Акцент.

Однажды, рано утром я стоял у двери к лифту и услышал, как на лестничной площадке за лифтовой шахтой очень тихо переговариваются два женских голоса. Они разговаривали даже не в пол голоса, а скорей — в четверть. Для нашего люда это очень большая редкость. Обычно жильцы дома разговаривают громко, плюс к этому, эхо обьемного пустого помещения усиливает и продлевает звук. Из-за этого возникает ощущение, что ты в шумном цехе большого завода. Возможно я преувеличиваю, потому что люблю тишину и очень чувствителен к резким перепадам звука. Но все же.

Позже я узнал, что это были наши уборщицы: старушка лет семидесяти, маленькая, совсем ветхая, и, скорей всего, ее внучка, худенькая девочка лет семнадцати. За свою жизнь я повидал много людей и тем более уборщиц. Но эта пара меня очень зацепила. Они очень скромны, тактичны и возникает ощущение, что они здесь очень случайные люди. Как-будто они, не то чтобы стесняются своего положения, что приходит на ум первым, а находятся чуть в другом измерении, которое с нашим соприкасается только частично.

В другой раз, тоже ранним утром, я выходил из лифта и буквально перед открытием двери они, закончив протирать шваброй площадку, вынуждены были посторониться, чтобы я мог пройти. Я поздоровался и то, как старушка и девочка мне ответили, как отступили, меня опечалило. Как будто они не хотят потревожить лишний раз человека и стараются сделать свою работу максимально инкогнито.

Их движения неспешны и, я бы сказал, непрофессиональны. Как будто они моют не большие территории подъезда, который через пол часа некультурные люди опять загадят, а протирают тряпочкой подоконник в своей квартире.

Как-то, целый месяц, чем-то одержимый, я работал уличным уборщиком и все, что я описал выше, возможно, происки моего ума. Но все было именно так, как я рассказал. Акцент,- удалось ли его передать? — на испытанном чувстве, название которого, я не знаю.