О, садхаки!

о, Садхаки!
Сегодня я Вам дам еще одну истину!
Она состоит в том, что понятие «форма» не совсем правильно понимается.
Впрочем, также как и сознание «синь»…
Форма имеет синоним. Этот синоним — «ограниченность».
И только в таком смысле и нужно понимать еще одно понятие — «невежество, неведение».
Слово «форма» берет начало из далекого про шумерского языка, в котором «в» и «ф» означали степень явления. Русский язык вобрал в себя 30% про шумерского и 70% санскрита. Но базовые смыслы остались почти не затронуты. «Форма» в буквальном смысле означает «вор ма», где ма — сущность, а «вор» — похищение.
Все формы живут исключительно за счет других форм.
Форму всегда определяет какая-то иная форма.
Абсолютно все формы имеют синь. Потому что определение формы есть акт переноса части своего сознания на определение.
Ограниченность-форма не является страданием, пока ограниченность не сознает саму себя. А «страдания», всегда являются пищей, ибо провоцируют действия и утверждение самой формы в своем движении избавиться от страданий.
Высвобождение питающей среды из формы предполагает узурпацию её границ.
Во большинство форм это заложено, как природа формы. То есть, младенец не дотягиваясь до игрушки на кроватке начинает страдать от своей ограниченности.
Именно осознание своей ограниченности заставляет делать акт выбора, и так появляются мысли.
Появление мысли у формы — весьма каноническое событие в любой реальности.
Именно с этого момента форма начинает синхронизироваться с реальностью.
Когда вы говорите о «чистом сознании», то это означает тягу к тому моменту, когда вы не чувствовали своей ограниченности. Но это не есть «отсутствие формы». Именно это и называется «клеша».
Получить «свободу» форма может либо расширив свои границы (на некоторое время — являющееся функцией формы), либо разорвав и разрушив свои границы с полным своим уничтожением. Эти два процесса и отражены в аспектах духовности. Об этом и говорит мой любимый Хуэй Нэн в сутре помоста. Для вас это звучит в следующем порядке: эволюция формы и полное её исчезновение. Собственно, поэтому вся «духовность» носит либо абсолютно персонализированный характер до пределов «трансцендентного я», либо полагает всякое отсутствие «я». (Адвайта, Буддизм)
В каждую форму «зашит» код самосохранения — эта та, будем так называть, энергия, которая была подарена форме своим создателем-выделителем при её определении.
То есть та часть «синь», которая была потрачена, как энергия, время, масса и т.д. на определение и заполнение выделенной формы смыслом и сущностью.
Баланс в форме «исчезнуть и порвать границы» с «самосохраниться и эволюционировать» — вы называете покоем и спокойствием ума. На самом деле, достичь этого совершенно не сложно. Это чисто механическая работа по выработке «воззрений». Другой вопрос, что «выработку воззрений» вы называете некой «практикой синь».
Формы придумывают для себя великое множество «комфортных лон». Когда стесненность границ формы преподносится, как «наслаждение». Духовность человеческая — один из таких примеров.
В качестве стилистического аналога, я расскажу вам, что есть перерождение…
Представьте себе некий сосуд с водой в бурно бегущей реке.
При разрыве сосуда вода выливается в реку. Если очень поторопиться, можно всего лишь часть воды из порванного сосуда зачерпнуть в новый. В большинстве случаев удается выхватить лишь несколько капель. Память формы воссоздается, если удается поймать не менее трети сосуда. И большого преимущества для такой новой формы это не представляет.
Именно поэтому, когда-то давно, когда бурная река приняла форму Хуэй Нана — он сидел на берегу и ворчал: все течет! Все движется!
А рядом с ним сидел кот.
Кот сказал Хуэй Нану: Если нет ничего за что ухватиться, то есть ли тот, кто хочет этого?
Хуэй Нан ничего не ответил…