Про центр невиновности (справедливости, правды...)

В глубине нас есть такое «святое» место, которое нельзя даже поминать всуе. Это ультрачувствительное место, оно чувствительно к малейшей капле осуждения и неприятия. И оно само по себе не агрессивно, оно мягкое, белое и пушистое ))))) мы туда вообще никого не пускаем. Никогда. Если честно, не пускаем туда даже собственные мысли, которые могут нести осуждение.

Далее, вокруг этого места возведена крепость, и вход в эту крепость охраняет злая собака. Именно эту собаку мы наблюдаем, когда наталкиваемся на «проявление центра невиновности». То есть если мы в других видим отстаивание и защиту правды, то это — и есть та собака. Она лает и кусается. Собака не заботится о том, чтобы быть невиновной, ее функция — только защищать мягкую сердцевину крепости. Любой ценой защищать. До последнего вздоха. Это слуга. Вот это — сила, агрессия, которые мы наблюдаем у себя или у других применительно к самозащите.
Атаковать собаку — невозможно. Убить невозможно. Собака отреагирует на малейший намёк осуждения и неприятия. Под каким бы соусом он не подавался. Единственный способ обойти, усыпить, приласкать, обезвредить короче, эту собаку — это полное приятие. На такое способна только душа. Только прощение. Только приятие. Больше НИЧЕГО не работает. Вообще ничего. Никогда. Даже не надо пытаться сделать что-то другое.
Там чистейшая дисцилированная Любовь должна быть. Если есть хоть чуть чуть примеси — все, отвергнет, облает, не пустит.

Другая метафора. Есть у меня капризный ребёнок. Он орет. Это метафора сильнейшей душевной боли. Как ни крути, кто бы что ни говорил про то что душевная боль это нонсенс, глюки и т д — это очень большое страдание. Так вот если пытаться ему говорить что — «ты просто капризничаешь, а на самом деле у тебя все есть», «заткнись», «прекрати придуриваться», «страдание это иллюзия» и т д — то он орать не перестанет. Ошибочно думать, что он перестанет орать КОГДА ЕМУ НАДОЕСТ. Ему не надоест. Это невозможно. Потому что это не каприз. Это — сигнал. Это неудовлетворенная потребность. Это боль. И сигнал этот — о том, что ЕСТЬ РАЗДЕЛЕНИЕ (или его иллюзия — это не важно, потому что чисто слова не помогут). Какая-то часть существа страдает от отдельности, и очень хочет соединиться, вернуться в целое. Эта потребность может быть удовлетворена только одним способом, и никакие заменители, отвлекалки, или «подождём пока ей надоест» — не сработают. А решение — то же самое — приятие и прощение. Прощение как объятие. Объятие и исцеление. Эта часть — не демон! Это не глюк! Это часть тела Бога, которое «заболело» и пытается вылечиться, посылает сигнал здоровой части — помоги, прийди, исцели меня. И любые попытки обесценить этот сигнал — мимо.

Ещё момент, который заметила. Если действия какого-то человека спровоцировали мой психоз, и он такой сильный, что я сама не умею из него выбираться, то я требую от того человека «чтобы он вернул все взад». А он может быть вообще не в курсе, что он спровоцировал, и какой масштаб. Скорее всего он откажет, или покрутит пальцем у виска. Если я не смогу справиться — этот человек станет мне врагом. Вот так просто.
Но. Если я могу справиться — то трагедия существенно уменьшается. Она перестаёт быть трагедией, а становится просто мелкой неприятностью. Ну вроде как тебя просто поцарапали а не убили.
И тогда — легко простить человека за эту царапину.
А как мы помним, «справиться» с психозом — это допустить прощение до СЕБЯ. То есть простить себя. И вот и получается, что сначала простить себя, и на открывшейся душевной силе — простить оппонента. Все.