Ночные кошмары

Медовый месяц с практикой, похоже, закончился. Каждое утро я просыпаюсь в ужасе или в депрессии. Чаще это просто иррациональный страх, вина, подавленность, иногда там можно различить «послание» — «не лезь! не рыпайся! я могу разрушить твою жизнь одним движением, и даже убить тебя, если полезешь туда, куда тебе не положено!» Я понимаю, что Он так пугает меня. Его дело — свести меня с ума в плохом смысле, заставить паниковать, забыть полученный опыт и бросить практику. Он раздувает важность любого негатива и уменьшает важность маленьких достижений. В этом состоянии любые призывы к душе и к прощению воспринимаются как издевательство, потому что единственное желание — чтобы кошмар прекратился.

Я догадываюсь, что это нереально, но мне нужно увидеть, осознать, что это нереально.
Я лежу и перебираю вопросы как ключи: Кто Я? Кто мой Хозяин? Кто мой бог? Что здесь невинно? На что я опираюсь? Что остаётся незатронутым в кошмаре? Кто наказывает? Чей это голос? В чем содержится кошмар? Кто смотрит сверху? Кто принимает решения? Кто меня обвиняет? Где источник кошмара? Где сознание? Где разум?

И какой-то из вопросов, а на самом деле — намерение — срабатывает, и я выхожу на это чистое сознание. Я испытываю облегчение. И теперь можно услышать дух…

Сколько я себя помню, я всегда больше боялась того, что внутри, чем того, что снаружи — темнота страшна не тем, что где-то в ней живут вымышленные чудовища, а тем, что когда окружающий мир скрыт, ты остаёшься наедине с подсознанием. В детстве и иногда позже оно являет откровенно абсурдные страшилки, не связанные с обычной жизнью, но от этого не легче. Я всю жизнь живу с этим по соседству, и потому ненавижу смотреть фильмы ужасов — их образы и атмосфера пробуждают мои кошмары на полном серьезе.
Позже, во взрослой жизни эти ужасы приобретают черты социальных опасностей — государства, силовых структур, насилия в подворотне и прочих вполне «реальных» угроз. Это уже не картонный Фредди Крюгер, как раньше, но я узнаю этот оттенок, источник всегда один у любого конкретного страха. И это не столько страх смерти (смерть освобождает), сколько страх вечных мучений, вечного круговорота страдающих разными способами форм — что и представляет из себя эта самая Сансара. Перетекающие одна в другую, непрерывно распадающиеся и отторгающиеся, но никак не заканчивающиеся, мои тела и дорогие мне вещи. Мгновенное обращение прекрасных лиц в кошмарные. Превращение тебя в монстра, страдающего и разрушающегося — это отсылка к эго-сути нашего существования. Все эти видения иногда приходили ко мне во снах, иногда в полусне, а иногда прямо в бодрствовании, наложенные на действительность как фильтр, и придающие ей мрачный оттенок мучения и бессмысленности существования.
Я развивала кое-что в качестве противопоставления, защиты от кошмаров. Это и интеллект, и эзотерические идеи о победе света над тьмой. Я читала в страшных снах «отче наш», а иногда просто представляла себя воплощением света, который сжигает чудищ.
Удивительно, что на самом деле, я всегда была марионеткой, которую передавали из рук в руки всего две безличные силы — та, которая рождает кошмары и заставляет страдать, и та, которая рассеивает мрак, лишая его жизни, превращая его в нереальные образы, плоские символы.
Удивительно, что спустя более 20 лет жизни и более 15 лет эзотерических исканий, я вновь прохожу те вещи, которые беспокоили меня на протяжении всей жизни.
Удивительно, что на самом деле марионетка человека — это способ уйти от своей ответственности за происходящее. И она точно не способна сделать выбор между своими хозяевами.
Такой выбор может совершить только Тот, для кого эти две безличные силы — лишь две части его собственного творящего разума.