Святое

Пятница — самый лучший день. Даже лучше чем выходные. Потому что — впереди выходные. А в воскресенье — впереди понедельник.

Я сейчас шел на работу и боялся расплескать мысли, описывающие персонажей, которых я увидел в автобусе №20.
Буду описывать по мере поступления их в салон автобуса. Он был полупустой на моей остановке.

И вот в переднюю дверь зашел мужик. Самое подходящее для него слово. Не брит, огромные седые усы, на голове огромная дерматиновая кепка коричневого цвета. По фасону как у Мимино. Потертая по швам, да и вся облезлая. Очень похожа на мой чехол для тросика прочистки канализации, который мне достался от папы по наследству. Жара. И под такой кепкой я бы сдох. Она огромная и скошена вперед и вправо. Мужик заплатил водителю со словами «чтобы не забыть» и прошел в конец салона, где стоял я. Тут он встретил своего знакомого и они перекинулись несколькими словами. Из разговора я понял, что речь шла о найденых на полу пятидесяти рублях, что нужно было купить водки, а купили две полторашки пива, и что кто-то лег на диван, не снимая туфель, и его выгнали. На тыльной стороне кисти правой руки этого мужика, на пальцах видна бледная наколка «КОЛЯ». По одной букве на каждой фаланге. Мужик спокоен как скала, речь его размеренна, в руках затрапезная авоська.

Потом в заднюю дверь зашла девушка: черные волосы, собранные назад хвостиком, наушники в ушах, черная майка с надписью «Гуччи» на груди, черная широкая короткая юбка, черные тапочки, белые ноги, татуха на руке, как большая гемотома. Не красивая.

Потом зашла молодая женщина. Худенькая. Черные распущенные волосы. Черная майка, джинсы и босоножки. Джинсы синего цвета и с консистенцией потертости, как мне нравится. Попа подтянута. От рождения. Ноги в коленках чуть выгнуты назад и чуть буквой «Х». Что-то в этом есть.

Впереди меня сидит женщина среднего возраста с открытыми веснушчатыми плечами и красными пятнами. От нее пахнет абрикосами. Э.

Потом зашел крупный мужчина. Я таких называю «Основательный». Он встал впереди меня, закрыв поступление воздуха из окна, расставил ноги и забетонировался. Обзор салона ухудшился. Он был одет в клетчатую бежевую рубашку с коротким рукавом и серые брюки. Я не люблю такую одежду. Что-то совдеповское. В руках портфель. Он похож на председателя парткома или профсоюзного деятеля, образца 1981 года. Если он говорит «да» — то это твердое — «Да», если говорит «нет», то это твердое — «Нет». Если он говорит — «нужно выпить воды», то весь мир остановится и он выпьет воды. Жёны таким беспрекословно подчиняются и считают, что их жизнь удалась. Умирают такие «основательные» в кресле у телевизора, держа в руках газету «Известия». Счастливая смерть. Жены переживают их на пятнадцать лет и все эти годы рассказывают соседкам, какой у них был хороший муж — «основательный».

Потом зашел еще один «основательный», но постарше, лет семидесяти пяти. Высохший и вредный. Первое что он сделал — это закрыл люк и воздуха стало еще меньше. Народ побурчал, но смирился. Это же сделал «основательный» мужчина.

Чувствую, что интерес к описанию иссякает, но светлое чувство пятницы со мной.
Написан пост под третий фортепиановый концерт Рахманинова, один из самых сложных и красивых концертов.

С пятницей вас, товарищи.