тигра выскочил в окно, Иа с разбегу бодал закрытую дверь и страшно мычал. А Кролик подпрыгнул и повис на люстре. Через несколько минут Вини устал. Пятачок уже не визжал, а тихо со стонами и просвистами горестно похрюкивал. Его пятак достиг невиданных размеров. Все немного успокоились.
Винипух сел на табуретку, обвел всех мутным взглядом и тихо прорычал
— Я был у Атмана! Меня воскресили и сшили заново шаманы деревянного леса!
Завтра, все суки, на сатсанг! Будем судить Пятачка… По лесу расклеить афиши!
«Подлая природа гнилой свинины придурка Пятачка»!
Выполняйте! Или всем головы и лапы оторву!
И Винипух полез в шкаф за медовухой. Иа уже стелил ему постель, Кролик умывал Пятачка, Сова сидела озиралась, а Тигра опять пробрался в дом через окно и подобострастно вытирал хвостом стакан Винипуха. Жизнь налаживалась.
И Винипух чувствовал у себя в голове все новые и новые концепции. Он стал умнее Кролика!