Кен Уилбер: Об интеллектуалах и других кошмарах Нью Эйдж (отрывок)

Прочтите и почувствуйте разницу между притязаниями последователей интегрального подхода, где нет абсолютно никакой ясности, лишь критика и оправдание собственных слабостей и заблуждений — и словами их любимого пандита (ученого, исследователя), как называет себя Кен Уилбер!



Гимн духовной практики!

Сфера, по теме которой я нередко пишу, называется трансперсональной психологией. Если вы заинтересовались, самое лучшее введение в эту сферу — «Пути за пределы эго», редакторами которой являются Роджер Уолш и Фрэнсис Воон. Роджер и Фрэнсис, как многим из вас известно, были и являются лидерами в этой области уже в течение долгого времени, и их книги крайне авторитетны.

Как бы то ни было, смысл моих книг не в том, чтобы вовлечь людей в интеллектуальные путешествия. Именно это мои книги и пытаются прекратить, что с готовностью подтвердят те, кто их читал. Проблема состоит в том, что многие люди — в академической науке или нет — уже играют в умственные игры: поиск новой парадигмы, поиск новой холистической философии, поиск нового интегративного мировоззрения… и так далее, и тому подобное.

Посему я попытался сыграть с этими людьми в их собственную игру, играя в неё очень быстро и на очень высоком уровне просто для того, чтобы придти к следующему заключению:в определённый момент мы — вы и я — должны прекратить это интеллектуальное путешествие и начать реальную духовную практику. Мы с вами должны начать созерцание, или йогу, или сатсанг, или дзадзэн, или визуализацию, или любую другую настоящую созерцательную практику (их сотни, я упомянул лишь несколько). Но мы должны по-настоящему заниматься этим как практикой: не болтать о религии, не пустословить, но заняться активной, погружённой, страстной и интенсивной практикой.

И в этой практике все ваши книги, все ваши мысли и все ваши идеи потерпят сокрушительное поражение. Вы будете сгорать в огне вашего собственного изначального сознавания, и из пепла дымящихся развалин разбитого эго спонтанно будет возникать новая судьба в самом потоке сознания, и вы, преображённые, очарованные и изменённые, погрузитесь в великолепие Божественного, и вы будете говорить на языке ангелов и видеть глазами святых, и блаженство за блаженством будет охватывать и поднимать вашу душу, и потерянный и найденный Любимый, потерянная и найденная Любимая будет шептать вам на ухо, и Божественное будет гореть столь ярко в каждом взоре и в каждом звуке, в шуме ветра будут звучать священные имена лучезарного Бога в то время, как облака пересекают небесную твердь только лишь для того, чтобы призвать ваше имя, и ваше истинное Я восстанет самим Космосом, священным звуком ладони, хлопающей во всех направлениях, и всё прекратится в этом необычайном гимне. Гимне духовной практики.

Это никак не связано с книгами — с написанием или чтением их. Но, как я уже говорил, многие люди уже активно участвуют в поисках Божественного только лишь в вербальных формах, ментальных формах, религиозной болтовне. Другими словами, они не прорываются в надментальное, они просто застряли в уме. Они не прорываются в надвербальное, они просто застряли в языке. И посему я пытаюсь бросить вызов непосредственно этим вербальным и ментальным играм, и победить их по их собственным правилам, и затем указать людям на реальную практику, подлинную духовную практику. В этом и состоит единственная и безошибочная цель тех двенадцати книг, которые я написал.

Но я не делаю это так, как если бы все должны и обязаны прочесть мои книги, что, судя по всему, утверждают многие мои критики. Есть тысячи более простых способов вовлечься в духовную практику, нежели чтение дюжины моих книг! Я делаю это просто для тех, кто делает это. То есть играет в интеллектуальные игры. Я пытаюсь использовать ум, чтобы победить ум, и указать на надментальное, сверхментальное, лучезарное и яркое свечение Пустоты во всём, что предстаёт перед нами.

В Индии, как я часто отмечаю, делается различие между пандитом и гуру. Пандит — это духовный практик, который также имеет склонность к академической, исследовательской или интеллектуальной работе, тем самым становясь учителем Божественного, описателем, защитником дхармы, интеллектуальным самураем. Гуру, с другой стороны, есть некто, кто вовлекает людей прямо и публично и тесно работает с тяжёлым испытанием преображения их кармы. Ни одним из этих наименований не следует разбрасываться.

Я пандит, а не гуру, и я объяснил это в самый первый день. Именно этой судьбе я следую, именно в этом миропространстве я воплотился. Я понимаю, что в Америке это всегда будет считаться чем-то странным, поскольку абсолютно каждый сегодня встаёт и публично заявляет, что он является гуру или мастером того или иного сорта. Подобное меня совершенно не прельщает.

Использовать ум, чтобы победить ум. В моих работах, таким образом, всегда есть две части: сильная критика только лишь дорационального в попытке поднять людей до рациональности; затем равнозначно сильная атака на рациональность в попытке открыть людям дорогу к надрациональному. И, таким образом, под этими личинами я всегда играю и хорошего, и плохого полицейского, — в зависимости от того, где и в каких условиях мы встретимся, вы посчитаете меня добрым и щедрым другом или гнусным и бессердечным врагом.

И посему, как видите, я уверен в том, что столь далёкое от меня лично такое большое количество общей критики оборачивается прямо к этому сложному и двойственному отношению, которое есть у нас в отношении наших умов, нашей рациональности, нашего собственного интеллекта — и, как следствие, наших интеллектуалов. И я считаю, что правильным ответом в обоих случаях будет: прекрасный слуга, плохой хозяин.

Если по-настоящему сделать его слугой, интеллект становится быстрой и яростной дорогой к просветлению. Разум горит ярко, сжигая препятствия с необычайной эффективностью — бессердечный в высшем смысле, он пленных не берёт, поскольку кому хочется держать эго в клетке? Почему бы просто не сжечь его дотла, пока не останется лишь пепел?

Путь интеллекта — путь джняна-йоги — не только путь к просветлению, это также и выражению этого просветления в каждом слове и жесте. Истинный интеллектуал, укоренённый в Сердце сознавания Бесформенного, сотворяет пространство или окно, через который Истина может светить и пронизывать душу. И настоящий интеллектуал просто создаёт это пространство и отходит в сторону настолько быстро, насколько возможно.

И именно поэтому путь джняна-йогина есть и путь к просветлению, и выражение уже осуществлённого пробуждения: духовная причина и духовное следствие, объединённые в каждом слове: путь и цель, объединённые в каждом слоге, и это чудесное пространство Бога и Богини будет благословлять каждое слово с безграничным изумлением, и вы свободны, когда слова пересекают страницу, и ваши читатели тоже будут вовлечены в эту безвременную тайну. То место, откуда происходят ваши слова, есть то же самое место, откуда произошёл Большой Взрыв: прямиком из Сердца Пустоты, прямиком из вашего изначального сознавания прямо в это мгновение, прямо в это мгновение, всегда прямо в это мгновение.

Сияние джняна-йоги

На подлинном пути джняна-йоги, иными словами, интеллект является слугой, а не хозяином, и именно здесь заключён удивительнейший секрет, как быть успешным на пути джняна-йоги. Не джняна-йогин, а средний человек — вот над кем доминирует интеллект. На самом деле именно подавляющее большинство людей являются слугами интеллекта.

Большинство людей обычно обуреваемы своими мыслями, образами, полубессознательными идеями и влечениями: это именно то состояние, в котором от интеллекта не освободиться; это именно то состояние, в котором интеллект есть бессознательный хозяин, а не сознательный слуга; и это именно то состояние, в котором интеллект никогда не сможет быть инструментом Духа.

Я знаю это, потому что я также видел, что интеллект может совершить, когда он захватывает контроль над сознанием. Когда закручивается самозамыкание, и эго поднимает свою голову, интеллект тратит время не на то, чтобы быть рациональным, а на то, чтобы прокручивать рационализации. Я испытал свою честную долю этого, и я слишком долго и слишком часто смотрел прямо в яростные кровавые глаза этой неподатливой твари. Но интеллект легко приходит в замешательство, именно потому, что он осознаёт себя, и, таким образом, он постоянно возвращается обратно к своему пути, и присущая ему мудрость щедро раскрывается в свободе великого Нерождённого.

Тем не менее, я должен сказать, что я не считаю себя исключительно джняна-йогином: я потратил слишком много лет (на самом деле, два десятилетия), сидя в комнате для медитации, чтобы считать себя интеллектуальным йогином. Но моей великой удачей было обнаружить, что когда интеллект оказывается очищен до блеска сияния, тогда он становится непоколебимым защитником Истины и Прекрасного, которому доступны пространства далеко за пределами его возможностей, и в таком виде он служит своему Хозяину более чем плодотворно.

Как семьдесят лет назад сформулировал это А. Г. Сертийанж: «Хотите заниматься интеллектуальной работой? Начните с создания в себе области тишины, привычки к сосредоточению, воли к самоотречению и отрешённости, которые полностью вовлекают вас в работу. Приобретите состояние души, не сгибающейся под ношей влечений и личных желаний, которое является благодатным состоянием интеллектуального труженика. Без этого вы ничего не свершите, по крайней мере, ничего стоящего».

И, таким образом, когда всё сказано и сделано, мы используем свой интеллект именно таким образом, и мы становимся друзьями с нашими собственными умами, и сходным образом мы можем смотреть на наших интеллектуалов, считая их верными слугами только лишь этой высшей причины. В зависимости от того, конечно же, понимают ли сами наши интеллектуалы то, какую важную — и ограниченную — роль им предстоит сыграть.