От принятия того что есть к прощению, от прощения к благодарности.

Мир это вдохновенный танец Бога. Так танцует огонь мгновенно сотворяя и разрушая, так танцует вода перетекая из формы в форму, так танцует творящий человек. Есть три вещи наблюдение, за которыми никогда не наскучит — текущая вода, горящий огонь и творящий человек. Огонь и вода творят той же силой что и человек. Это вдохновение! Плоды этого творения могут ужасать или радовать. Мы плачем от трагедий и смеёмся от комедий, но сила вдохновения создавшего все эти формы прекрасна. Само слово вдохновение указывает на действие Духа. И в любой форме явленного мира просвечивает эта вдохновенная воля. Те, кто испытывал моменты вдохновения, знают насколько они прекрасны, но само вдохновение никогда не попадает в регистрацию, всегда явлены только его плоды. А это может быть и полный страданий стих Есенина «Чёрный человек» и мрачный «Реквием» Моцарта. Так и этот Мир созданный вдохновением, он может быть и мрачным и полным страданий, но создавшая его сила Духа блага и прекрасна. Эту силу можно назвать любовью творящей из себя разные формы, можно назвать Богом. Сейчас я называю её вдохновением.
Ум, сотворенный вдохновением, пытается вобрать в себя всё что есть, так он сотворён. Но всё что он может это сортировать и обозначать сотворенные формы. А сам творец – вдохновение иногда действует через ум, но никогда не находится в уме. Умом я называю Сознание, сотворенное как призма разделяющая свет на семь цветов творения. Так Дух создаёт явленный мир и подобно тому, как свет присутствует в каждом цвете, так, и Дух присутствует в каждой форме. И этот танец никогда не начинался и никогда не закончится.
Мы, находящиеся в иллюзии отдельного существования, испытывающие боль и вину Сознания за кажущееся отделение, проходим иллюзорный путь без пути. От принятия того что есть к прощению, от прощения к благодарности. Радуйтесь и благодарите, прощайте и любите вот и вся благая весть.
Благодарность направлена не к явленному миру со всеми его пороками, а к вдохновенной силе постоянно его творящей.
Об этой благодарности пишет великий Бродский

Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздем в бараке,
жил у моря, играл в рулетку,
обедал черт знает с кем во фраке.
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что сызнова входит в моду,
сеял рожь, покрывал черной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны вороненый зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешел на шепот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.