Goree

Шел я как то по парку и сзади меня обгоняли три молодых человека. На вид им было до двадцати лет, и они разговаривали о музыке.

Я сам любитель музыки. Музыки как таковой и музыки слов. А тут один из парней, с бородой до пупка и ирокезом на голове, который больше был похож на чуб Тараса Бульбы, как раз обсуждал творчество какой — то молодежной группы. Скорей всего это был РЭП. И у него для выражения своего восхищения от прослушанного был всего один эпитет — мясо. Он повторил это слово несколько раз, а дальше они ушли вперёд, и я уже не слышал их разговора. Надеюсь, что у них ещё есть эпитеты в запасе.

Но если бы только этот случай.

Я почти страдаю от скудной речи моих коллег по работе. Да. Они простые люди и услышав слово «визуализация» морщатся. Да и сам я, частенько, чтобы не выделяться, говорю -«чо» и матерюсь.

Но чтобы совсем не скурвиться, я ношу с собой распечатанный на листочке текст. Текст-мантра.

Вот он:

«Я знаю, о чем буду читать, но не знаю, как буду читать, с чего начну и чем кончу. В голове нет ни одной готовой фразы. Но стоит мне только оглядеть аудиторию (она построена у меня амфитеатром) и произнести стереотипное «в прошлой лекции мы остановились на...», как фразы длинной вереницей вылетают из моей души и — пошла писать губерния! Говорю я неудержимо быстро, страстно и, кажется, нет той силы, которая могла бы прервать течение моей речи. Чтобы читать хорошо, то есть нескучно и с пользой для слушателей, нужно, кроме таланта, иметь еще сноровку и опыт, нужно обладать самым ясным представлением о своих силах, о тех, кому читаешь, и о том, что составляет предмет твоей речи. Кроме того, надо быть человеком себе на уме, следить зорко и ни на одну секунду не терять поля зрения.Хороший дирижер, передавая мысль композитора, делает сразу двадцать дел: читает партитуру, машет палочкой, следит за певцом, делает движение в сторону то барабана, то валторны и проч. То же самое и я, когда читаю. Предо мною полтораста лиц, не похожих одно на другое, и триста глаз, глядящих мне прямо в лицо. Цель моя — победить эту многоголовую гидру. Если я каждую минуту, пока читаю, имею ясное представление о степени ее внимания и о силе разумения, то она в моей власти. Другой мой противник сидит во мне самом. Это — бесконечное разнообразие форм, явлений и законов и множество ими обусловленных своих и чужих мыслей. Каждую минуту я должен иметь ловкость выхватывать из этого громадного материала самое важное и нужное и так же быстро, как течет моя речь, облекать свою мысль в такую форму, которая была бы доступна разумению гидры и возбуждала бы ее внимание, причем надо зорко следить, чтобы мысли передавались не по мере их накопления, а в известном порядке, необходимом для правильной компоновки картины, какую я хочу нарисовать. Далее я стараюсь, чтобы речь моя была литературна, определения кратки и точны, фраза возможно проста и красива. Каждую минуту я должен осаживать себя и помнить, что в моем распоряжении имеются только час и сорок минут. Одним словом, работы немало. В одно и то же время приходится изображать из себя и ученого, и педагога, и оратора, и плохо дело, если оратор победит в вас педагога и ученого, или наоборот.»

Вы наверняка знаете этого писателя.

У меня есть и другие мантры.

А как иначе можно сохранить музыку?

Goree — это небольшой остров в Сенегале.