Все равно никто не поймет...

Змея кусающая себя за хвост. Цап — укусила. Импульс прошел через все нейронные сети, породил немыслимое количество чего угодно и вернулся в бошку в форме очень простого и недвусмысленного сигнала: цап — укусила! Нет никакого сомнения, что в самом конце цепочки будет стоять всегда одно и то же. Наблюдения и многочисленные эксперименты показывают: укус за хвост неизбежно приводит к повторному укусу независимо от того, какие нейронные связи при этом генерируются. Почему так? Видимо, потому, что причина не может быть принципиально отлична от следствия. Иначе: чем обусловили, то и получили. Если же мы хотим, чтобы результат был принципиально иным, нам с необходимостью потребуется иной обуславливающий фактор. Если, например, змея пожелает больше не кусать себя за хвост (а она осознает, что такое объективно возможно), ей понадобится опыт не-кусания, к которому она cможет прибегнуть. Но: что может стать причиной подобного опыта? Внутри замкнутой системы «змея» – ничто. Глубочайший самоанализ плюс опыт показывают: возможно только кусание с вариациями. Но та же самая рефлексия говорит: если есть пасть, она может смыкаться, а может и не смыкаться, таковы ее физические свойства. Стало быть, потенциальная возможность не-кусания: а) есть; б) причина ее может находиться исключительно вне самозамкнутой системы «змея». Таково очевиднейшее доказательство Бытия Божьего, точнее — обусловливающего фактора, находящегося иерархически выше данной системы. На основании этого допущения мы можем предполагать, что само желание не кусаться обусловлено не предыдущим укусом, а именно чем-то извне. Таким образом, в нас присутствует некий элемент Божественного, подсознательно свидетельствующий о Его наличии вне нас. Это — основа веры в Бога, любой религиозности. Притом обусловленное извне (от Бога) желание перестать кусаться не может быть перебито никаким импульсом изнутри, ибо не изнутри обусловлено. Стало быть, это именно Бог желает, чтобы змея перестала кусать себя, но не сама змея! Это важный момент: змея (от собственного имени) не может захотеть перестать, поскольку внутри нее самой нет для этого обуславливающего фактора. Более того: змея хочет именно кусать, это ее замкнутый круг опыта! И вот теперь начинается самое главное. Желание не-кусать входит в жесточайший, экзистенциальный конфликт с желанием кусать (в психологии — амбивалентность). Змея, обращаясь к Богу, в которого не верить уже не может, говорит: „Зачем Ты желаешь, чтобы я не кусалась, если я могу только кусаться? Твое желание не вызывает во мне ничего иного, кроме побуждения снова укусить себя. Зачем же Ты не научил меня не кусаться, но по-прежнему желаешь этого от меня?!" Ну, а ответа нет…