Опыт Ананды и три дня жизни "без мыслей".

Воспоминание об опыте общения с Шри Сатья Саи Бабой преданного из Австралии (из книги «Отражения Солнца в спокойной воде»)

… В конце интервью, перед тем, как выйти из комнаты, все падали на колени, прикасались к ногам Бабы и целовали их. Я был смущён этим, потому что перед приездом мне сделали девять прививок от разных болезней. Врачи говорили мне, что Индия — очень грязная страна. У меня от этих уколов на плече остался чёрный болезненный синяк. И когда я увидел эти паданамаскары, я подумал: «О, это же такая грязная вещь! Я не хочу этого делать, чтобы не заболеть». Но просто отвернуться в этой ситуации мне было не удобно. Я решил: наклонюсь и быстро трону одним пальцем Его ногу. Но когда я начал наклоняться, Свами очень ласково взял меня за руку, посмотрел на меня и сказал: «Нет-нет, не сегодня. Я буду с тобой много говорить». И мы ушли.
А на следующий день Баба снова взял меня на интервью. Меня привели в комнату Бабы, но его там не было. Мне сказали, подожди, Свами уехал ненадолго. Он хочет поговорить с тобой, когда вернётся".
В комнате были разные люди, все ожидали Бабу. На диване было место, и я сел туда в позе лотоса.
Прошло, может быть, минут десять, и дверь открылась. Свами вошёл в комнату, держа в руке какой-то конверт… В тот момент, когда Свами появился в дверях, я посмотрел на Него и увидел, что Он был абсолютно прозрачным. Я увидел, как в Его теле очень быстро вращаются атомы. Он казался то мальчиком, то девочкой, Он был то чёрный, как негр, то белый, как европеец, то жёлтый, как китаец… Я испугался…
Свами тем временем очень расслабленно вошёл в комнату. На другом диване сидела художница из Болгарии. В то время в Ашраме женщинам и мужчинам запрещалось даже смотреть друг другу в глаза. Поэтому я решил, что Баба сейчас сядет между мной и этой женщиной. Но нет- Он сел слева от меня, облокотился на моё тело, вынул из конверта Свои фотографии и начал через меня обсуждать их с художницей. Она хотела выбрать одну из них, чтобы нарисовать с фотографии портрет Бабы. И когда Его тело, как бы невзначай, прикоснулось к моему телу, от Него начала идти ко мне колоссальная энергия. Моё сердце начало биться так быстро, как будто собиралось лопнуть. Я подумал: попробую делать дыхательные упражнения пранаямы, чтобы справиться с этим. Но чем больше я дышал, тем сильнее билось моё сердце и тем интенсивнее я чувствовал колоссальную энергию Бабы. Я начал потеть и через секунду весь взмок от пота.
Свами тем временем закончил обсуждать с художницей Свои фотографии и сел прямо. Он глянул на меня и погладил Своей рукой меня по лицу. И сказал: «Ты глупый мальчик. Ты Меня боишься. Ты не понимаешь, что Я держу в Своих руках весь мир». Я могу сказать, что Он был прав. К тому моменту я действительно уже боялся Его. И затем Баба спросил меня — так легко, как если бы я спросил тебя: «Хочешь стакан воды?» — «Хочешь ощутить Бога?» Я отвечал: «Да, Свами, я, конечно, хочу ощутить Бога», Баба спокойно произнёс: «Когда?» Я не знал, что отвечать. И тогда Баба совсем близко придвинулся ко мне, просто вплотную, нос к носу. И посмотрел мне прямо в глаза. И со мной от этого случилась такая вещь — вся моя жизнь начала проходить перед моими глазами. И не просто проходить, как кино, — нет, я заново проживал всю свою жизнь. Это было очень реально. Началось медленно — с того момента, когда я родился, и дальше пошло всё быстрее и быстрее. Проживая заново сцены своего детства, я чувствовал, как чувствует мальчик. Но если я кого-то обжуливал, то чувствовал это как свою боль. И если кто-то обижал меня, то я переживал это заново. И ощущения людей, окружавших меня, я ощущал как свои. Например, я заново пережил эпизод, когда мне было шесть лет, и мама дала мне пятьдесят центов, чтобы я пошёл в лавку и купил масло. Я ощутил, что она чувствовала: она верила, что я не куплю конфет на эти деньги. Она доверяла мне. И так моя жизнь заново разворачивалась в моём сознании, всё быстрее и быстрее. И в какой-то момент всё стало слишком быстрым для моего сознания. Меня совсем закружило, и я вылетел из своего тела и почувствовал при этом огромную радость и блаженство. Я в тот момент не знал, кто я. Я не осознавал, есть ли у меня тело, и не понимал, где нахожусь. Я был этим диваном, и столом, и этой женщиной… Я был всем миром. Время остановилось…
Мне казалось, что прошла вечность. Затем Баба шевельнулся и встал с дивана. При этом из бесформенности и вечности космического блаженства меня сжало и опять внесло в моё физическое тело. И я сразу же кинулся к ногам Свами, ухватился за них и обцеловал их.
У Бабы была слониха, Саи Гита. Когда Он собрался выйти из комнаты, эта слониха просунула в двери свой хобот — так как только её хобот мог пройти в дверной проём. В хоботе у неё была зажата цветочная гирлянда, и она нежно надела её на шею Свами.
Я испугался, так как вначале не понял, что это было. Я принял хобот слонихи за большую змею. В общем, к тому времени я уже понимал, что здесь может происходить вообще всё, что угодно. Свами вышел из комнаты вместе с художницей. Я закрыл за Ним дверь и вернулся на диван. Я был в состоянии ананды, полного блаженства. Я закрыл глаза. Мы зашли в комнату в 12 часов дня. Когда я открыл глаза, было 6 часов вечера, и уже совсем стемнело. Я встал и вышел наружу. И снова испугался, потому что оказалось, что моё зрение кардинально изменилось. Все цвета казались мне необычно яркими. Но главное — оказалось, что я вижу всех людей, независимо от того, близко или далеко они от меня находились, и знаю, о чём они говорят. Я понимал, кто из них «хороший» человек, а кто «нехороший».
Я хотел пройти в мою комнату, но был в таком состоянии, что не соображал, где она находится. Наконец, я как-то её нашёл. Я запер за собой дверь и лёг на пол. И снова улетел.
И в таком состоянии я был три дня. Я совершенно не осознавал физический мир. Я не помню, вставал ли я в уборную за это время. Я вообще ничего не помнил. На четвёртые сутки я опустился ближе к ощущению тела и подумал: «Возьму-ка я подушку и пойду на даршан».
Когда я вышел из комнаты, то обнаружилось, что все цвета мира продолжали оставаться очень яркими в моём восприятии, и я продолжал знать, кто из людей о чём думает. Я слышал мысли людей. Я снова немножко испугался, но пошёл на даршан. И в моём сознании стали появляться мысли — впервые за трое суток. И, знаешь, эти мысли были достаточно эгоистичными. Я подумал: «Срочно нужно написать письмо моему брату о том, что через несколько недель меня признают святым».
И как только я это подумал, на меня сразу опустились как бы чёрные очки. И всё стало как раньше. Я перестал слышать мысли людей, перестал видеть их насквозь, и цвета мира потеряли насыщенность.
Я сел на подушку и стал вместе со всеми ожидать прихода Свами. И когда Баба вышел, то направился ко мне. Он снова провёл рукой по моему лицу и произнёс: «Я же сказал, что ты глупый мальчик». И ушёл.
После даршана я нашёл художницу, которая присутствовала одновременно со мной в комнате Свами в тот день, и спросил у неё, как долго Баба сидел со мной на том диване. Мне казалось, что это было долго — может, час. Но она сказала мне: «Нет, это продолжалось две минуты. Но я здесь уже три года и много раз говорила с Бабой, но никогда за всё это время не видела, чтобы Свами дал кому-нибудь такой опыт»…