Артазар
@artazar

Когда я умру – отдохни от меня.
Как тень гладиатора в синих полях,
Я тихо иду в свете вечного дня,
С улыбкой покоя на мёртвых губах.

Как тень гладиатора в синих полях,
Мой стих, наконец-то, узрит мою смерть,
И явится к вам как NB на полях
Бумажных страниц – хорошенько заметь!

Я тихо иду в свете вечного дня,
И чаю, и чую, что памяти – нет,
Что бездна печали в пучине огня
Безумной любви превращается в свет.

С улыбкой покоя на мёртвых губах,
Я вижу свои отраженья в мирах.
Всё тише звучит упоительный Бах,
И только один ослепительный мрак.

Подсвеченные солнцем облака
чаруют мое зрение века,
которыми топлю я эту печь,
дрова печали сбрасывая с плеч.
«Пора мой друг, пора» – сказал поэт,
— в мой скорбный ум проник предвечный свет;
он растворяет мысли и слова
в безумии, в безмолвии…
Листва
огнём бенгальским брызжет и кипит.

Кристалл сознания, звёздный монолит.

Господь призывает к внимательной жизни:
последнее время излилось до дна.
А я все гуляю на собственной тризне
— беспечный свидетель блаженного сна.

То что есть то и есть, вот и всё,
и вопросов уже не осталось,
— прошептал захмелевший Басё,
ощутив неземную усталость.
Жизнь подобна забытому сну,
— прошептал затихающий ветер.
Редкий снег укрывал седину,
сон поэта был сладок и светел.
*

Мне каждый день — преодоленье
какой то тяги неземной,
влекущей смертного в забвенье,
блазнящей вечной тишиной.

Всю жизнь я ей сопротивляюсь,
зане прекрасен этот мир.
Как школьник, вывести старюсь
в тетрадке буквы и пунктир.

Тетрадь распахнута как небо,
И солнце ярко в ней горит.
А буквы пахнут тёплым хлебом,
И вкусно так перо скрипит!

Тогда ещё ума хватало
Совсем не думать ни о чём.
Задумался — «пиши пропало»,
Как по затылку кирпичом.

Так и случилось. Свет растаял,
и стала жизнь моя горька.
Лениво дни свои листаю
Сухой рукою старика.

Поменялась погода и осень близка,
И хотя ещё зелен берёзовый лист,
Но нисходит прохлада на лес свысока,
Словно дальний, пронзительный, гибельный свист.

И трепещет осиновый лист на ветру,
Как душа на пороге возврата домой.
Сирый дождь моросит за окном поутру,
И так странно узнать, что опять я живой.

Что же делать актеру – спектаклю конец?
Словно занавес синий летит небосклон.
Интересная пьеса, но автор – стервец,
Полный треш тут устроил…
Бегу на поклон.

Мысль приходит ниоткуда
И уходит никуда,
Словно детская простуда
И весенняя вода.
*

Между мыслями просвет – свет,
Между мыслями меня — нет.
Проплывает словно сон — ввысь
Мыльный радужный пузырь – мысль.
*

«Я слово позабыл, что я хотел сказать»,
И смысла нет его припоминать.
Побыть бы снегом, ветром и травой…
Лишь мертвый говорит, когда молчит живой.
*

Пустые зеркала и тени на стене.
Вдруг осознать себя бессмысленною тенью…
Я не готов ещё к развоплощенью,
И снова говорю – не подходи ко мне.

Картонный человек в живом объёме сна,
Где бирюза расплавленная льётся…
Ещё чуть-чуть и сердце разорвётся,
И брызнет кровью алая весна.
*

Мастер спросил учеников:
«Обладает ли вселенная человеческим сердцем?»
…

Тогда предстали им картины ужасных бедствий:
Страшных землетрясений, эпидемий, войн.
Целые народы вымирали от голода,
Хотя трудно представить, что бы умирающие дети
не просили Бога о помощи.
Они умирали, умирали и умирают
Прямо сейчас рядом с нами, здесь.
Сердце Иисуса само разбилось,
пытаясь наполнить любовью мир.
В бесплодной пустыне наших сердец –
кто отыщет Его слова?
Мертвые хоронят мертвых уже тысячи тысяч лет.
Здесь нет ответа на этот вопрос, учитель.
Только можно обнять скорбящего,
Одеть раздетого,
Накормит голодного.

Только можно нести свой крест смиренно и кротко,
Никаких надежд не питая.
Ибо, хотя надежда не постыжает,
но без нее больше шансов не возроптать.
Войти в абсурд с благодарным словом,
Разбить уют как песочный дом,
Ни о чем не жалеть,
Ничего не ждать,
Просто быть этим самым сердцем.

И тогда вопрос о вселенной
Сам отпадёт, как старый осенний лист,
под которым набухла живая почка.

Каждый из нас – ответ на этот вопрос.
*

Прослушал этот чудесный (для меня) ролик и вспомнил, что у меня в библиотеке были книги Тони Парсонса.
Стал искать и нашел две тоненьких книжки за 2005 и 2008 год.
Оказалось, что я, как на новенького, прослушал текст, который внимательнейшим образом, с пометками, прочитал лет 15 тому назад.
Более того, на белом листе в конце книги обнаружил черновик стихотворения, о существовании которого напрочь забыл.
Сейчас я воспроизведу его здесь таким, каким нашел его в книжке…
Исправлять уже ничего не буду )
*

Путь кончился не потому,
что я вошёл в густую тьму,
а потому, что никогда
я никуда не уходил
сам от себя… да вот беда — совсем об этом позабыл.

А как забыл, — вообразил
сам о себе Бог знает что!
Умишком утлым бороздил
бескрайний Океан Ничто.

Однажды кончился бензин,
заглох изношенный мотор…
По чорной глади я скользил,
держа в руках своих багор,
которым тыкал в Океан,
мечтою сыт, отчаяньем пьян.

Да только выцвела мечта,
отчаяние выдохлось, и вот — передо мною пустота
живых и бесконечных вод.

По воле ветра на волне
Кружится лодочка моя…
Иль это только снится мне?
И я давно сошел с ума?
…

ПС
И еще — важное воспоминание о том, как я впервые открыл пространство жизни, разделяя бытие с трехлетним сыном, — пространство, которое было ранее для меня закрыто более важными, как мне, по глупости, казалось, занятиями — например, чтением книг по философии религии, истории церкви, эзотерике и т.п. литературе. Это произошло внезапно, когда я должен был сидеть дома с сыном — больше было некому в тот период — и я сидел на полу, читая какую то важную книгу, а сын катал машинки на полу у меня под ногами. И вот, я посмотрел на него, и вдруг осознал, что ХОЧУ уделить все свое внимание именно ему, а не этой очередной супер-важной книге. Я отбросил книгу, лег с ним рядом, взял машинку и мы стали вместе играть. Это был прорыв в Бытие. Теперь, спустя 30 лет, меня вновь осенило! Подобно тому, как живое бытие в пространстве ребенка
Читать дальше →