20 апреля 2025, 07:13
relsamПо маятникам)))
Диоген и собака
Первый вопрос:
Ошо,
Откуда эта привязанность к несчастью? И почему так трудно быть счастливым?
Несчастье дает вам очень много такого, чего счастье дать не может. По сути, счастье многое у вас отбирает. Счастье забирает все, чем вы когда-либо обладали, все, чем вы когда-либо были; счастье вас уничтожает. Несчастье питает ваше эго, а счастье – это, по сути, состояние «безэговости». В этом и состоит проблема, самый ее корень. Именно поэтому оказывается, что людям очень трудно быть счастливыми. Именно поэтому миллионы людей во всем мире живут в несчастье… приняли решение жить в несчастье. Это дает вам очень, очень кристаллизованное эго. В состоянии несчастья вы есть. В состоянии счастья вас нет. В состоянии несчастья происходит кристаллизация; в состоянии счастья вы расплываетесь.
Если это понятно, то дальше все становится совершенно ясным. Несчастье делает вас особенным. Счастье – универсальное явление, в нем нет ничего особенного. Счастливы деревья, счастливы животные, счастливы птицы. Счастливо все Существование, за исключением человека. Пребывая в несчастье, человек становится очень особенным, экстраординарным.
Несчастье дает возможность привлекать к себе внимание. Когда вы несчастны, за вами ухаживают, вам сочувствуют, вас любят. Все начинают о вас заботиться. Кому захочется обидеть несчастного человека? Кто будет завидовать несчастному человеку? Кто захочет с ним враждовать? Это было бы слишком низко.
О несчастном человеке заботятся, его любят. Несчастье очень многое дает. Если жена не несчастна, муж склонен о ней забывать. Если же она несчастна, муж не может себе позволить ею пренебрегать. Если несчастен муж, вся семья, жена, дети, собираются вокруг него, беспокоятся о нем; это очень утешает. Человек чувствует, что он не одинок, что у него есть семья, друзья.
Когда вы болеете, пребываете в депрессии, страдаете, к вам приходят друзья, чтобы вас утешить и успокоить. Когда же вы счастливы, те же самые друзья начинают вам завидовать. Когда вы станете по-настоящему счастливым, вы обнаружите, что против вас восстал весь мир.
Счастливый человек не нравится никому, поскольку он задевает эго других людей. У других возникает чувство: «Ну вот, ты стал счастливым, а мы по-прежнему ползаем в темноте, страдании и аду. Как ты смеешь быть счастливым, когда мы так несчастны!»
А мир, конечно, состоит из несчастных людей, и никто не обладает достаточной храбростью, чтобы обращать против себя весь мир; это слишком опасно, слишком рискованно. Лучше цепляться за несчастье: это позволяет оставаться частью толпы. Когда вы счастливы, вы индивидуальность; а когда несчастны, вы – часть толпы – индусской, мусульманской, христианской, индийской, арабской, японской. Счастливы? Знаете ли вы, что такое счастье? Какое оно – индусское, христианское, мусульманское? Счастье – это просто счастье. Человек переносится в другой мир. Он больше не является частью мира, созданного человеческим умом, он больше не является частью прошлого, уродливой истории. Он вообще больше не является частью времени. Когда вы по-настоящему счастливы, блаженны, время исчезает, пространство исчезает.
Альберт Эйнштейн говорил, что в прошлом ученые считали, что существуют две реальности – пространство и время. Однако сам он полагал, что на самом деле этих реальностей не две – они представляют собой две стороны одной и той же единой реальности. И поэтому Эйнштейн придумал слово «пространство-время» – единое слово. Время – это не что иное, как четвертое измерение пространства. Эйнштейн не был мистиком, иначе он ввел бы еще и третью реальность – трансцендентальную, запредельную, ни пространство, ни время. Она также существует; я называю ее «свидетелем». А поскольку есть эти три реальности, получается вся троица. Получается вся концепция тримурти – трех ипостасей Бога. Тогда присутствуют все четыре измерения. Реальность четырехмерна: три измерения пространства, и четвертое измерение – время.
Но есть еще нечто другое, что нельзя назвать пятым измерением, поскольку, на самом деле, оно не пятое – это целое, Запредельное. Когда вы счастливы, вы начинаете двигаться в Запредельное. Это не что-то социальное, не что-то традиционное; оно вообще не имеет ничего общего с человеческим умом.
Твой вопрос очень важен: «Откуда эта привязанность к несчастью»?
Существуют причины. Попробуй исследовать свое несчастье, понаблюдай, и ты сможешь обнаружить эти причины. А затем исследуй те мгновения, когда ты иногда позволяешь себе удовольствие радоваться, и посмотри, в чем разница. А дело в следующем: когда ты несчастен, ты – конформист. Обществу это нравится, люди тебя уважают, ты пользуешься огромным уважением, ты можешь даже стать святым; именно поэтому все ваши святые несчастны. Несчастье огромными буквами написано на их лицах, в их глазах. Поскольку они несчастны, они выступают против любой радости. Святые осуждают все радости как гедонизм, они осуждают любую возможность радости как грех. Они несчастны и хотели бы видеть несчастным весь мир. На самом деле, только в несчастном мире они могут считаться святыми. В счастливом мире их поместили бы в больницу, подвергли бы психиатрическому лечению. Они патологичны.
Я видел множество святых и изучал жизни многих святых прошлого. В девяноста девяти случаях из ста они просто ненормальные – невротики или даже психотики. Однако их уважали – и уважали за их несчастье, помните об этом. Чем больше несчастий они переживали, тем больше их уважали. Были святые, которые каждое утро хлестали свое тело бичом, и люди собирались, чтобы посмотреть на эту суровость, аскетизм, епитимью. А величайшим считался тот, у кого все тело было в ранах, – и таких людей считали святыми!
Первый вопрос:
Ошо,
Откуда эта привязанность к несчастью? И почему так трудно быть счастливым?
Несчастье дает вам очень много такого, чего счастье дать не может. По сути, счастье многое у вас отбирает. Счастье забирает все, чем вы когда-либо обладали, все, чем вы когда-либо были; счастье вас уничтожает. Несчастье питает ваше эго, а счастье – это, по сути, состояние «безэговости». В этом и состоит проблема, самый ее корень. Именно поэтому оказывается, что людям очень трудно быть счастливыми. Именно поэтому миллионы людей во всем мире живут в несчастье… приняли решение жить в несчастье. Это дает вам очень, очень кристаллизованное эго. В состоянии несчастья вы есть. В состоянии счастья вас нет. В состоянии несчастья происходит кристаллизация; в состоянии счастья вы расплываетесь.
Если это понятно, то дальше все становится совершенно ясным. Несчастье делает вас особенным. Счастье – универсальное явление, в нем нет ничего особенного. Счастливы деревья, счастливы животные, счастливы птицы. Счастливо все Существование, за исключением человека. Пребывая в несчастье, человек становится очень особенным, экстраординарным.
Несчастье дает возможность привлекать к себе внимание. Когда вы несчастны, за вами ухаживают, вам сочувствуют, вас любят. Все начинают о вас заботиться. Кому захочется обидеть несчастного человека? Кто будет завидовать несчастному человеку? Кто захочет с ним враждовать? Это было бы слишком низко.
О несчастном человеке заботятся, его любят. Несчастье очень многое дает. Если жена не несчастна, муж склонен о ней забывать. Если же она несчастна, муж не может себе позволить ею пренебрегать. Если несчастен муж, вся семья, жена, дети, собираются вокруг него, беспокоятся о нем; это очень утешает. Человек чувствует, что он не одинок, что у него есть семья, друзья.
Когда вы болеете, пребываете в депрессии, страдаете, к вам приходят друзья, чтобы вас утешить и успокоить. Когда же вы счастливы, те же самые друзья начинают вам завидовать. Когда вы станете по-настоящему счастливым, вы обнаружите, что против вас восстал весь мир.
Счастливый человек не нравится никому, поскольку он задевает эго других людей. У других возникает чувство: «Ну вот, ты стал счастливым, а мы по-прежнему ползаем в темноте, страдании и аду. Как ты смеешь быть счастливым, когда мы так несчастны!»
А мир, конечно, состоит из несчастных людей, и никто не обладает достаточной храбростью, чтобы обращать против себя весь мир; это слишком опасно, слишком рискованно. Лучше цепляться за несчастье: это позволяет оставаться частью толпы. Когда вы счастливы, вы индивидуальность; а когда несчастны, вы – часть толпы – индусской, мусульманской, христианской, индийской, арабской, японской. Счастливы? Знаете ли вы, что такое счастье? Какое оно – индусское, христианское, мусульманское? Счастье – это просто счастье. Человек переносится в другой мир. Он больше не является частью мира, созданного человеческим умом, он больше не является частью прошлого, уродливой истории. Он вообще больше не является частью времени. Когда вы по-настоящему счастливы, блаженны, время исчезает, пространство исчезает.
Альберт Эйнштейн говорил, что в прошлом ученые считали, что существуют две реальности – пространство и время. Однако сам он полагал, что на самом деле этих реальностей не две – они представляют собой две стороны одной и той же единой реальности. И поэтому Эйнштейн придумал слово «пространство-время» – единое слово. Время – это не что иное, как четвертое измерение пространства. Эйнштейн не был мистиком, иначе он ввел бы еще и третью реальность – трансцендентальную, запредельную, ни пространство, ни время. Она также существует; я называю ее «свидетелем». А поскольку есть эти три реальности, получается вся троица. Получается вся концепция тримурти – трех ипостасей Бога. Тогда присутствуют все четыре измерения. Реальность четырехмерна: три измерения пространства, и четвертое измерение – время.
Но есть еще нечто другое, что нельзя назвать пятым измерением, поскольку, на самом деле, оно не пятое – это целое, Запредельное. Когда вы счастливы, вы начинаете двигаться в Запредельное. Это не что-то социальное, не что-то традиционное; оно вообще не имеет ничего общего с человеческим умом.
Твой вопрос очень важен: «Откуда эта привязанность к несчастью»?
Существуют причины. Попробуй исследовать свое несчастье, понаблюдай, и ты сможешь обнаружить эти причины. А затем исследуй те мгновения, когда ты иногда позволяешь себе удовольствие радоваться, и посмотри, в чем разница. А дело в следующем: когда ты несчастен, ты – конформист. Обществу это нравится, люди тебя уважают, ты пользуешься огромным уважением, ты можешь даже стать святым; именно поэтому все ваши святые несчастны. Несчастье огромными буквами написано на их лицах, в их глазах. Поскольку они несчастны, они выступают против любой радости. Святые осуждают все радости как гедонизм, они осуждают любую возможность радости как грех. Они несчастны и хотели бы видеть несчастным весь мир. На самом деле, только в несчастном мире они могут считаться святыми. В счастливом мире их поместили бы в больницу, подвергли бы психиатрическому лечению. Они патологичны.
Я видел множество святых и изучал жизни многих святых прошлого. В девяноста девяти случаях из ста они просто ненормальные – невротики или даже психотики. Однако их уважали – и уважали за их несчастье, помните об этом. Чем больше несчастий они переживали, тем больше их уважали. Были святые, которые каждое утро хлестали свое тело бичом, и люди собирались, чтобы посмотреть на эту суровость, аскетизм, епитимью. А величайшим считался тот, у кого все тело было в ранах, – и таких людей считали святыми!
7 комментариев
Для того чтобы быть счастливым, нужна разумность; люди же обучены оставаться неразумными. Общество не желает, чтобы разумность расцвела. Обществу разумность не нужна; на самом деле, оно очень боится разумности. Обществу нужны глупые люди. Почему? – Потому что глупые люди управляемы. Разумные люди совсем не обязательно будут покорными – может быть, они подчинятся, а может быть, и нет. Глупый же человек не может не подчиниться; он всегда готов к тому, чтобы им командовали. Глупцу всегда нужен кто-то, кто будет им командовать, потому что у него не хватает разумности, чтобы жить самому по себе. Он хочет, чтобы его кто-то направлял; он ищет себе тиранов.
Политики не хотят, чтобы в мире появилась разумность, священники не хотят, чтобы в мире появилась разумность, генералы не хотят, чтобы в мире появилась разумность. По сути, никто этого не хочет. Люди хотят, чтобы все оставались глупыми, чтобы каждый человек был покорным, конформистом, никогда не отделялся от стада, всегда оставался частью толпы, был контролируемым, управляемым, удобным для манипулирования.
Разумный человек мятежен. Разумность – это бунт. Разумный человек сам решает, сказать ему «нет» или «да». Разумный человек не может быть приверженцем традиции, не может продолжать поклоняться прошлому. В прошлом нет ничего, чему стоило бы поклоняться. Разумный человек хочет создавать будущее, хочет жить в настоящем. Для него жизнь в настоящем – это тот способ, которым он создает будущее.
Разумный человек не цепляется за мертвое прошлое, не таскает за собой трупы. Какими бы прекрасными, какими бы ценными они ни были, он не таскает их за собой. Он покончил с прошлым; оно ушло, и ушло навсегда.
Дурак же привержен традиции. Он готов следовать за священником, готов следовать за любым глупым политиком, готов выполнить любой приказ – готов упасть к ногам любого, кто обладает авторитетом. Без разумности счастья не бывает. Человек может быть счастлив только в том случае, если он разумен, в высшей степени разумен.
Медитация – это средство, чтобы освободить вашу разумность. Чем более медитативным вы становитесь, тем более вы разумны. Однако помните, что под разумностью я подразумеваю не интеллектуальность. Интеллектуальность – это часть глупости.
Разумность – это совершенно другое явление, она не имеет ничего общего с головой. Разумность – это нечто такое, что исходит из самого вашего центра. Она появляется у вас внутри, и вместе с ней внутри вас начинают расти многие вещи. Вы становитесь счастливым, становитесь творческим, становитесь мятежным, безрассудно смелым, начинаете любить небезопасность, начинаете двигаться в неведомое. Вы начинаете жить рискованно, поскольку это – единственный способ жить.
Для глупых людей существуют суперавтострады, по которым движутся толпы. Они двигались и движутся в течение многих веков – в никуда, совершая круг за кругом. В этом случае вас утешает то, что вы не один, что вокруг вас много людей.
Разумность дает вам мужество, чтобы быть в одиночестве, и видение, чтобы быть творческим. Возникает непреодолимое стремление, огромная жажда творчества. И только тогда, как следствие, вы обретаете способность быть счастливым, обретаете блаженство.
Ошо,
Почему я годами могу помнить разные бесполезные вещи, но не запоминаю то, что существенно? Существенные вещи я забываю практически мгновенно.
Тебе повезло – повезло в том смысле, что ты хотя бы слышишь то, что существенно. Люди вообще не слышат, так что вопроса о забывании просто не возникает. Люди слышат только то, что несущественно. Ум питается несущественным, бесполезным, пустяками.
«Существенное» – прекрасное слово, оно происходит от слова «сущность». Существенное питает вашу сущность и поэтому называется существенным. Несущественное лишь украшает вас снаружи, остается на периферии; оно никогда не достигает центра вашего существа. Только существенное достигает центра.
Однако ваша периферия плотна; она препятствует, не позволяет существенному проникать в центр. Такова стратегия ума, поскольку, когда ваше существо становится сильнее, хватка ума ослабевает. Между периферией и центром идет напряженная борьба: кто над кем будет доминировать? Доминирует периферия. Периферия пропускает лишь то, что ее питает, и не пропускает то, что питает сущность, – а все должно проникать через периферию.
Ученые утверждают, что лишь два процента достигают центра; девяносто восемь процентов блокируются. Вот почему у вас бедные души – богатые умы и бедные души, знающие умы, но глупые души. У вас нет мудрости. И пока вы не начнете сознательно что-то с этим делать, ничего не изменится.
Ум любит несущественное, он всегда жаден до сплетен. Что-нибудь в высшей степени бесполезное – и он слушает с таким вниманием!
То же самое верно для любого ума, твой – не исключение.
Ты спрашиваешь: «Почему я годами могу помнить разные бесполезные вещи, но не запоминаю то, что существенно?»
То, что существенно, – против твоего ума. Ум все время боится позволить истине проникнуть внутрь тебя. Он находит тысячу и один способ уклониться от истины, поскольку истина его разрушит. Он допускает лишь то, что его поддерживает. А поскольку ум сам по себе является хламом, он собирает всякий хлам, причем очень охотно.