Просветление Тотапури

До того как начать бродячую жизнь, Тотапури
был главой монастыря в Пенджабе и руководил се­
мьюстами монахами. Он прекрасно владел методами
суровой дисциплины, которые лепят, как мягкую гли-
Н
У, тело и дух человека. Ему не приходило в голову,
Что есть вещи, которые могут сломить непреклонную
в
олю, будь то страсть, случай, мучения плоти или ма­
гическая сила божественной иллюзии, производящая
б
Ури в человеческой жизни… Ибо для него Майя была
24 Рамакришна — подвижник духа и Учитель
просто ничто, пустота, ложь, которую достаточно было
раскрыть, чтобы избавиться от нее навсегда. Для Ра-
макришны же Майя тоже была Богом, так как Бог есть
все, — она была лицом Брахмана. Достигнув вершины
после бурного восхождения, Рамакришна не забыл ни­
чего — ни смертельной тоски, ни порывов, ни случай­
ностей головокружительного подъема: мельчайшие кар­
тины пути стояли перед его глазами; и он отмечал все
это, следуя историческому порядку, в свое время, в
своем месте, рисуя чудесную панораму вершин. А что
же мог запечатлеть в своей памяти «нагой человек»?
Его память была так же обнажена, как сам он, лишена
эмоций и любви. «Мозг из порфира», как говорил не­
кий итальянец о величайшем умбрийском художнике.
Надо было, чтобы эту мраморную доску исцарапали
когти плодотворной боли. Так и случилось.
Великий интеллектуал не понимал, что любовь
может быть путем, ведущим к Богу. Он отвергал опыт
Рамакришны. Он презирал громкие молитвы, внеш­
ние проявления благочестия, музыку, пение, религи­
озные танцы. Когда Рамакришна на исходе дня затя­
гивал свою мелодию, монотонно выкликая имена
Господа и хлопая в ладоши, тот с язвительной ус­
мешкой спрашивал:
— Ты это что, лепешки готовишь?
Но уже помимо воли он поддавался чарам: неко­
торые напевы товарища трогали его, вызывали на гла­
зах слезы, которые он старательно скрывал.
Климат Бенгалии, вкрадчивый, нервирующий, дей­
ствовал и на уроженца Пенджаба, который не хотел с
этим считаться. Его чуть ослабленная воля утратила
контроль над движениями, чувствами. Самый твер­
дый рассудок подвержен противоречиям, которых он
сам не замечал. У этого противника была своя сла­
бость; он почитал огонь божественным символом, и
возле него всегда горела жаровня. Однажды один из
Глава 4 25
слуг подошел, чтобы взять из нее уголек. Тотапури
был возмущен таким непочтением; Рамакришна за­
смеялся, как он один умел, своим детским радост­
ным смехом.
— Вот видите, — воскликнул он, — видите на
себе действие неотразимой Майи
Тотапури растерялся. Значит, и он, он тоже, не­
ведомо для самого себя подпал под иго иллюзии?.. К
тому же и болезнь не замедлила указать ему границы
возможностей горделивого разума. Еще ни разу в
жизни он с ней не встречался. После нескольких ме­
сяцев жизни в Бенгалии у него начались приступы
дизентерии. Ему следовало уехать. Но это значило бы
бежать от болезни и страданий. Он заупрямился: «Я
не уступлю телу»… Болезнь усиливалась, и разуму не
удавалось больше отвлечься от нее.
Тотапури пришлось подвергнуться лечению, но
без пользы. Боли росли с каждым днем, как тень,
постепенно поглощающая дневной свет. Они сдела­
лись столь невыносимыми, что аскет потерял возмож­
ность сосредоточивать свои мысли на Брахмане. Пре­
исполнившись гневом против своего тленного тела,
он пошел к Ганге с намерением освободиться от него.
Но тут его остановила невидимая рука. Уже войдя в
реку, он вдруг лишился воли, утратил желание то­
питься… Он вернулся, поверженный во прах. Он ис­
пытал на себе могущество Майи. Она была здесь, по­
всюду, в жизни, в смерти, в страдании, везде она — божественная Мать. Всю ночь провел он один, в мыс­
лях о ней. А к утру он стал новым человеком. Он
признал перед Рамакришной, что Брахман и Шакти
(Мать) — эманация божественной энергии, как излу­
чение Брахмана — одно и то же. И божественная Мать,
смягчившись, избавила его от болезни. Он простился
со своим учеником, ставшим его учителем, и ушел
просветленный.
из книги: «Рамакришна -подвижник духа и Учитель»