Смирение и Сила. Стадии духовного развития

«Птичья духовность».
От инфантильности и страха – к подавлению и самоутверждению. От подавления – к проживанию и пониманию. От понимания – к эффективности. От ложного смирения – к ложной силе. От ложной силы – к истинному смирению. От истинного смирения – к истинной силе. Но самое главное и самое сложное происходит между этапов – это постижение правды на все более тонком уровне, темная ночь души и ломка мировоззрения. Первый этап – наивного птенца, пребывающего в ложном смирении. Второй – самолюбивого попугая, охваченного ложной силой. Третий – созерцательной совы, добравшейся до истинного смирения. Четвертый – свободолюбивого ворона, открывшего истинную силу…
Птенец может уповать на Бога, или его представителей в человеческом мире, покорно доверяясь им, как ребенок доверятся родителям. Когда такое слепое доверие заводит в тупик, птенец может повзрослеть и перейти на стадию ложной силы. Он может разочароваться в религии, в духовных ценностях и даже стать циником.

Попугай насмехается над ценностями птенца. Он может верить, что познал религию и духовность как наивные суеверия, к которым он сам был склонен на ступени ложного инфантильного смирения.

Когда попугай таким образом отстраняется от духовности, он на самом деле отстраняется от собственной слабости, в которой пребывал на этапе птенца. То есть попугай разочаровывается вовсе не в духовности, а в своих представлениях о ней. Но дело в том, что на стадии своей ложной силы попугай уверен, что его галлюцинации представления о жизни – это и есть сама жизнь, и соответственно его вчерашние инфантильные представления о духовности – это и есть сама духовность.

Если же попугай в свою жизнь таки впускает религию и учения, они встраиваются в формат его главных стимулов. То есть, учения используется как инструмент для самоутверждения – укрепления собственного уникального «я», обладающего всевозможными «продвинутыми» в том числе и «духовными» качествами.

Иногда попугай облачается в костюм совы, или ворона, и копирует их манеры и жесты, чтобы убедить всех, включая себя, что он и вправду достиг этой ступени. Мотивация у такого поведения – чистое самоутверждение. Иными словами, копируя поведение продвинутых мира сего, попугай надеется заслужить любовь и уважение.

На стадии смирения сова приближается к истине вне концепций. Она начинает ощущать, что все учения – блажь лишь способ объяснить необъяснимое и выразить невыразимое. Она начинает осознавать, что философские разговоры – это блуждание в потемках ума. Однако есть смысл в максимально честном и точном выражении своих переживаний – не с целью самоутвердиться, а потому что именно так, выражая правду без приукрашиваний, люди друг у друга учатся.

Попугай, насмотревшись на молчаливых внеконцептуальных сов, начинает попугайничать – повторять за ними слова и фразы, иногда перемешивая их в случайном порядке, даже толком не понимая, истинного смысла, который изначально в эти слова вкладывался.

Переход совы на стадию силы ее мировосприятие почти не меняет. Стадия ворона отличается в большей степени новым стилем поведения, который ярче выражает его внутреннюю суть, и в большей степени поддерживает гармонию пространства.

Ложное смирение птенца легко спутать с истинным смирением совы. Ложную силу попугая легко спутать с истинной силой ворона. Главное – помнить, что только признание своих ошибок позволяет стать на путь их решения, и только признание своих заблуждений, позволяет прийти к истине. Как-то так мы и взрослеем.

Вся статья — progressman.ru/2013/03/birds/
И. Саторин.