Встречное предложение. Глава 7.

— Но говорящих котов не бывает, — сказал я.
— А кто сказал что Кокс говорящий? — ответил Диаболо. — Он поющий! Кокс! Голос!
— Oh mama mia, mama mia, mama mia let me go
Beelzebub has a devil put aside for me
For me
For meeeeeee, — пропел без предупреждения и с выражением кот и так же неожиданно замолчал.

Я ошалело посмотрел на кота, знающего песни группы Куин. Я ее сразу узнал. Ведь только ленивый не знает слов Богемской рапсодии.

— Боже! Это восхитительно! — на самом деле я сказал какие-то другие слова, но какие именно, уже не помню.

Кот невозмутимо лег на овечью шкуру, как будто ничего и не было. «Шайтан», — подумал я. Меня эта странная компания
уже стала немного пугать. «Может уже пора сваливать из этого дурдома?» — думал я. Но мне ужасно хотелось побродить по владениям Диаболо. Я посмотрел на хозяина дома и он, обмакнув кончик сигары в виски и вставив ее в рот, с трудом, не размыкая зубов, между которыми была зажата сигара, и, как всегда, прочитав мои мысли, сказал:

— Ты можешь прогуляться по моим хоромам. С тобой не пойду, чтобы не навязывать своего мнения. Что увидишь — все твое. Будь внимателен. И приходи к чаю минут через десять, у меня есть чудное печенье — берегу для избранных.
— А ты меня причисляешь к избранным, — спросил я.
— Ну это так говорится, в знак уважения к гостю, ты же понимаешь.
— Ага. Понимаю. А вдруг?

Я встал с диванчика, и направился к черной стене, которую приметил ранее. На ней был принт: призма, слева в нее заходил луч света, и справа луч выходил, уже разложившись на все цвета радуги. Фактически, эта была обложка альбома группы Pink Floyd «The Dark Side Of The Moon». Хозяин всячески демонстрировал свою любовь к хорошей музыке.

Другая стена была полностью зеркальной. Третья с квадратным сквозным проёмом, через который была видна четвертая стена. В проёме стояла небольшая деревянная скульптура чего-то в стиле «Авангард». Какой-то стилизованный вензель, отдаленно напоминающий обнаженных мужчину и женщину, занимающихся любовью.

Следующая стена была в виде стеллажа, на каждой полке которого, стояли модели автомобилей — 1:43. Их было очень много. От пола — до самого потолка. Здесь были и отечественные автомобили и иностранные, и ретро, и спортивные. И даже автобусы. Рядом с выставкой машинок стоял пуфик. Это было чертовски приятно. Можно было присесть и полюбоваться коллекцией. Я взял в одну руку «ВАЗ -2101», а в другую «Феррари», а глазами уставился в старый, двухэтажный, открытый, Берлинский автобус. Были модели металлические и были пластмассовые. Мне хотелось здесь задержаться подольше, но другие, заполненные всякой приятной для глаза всячиной, стены, которые, как я уже говорил, формировали отдельные пространства, манили к себе и я, поставив машинки на свои места, двинулся дальше.

При таком обилии стен и отсутствии дверей, помещение воспринималось лёгким и бесконечным. Те, сто квадратных метров, которые я отсчитал на дом Диаболо при первом взгляде, были на самом деле гораздо большим пространством. И я уже не брался за подсчет, я просто крутил головой и мне хотелось и на лево, и на право, и прямо. Сзади продолжала мягко звучать музыка, а я, жадно блуждая глазами, увидел у одной из стен небольшой столик. Кованый столик на высоких тонких ножках с небольшой столешницей на уровне живота. На нем лежала книга. Толстый, старинный фолиант, в кожаном черном потертом переплёте, с красивой, блестящей, малиновой, матерчатой закладкой. На матовой поверхности, золотым тиснением, крупным шрифтом было написано — «667». А ниже, более мелким готическим шрифтом, но по — русски, в одну строку, было написано — «Для избранных».