Моя молитва.

Я не помню, как так получилось, но через всю жизнь у меня протянулась ниточка одной молитвы — «Боже, пусть твоя сила окажется сильнее моих заморочек!» Когда я перестала верить именно в христианского Бога, то с той же просьбой обращалась к абстрактной высшей силе.

Мне всегда больше всего хотелось, чтобы во время особенно тяжёлых моментов, конфликтов, помрачений сознания бог пришёл, и одним движением все это прекратил. Он же бог. Если он действительно меня любит, как он может стоять в стороне и смотреть, как я мучаюсь?

Часто я ждала такого же поведения Бога от людей. Я думала — ну вот же, если этот человек считает себя продвинутей и осознаннее меня, почему он продолжает участвовать в моем сценарии? Почему он не сломает его к чертям, не сделает что-нибудь вопреки? Я же знаю, как все заканчивается. Где-то очень глубоко я — режиссёр конфликтов. И когда сценарий запущен, любое движение в попытке вырваться из сценария, делает только хуже.

Я увидела буквально вчера, эту одновременность — пока человек Лена страдает до тошноты и потери пульса, Я — торжествую. С каждым актом агрессии по отношению к человеку Лене — Я торжествую. Потому что Я знаю — надо, надо исполнить сценарий, однажды все получится, Я чувствую удовлетворение, когда человеку Лене плохо. Потому что Мне кажется, что это искупление Моей вины.
Вину можно вербализовать множеством слов — предательство Бога, отдельность, вина за то, что Мир такой кривой, и не получается сделать хорошо.
Я все ждала, что в один из этих жутких моментов, Бог наконец проявит свою волю — ТАК, Хватит Мучить Мое Любимое Творение. Я Больше Никогда Не Дам Тебя в Обиду.
А ведь конфликтные сценарии — они такие, что задействуют абсолютно все вокруг. Окружающие становятся статистами, события — декорациями. И все, все, все ведут себя именно так, как Я придумала, как Я ожидаю. И это никакое не упивательство властью, это безысходность. Это страшно. Я ведь все жду, что кто-то или что-то прервёт этот кошмар. Но все безропотно Мне подчиняется. Только вот сказки мои — одна мрачнее другой.
Бог никак не хочет быть сильнее моих заморочек.

И вот я даже вчера от этой безысходности начала думать — а может, нет никакого Бога? Может, все напрасно? Вообще все. Вообще нет смысла ни в прощении, ни в оправдании, ни в наказании. Просто вот можно хоть убиться, а меня никто не услышит. Никто не ждёт, никому до меня и моих страданий нет дела… Или, я что, плохо прошу? Надо по-другому просить или прощать? Тебе не нравится? И снова — вина за это… вот это переживание — отдельность, как она есть.

Мне в прощении труднее всего даётся это переключение с ума на душу. Я начинаю исполнять по отношению к духу тот же самый сценарий — я умоляю его прийти и все исправить, прийти и взять надо мной верх. А он не приходит. И я злюсь, расстраиваюсь, виню себя за то, что наверное плохо стараюсь, плохо прошу или просто в принципе неспособна, и все эти прощения и практики — не для меня, и надо было жить обычной жизнью и обычно решать обычные проблемы…

Перед сном только, уже когда я отчаялась, пришла мысль — а что, если нет второй воли, чтобы прервать сценарий? Что если вся воля Бога у тебя? И это была очень тёплая мысль. А во сне меня уже ждал Дракон — одно из множеств воплощений духа, но самое ясное для меня на сегодняшний день.