ГАУДАПАДА "МАНДУКЬЯ-КАРИКА"

И хотя нет никакой реальной двойственности, но все же людей неуклонно и настойчиво тянет к нереальным объектам материального мира! Но как только человек осознает несуществование двойственности, он больше не перерождается, будучи свободным от причины (рождения).

Когда человек перестает воспринимать высшие, средние и низшие причины (т.е. побуждающие к деятельности мотивы), сознание не подвергается рождению. Как может быть последствие без причины?

Нерожденность сознания, свободного от побуждающих причин, остается абсолютным и постоянным, — все это просто восприятия нерожденного недвойственного сознания.

Осознав истину о беспричинности (т.е. о нерожденности сознания), и не принимая никакую индивидуальную причину, человек становится свободным от страха, страданий и желаний.

Когда человек привязан к нереальному (т.е. к объектам внешнего мира), он впутывает (вовлекает) себя в него (т.е. в иллюзорный мир). Когда же человек приходит к осознанию нереальности материального мира, его (человека) сознание становится непривязанным, свободным, и обращенным вовнутрь себя.

Освободившись от привязанности к иллюзорным объектам призрачного материального мира, перестав интересоваться им, сознание обретает неподвижность и устойчивость. Мудрецы, осознавшие свою внутреннюю духовную Сущность (Атман), утверждают, что она не-множественна, нерождена и недвойственна.

Сознание нерождено, свободно от сновидений, оно сияет само-по-себе и само-для-себя. Эта дхарма естественным образом является само-светящейся.

Из-за стремления к обладанию теми или иными объектами материального мира, этот Атман (т.е. чистое сознание) становится окутанным оболочками желаний. Тот, кто не избавился от материальных желаний и страстей, не сможет открыть в себе Бога (т.е. Атмана-Брахмана).

Люди, лишенные способности различения, утверждают, что Он (Атман) либо существует, либо не существует, либо одновременно существует и не существует, либо абсолютно не существует, — таким образом покрывая (пряча) Его под своими концепциями изменения, неизменности, одновременно изменяемости и неизменяемости, и несуществования.

Привязанность к этим четырем альтернативным теориям не позволяет людям открыть в себе Бога (Атмана); эта прилепленность к своим ментальным концепциям не дает возможности Атману вырваться из пелены субъективных взглядов. И лишь тот, кто сознает Бога несвязанным (т.е. не имеющим отношения к) никакой из этих концепций, является воистину всезнающим.

Зачем нужно совершать какие-то дальнейшие усилия, когда достигнуто состояние Брахмана, — тотальное всезнание, недвойственность без начала, середины и конца?

Осознавшие Брахман (люди) скромны, естественным образом умиротворены, уравновешены и само-обузданы. Осознавая это таким образом, человек, обладающий подлинным знанием (Брахмана), действительно достигает глубочайшей умиротворенности.

Обыденное, двойственное состояние сознания, связанное с эмпирической реальностью и миром опыта, приемлемо для обычных (мирских) людей, также как и тонкое состояние (сна), где нет реальных объектов, но есть множественное восприятие их призрачных подобий.

Вспоминается (или: необходимо вспомнить) трансцендентное состояние без наполнителей-вещей, без какого-либо опыта, — знание, познанное и знающий, — так всегда утверждают мудрецы.

Когда по порядку (шаг за шагом) обретается тройное знание, тогда этот мудрейший человек сам становится вечным все-знанием.

В начале должно быть познано: то, что надо избегать, то, что надо познать, то, что приемлемо, и то, что должно быть нейтрализовано. Помимо того, что должно быть познано, остальные три вспоминаются как простые воображения (фантазии).

Все дхармы по своей сути вечны и подобны пространству: у них (или: в них, среди них) нет никакой множественности, абсолютно никакой.

По самой своей природе, все дхармы изначально очевидны (т.е. ясны и понятны), они отражают определенное содержание (сознания). Тот, кто знает это, становится умиротворенным и всезнающим, — он становится достойным бессмертия.

Все дхармы изначально являются спокойными, нерожденными, естественно непривязанными (ни к чему), одинаковыми и неотличными (друг от друга), — поэтому сознание нерождено, однородно и чисто.

Для тех, кто ослеплен множественностью, кто блуждает путями двойственности, кто постоянно рассуждает о множественности, — для них нет никакого совершенства. Они достойны глубокой жалости.

И только те, кто тверд в своих убеждениях в отношении нерожденности и единства сознания (Атмана), являются великими мудрецами, знающими Истину жизни. Но большинство людей, увы, не способны понять этого.

Считается, что знание, присущее нерожденным дхармам, нерождено и безотносительно, — следовательно, оно лишено отношений привязанности (т.е. связанности какими-либо объектами).

Принятие даже малейшей степени разнообразия (т.е. множественности) отделяет не-различающих (неразумных) людей от непривязанности (т.е. не позволяет им избавиться от аффектов); и как в таком случае можно говорить об уничтожении неведения?

Все дхармы по самой своей природе чисты и пусты; никто и никогда не был скрыт. Они изначально сияющи и чисты; мудрые обладают этим знанием, они господствуют.

Лучезарное знание просветленных людей не относится к сотворенным (составным) вещам, — а все дхармы подобны знанию. Это не было сказано Буддой.

Осознав эту Сущность (всего истинного знания), которая трудна для понимания, неизмерима (непостижима), нерождена, однородна, чиста и недвойственна, мы чтим Ее своим непрерывным памятованием о Ней.