Сон, "бодрствование", смерть.

Сегодня мне приснился сугроб снега, лежащий посреди дороги в летний день. На улице было пустынно и солнечно, вокруг было много деревьев в зеленых листах, но вопреки логики «бодрствования» преспокойно лежала эта снежная возвышенность: громадная и белоснежная. Во сне персонажу не приходит мысли, что это не логично, потому что он не сравнивает этот сюжет с логикой другого сюжета. Персонаж живет по законам эстетики и логики сюжета сна. У персонажа сна не возникает сомнения и мысли о том, что он куда-то должен проснуться и что это все не по-настоящему. Для персонажа сна все происходящее — единственно существующий вариант реальности; он не держит в уме знание о том, что «вот, мол, я проснусь и все будет иначе». Все происходящее — правдоподобно, логично, и единственно, что есть.
Но каждое утро, когда организм просыпается ото сна в «бодрствование», то проснувшийся персонаж оказывается в реальности, которая также не подвергается сомнению и также является правдоподобной. И теперь уже «эта» реальность является единственно существующей. Ничего не напоминает?.. Этому сюжету тоже присуща своя логика и эстетика, которая для персонажа «бодрствования» также реальна, а уже сновидение персонажем «бодрствования» интерпретируется как нечто нереальное. Но нереальным оно становится только относительно реальности персонажа «бодрствования». И уже относительно «этой» реальности становятся нелогичными сугробы летом, полеты над землей, диалоги, декорации и т.д…
Если в обоих случаях персонаж живет по законам той логики, которая присуща сюжету, то чем вообще отличается сон от «бодрствования»? Почему «бодрствование» кажется чем-то более реальным, чем сон? Исследование состояний показывает, что так называемое «бодрствование» ничем не отличается от сна; «здесь» только немного другие физические законы. Но никто же не говорил нам, что «эти» законы являются эталонными. Никто не заверял, что логика «этого» сюжета является мерилом всех сюжетов. Хотя на первый взгляд так может и показаться, т.к. «эта» реальность в момент рассуждений является точкой опоры. Но куда девается эта самая «точка» во время сна? Чем отличается приснившийся Иисус, ходящий по воде, от Иисуса, которого мы увидели бы в «бодрствовании»? Для персонажа сна реален тот Иисус, которого он увидел бы во сне; для персонажа «бодрствования» реален Иисус, которого он увидел бы «здесь». Выходит, что реальность персонажей — равнозначна. Когда персонаж находится во сне — есть только реальность сновидения; когда находится в «бодрствовании» — есть только реальность «бодрствования». Но в таком случае — чем отличается состояние сновидения от состояния «бодрствования»? Чем персонаж сна отличается от персонажа «бодрствования»? Исследование показывает, что разница только в вере персонажа «бодрствования» в то, что эта реальность реальнее всего, опять же повторюсь, из-за того, что это состояние в данный момент взято за точку опоры. Но во сне оно сменится другими точками и появится другой сюжет, такой же правдоподобный для персонажа каким правдоподобным был «предшествующий».
По тому же принципу, кстати, можно рассмотреть понятие смерти. Если за понятие смерти взять окончание сюжета «бодрствования», то смерть — это то, что находится за чертой сюжета «бодрствования». Но смотрите, — персонаж сна ничего не знает о том, что находится за чертой сюжета сна. Иными словами, в состоянии сна ничего не известно о состоянии бодрствования. По точно такому же принципу — откуда тогда персонажу «бодрствования» знать о том, что находится за чертой сюжета «бодрствования»? Все рассуждения будут относиться к логике сюжета, в которой находится персонаж и за эти рамки он не выйдет, пока он находится в этом состоянии. Вполне вероятно, что в каждом сюжете действуют свои законы, которые отличаются кардинально (как это действует с различием между сном и «бодрствованием»). В итоге, что мы имеем:
Так же как персонаж сна не знает, что может быть за чертой сна, персонаж «бодрствования» ничего не знает о том, что может быть за чертой «бодрствования». Но фантазий может быть сколько угодно на эту тему. Про карму, ад и рай, другие миры. Но возможно, когда мы узнаем, что такое смерть, все фантазии покажутся такими же наивными, как персонажу «бодрствования» кажутся наивными перипетии, в которых оказывался персонаж сна во время сновидения.