Дикая дикша! Таганский тагал!

Оооо… садхакиии!
Все вы ощущаете роковую тяжесть жизни!
Жить легко получается редко и недолго!
И вот каждый из вас должен себя спросить — почему и доколе?!
Откуда постоянно на вас накатывает этот опрокидыватель, и почему розовые пони лишь иногда и очень далеко гарцуют — и то не для вас?!
Как то раз за ужином, на котором мы поедали «ничто», завернутое в форму лягушек несравненный Гаджакантхарнатх Ганапати, сказал мне (извиняюсь за цитату!):
«Сварупа, одетая в залупу, машет смыслами и понятиями, как таракан прибитый к лавке, всеми конечностями, буд-то плывет в сансаре».
В те далекие времена я яростно практиковал тагал, стараясь узреть неизменную сущность своего сознания, и постоянно пялился в небо, даже ночью!
Но суровый и упругий барьер собственного наличия, прогибаясь и пружиня — не пускал меня за пределы своих, почти несуществующих, границ.
Видение не распахивалось на все стороны света, и всегда существовала граница неба, очерченная моими глазницами.
После великих слов Ганапати, я слегка призадумался…
И отчетливо понял, в его святейшем присутствии, что смотреть нужно не глазами, а небо — всего лишь вспомогательный объект фиксации внимания, и никакая сварупа в небе не живет!
Понадобилось 40 лет почти непрерывной практики переноса неба себе в голову!
И вот спустя почти 40 лет, в один из тихих вечеров, моя голова полностью исчезла, причем вместе со мной! Остался совершенно голый и чистый сварупа, и границы пали! Я не смотрел в пространство, я стал этим пространством, и как только пространство потеряло границы — тут же исчезло время, а вместе с ним исчезли все формы.
И оказалось совершенно очевидное!
Это не я 40 лет наблюдал внутреннее небо — это сварупа пронизывал меня все 40 лет со всеми моими представлениями о бескрайности и безвремении.
И именно эти представления и были той упругой границей, которая делала из сварупы меня. Потерял ли я сознания? Нет… Приобрел ли я сознание? нет.
Был ли я формой, формой в форме или я не был формой?
Я был формой и не формой, в форме и совершенно помимо всяких форм.
Потому что то, что должно было осознавать и определять форму и не-форму попросту исчезло.
40 лет превратились в 40 триллионов лет и бесконечно больше.
А пространство, потеряв границы, стало чистым бытием. Совершенно не осознающим — кому и зачем принадлежит это бытие. Бытие стало тотальным — без деления на время, формы и сознания форм.
Форма Ганапати к тому времени давно исчезла, и её съели черви, и даже не подавились «ничто»…
Но что-то меня стало вытаскивать из этого бытия и опять превращать в форму!
Когда я сгустился до понимания некоторых понятий — я почувствовал присутствие Ганапати. Это присутствие стало возможным на фоне моей собравшейся формы.
Ганапати не превратился в форму, а лишь остался бесконечным объектом моего вновь родившегося субъекта. И на языке двухполюсного бытия внутреннее небо, которое опять появилось, как моё сознание, прошептало:
«Иди и давай формам дикшу! Ибо всякая форма, страстно желая быть безграничным небом, ощущает тяжесть существования от этой странной страсти — и остается в плену сансары! Покажи формам, как не боишься быть не формой, если даже никогда не станешь собой.....»
Так я стал опять обычным человеком!
Затем я много раз становился котом, а когда опять становился человеком, то больше всего на свете, учитывая человеческую страсть, любил котов.
О садхаки!
Возьмите своего кота на руки и загляните в его глаза…
Видите?!
Там дикша! Её не нужно передавать. Просто нужно смотреть в один глаз кота — лучше в правый! И бездна придет за вами веселой волной бытия, потерявшего сущность!
Не раздумывая… Тоните!
И я обещаю Вам, что подобно Ганапати, за вами не приду!