27 января 2013, 15:41
Felix14 сонетов о...
Что есть момент? Лишь тень мгновенья, ноль.
Как угадать, где дверь открыта к свету?
Зимой мы будем тосковать по лету,
И в радости своей увидим боль.
Не замечая бега дней, играем роль,
Не приближая жизнь свою к ответу.
И только страннику небес — поэту
Глотать и мед разлук, и встречи соль.
Ему брести, как акробат, по колесу,
Нести, дрожа, чужое сердце на весу,
Одну опору знать в своем стихе,
Увидев тьму, как самый яркий свет,
Не видеть мира, злых пустых побед
И уходить все так же налегке.
1**************************************
Что есть момент? Лишь тень мгновенья, ноль,
Зерно, что время бросило небрежно.
Его подымет ветер к небу нежно,
Или разъест привычных мыслей моль.
На небе бог рассыпал снега соль.
Ее оближет стадо тихих елок,
Оно укроет этот миг под полог,
И ты забудешь, где гнездится боль.
Она лишь звук, она лишь сон вчерашний,
Ее не вспомнишь, как очаг домашний,
Ее сотрешь как каплю на листке.
Нет не сотрешь. На листике, возможно,
А в жизни лишь коснешься осторожно
И покачаешь на седой руке.
2***********************************
И покачаешь на седой руке
Все то, что никогда не забывалось.
О, господи, прости нам эту малость!
И отпусти как лодку по реке.
Мы будем плыть, пусть нас несет река,
Качает челн от устья до истока,
Обратный путь — всегда судьба пророка.
Но как дорога эта не легка!
Вернись туда, откуда ты пришел,
И этот зов, как в сердце острый кол,
Но нет пути, ведь челн несет река.
Она быстра, безжалостна, свирепа,
И плыть против течения нелепо,
Одно весло — это строка стиха.
3
Одно весло — это строка стиха,
И рвет его из рук стихия века.
Что человек? Беспомощный калека.
И болью злой корежится рука.
Его раздавят, словно муравья,
Война и мор, уныние и старость.
О, господи, позволь нам эту малость!
Хоть миг один испить воды ручья.
Позволь нам выпить этот миг рассвета,
Позволь допеть все то, что не допето,
Не обрекай на холод донных дней.
Будь милосерден! Мы тебя создали
Из красок радуги твой лик нарисовали.
Так возроди нас словом иль убей,
4
Так возроди нас словом иль убей,
Развей по ветру, преврати в сиянье,
Или держи своею мощной дланью,
Как держишь солнце пальцами ветвей.
Твой мир – поток, но нет ему начала,
А значит, не найти его конца,
И космос — это только тень лица,
Иль тени тень, но как же это мало!
И ищем мы не бога, только взгляд
А кто нашел, тот ищет во сто крат,
Себя не находя в своих глазах.
Что делать тем безумцам и пророкам,
Что открывают облик твой до срока
И видят лишь уныние и страх.
5
И видят лишь уныние и страх,
Уже не замечая жизни блеск волшебный,
Живут в себе, словно калека бедный,
И имя бога стынет на губах.
Они к себе, как мухи к пауку,
Привязаны желаний прочной нитью,
И не распутать вены по наитью,
Как не прочесть незримую строку.
Она из букв, она из облаков,
Из мигов, из движений, из оков,
Она как плоть распутницы нежна,
Ее прочесть в пробелах между слов,
Ее узнать лишь в паузах меж снов,
И нет ее, и все что есть — она.
6
И нет ее, и все что есть – она,
Как дева, что стыдливо прячет груди,
А после голову врага на блюде
К себе прикажет принести жена.
Она одной потребует расплаты,
И нрав ее подарком не смягчить,
И если даже ночью волком выть,
И гнуть хмельные горестные маты.
Ты пил с реки, и ты крестил рекой,
Ты был пророк, а, значит, был собой,
Твоя расплата, как клинок, легка,
А мой удел в смятении и лжи…
И он ответил, царь мой, не тужи,
Ведь это только библии строка.
7
Ведь это только библии строка,
Мы в ней остались вместе неразлучно.
Как от дождя неотделима туча,
От пальцев не отъемлема рука.
Один лишь миг среди бредущих стад,
Не отличим от прочих жертв ненужных,
Они идут, словно бараны, дружно,
И каждый курдюку другого рад.
А чем наш путь от этих стад отличен?
И солнце златорогий наш вожак
Из мрака провожает в новый мрак
Между баранами не ведая отличий.
Не только люди, но и все вокруг
Упорно повторяют этот круг,
Ни выхода не зная, ни спасенья.
Кружат галактик утлые ладьи,
И не оставить небо позади,
Из тени возвращаясь тенью.
8
Из тени возвращаясь тенью,
Отринь надежду всяк, кто в мир пришел,
И будешь ты наивен, добр иль зол,
Не избежишь предсмертного томленья.
Тогда пойдешь на поиск мудреца,
В одной из жизней тайный зов услышав,
И если не метнешься птицей с крыши,
То, может быть, увидишь свет лица.
Но этот свет черней, чем бездны тьма,
И много тех, кто в нем сошел с ума.
И лишь немногим он как сын и мать.
Его увидят все в последний миг,
Но в этот миг он только боли крик,
И лучше нам его не узнавать.
9
И лучше нам его не узнавать,
Но кто нас спросит в этот миг последний?
И прогрохочет бубен гулко медный,
И будем мы на углях танцевать.
Благие или гневные творенья,
Страшащие проекции ума,
А, может быть, нас встретит сатана,
Иль ангелы своим наскучат пеньем.
Другой рассказ, что будет только ночь,
И свет ее не сможет превозмочь.
Мы выпьем воду Стикса и уснем
Без памяти, без мыслей о грядущем,
Такой удел наверно многим лучше,
Чем жить в аду и думать лишь о нем.
10
Чем жить в аду и думать лишь о нем.
А что есть ад? Лишь муки сожалений
И призраки не найденных стремлений,
И невозможность быть с тобой вдвоем.
И потому нас тянет воля жизни,
Бросает нас в слепящий этот мир,
Мы начинаем жизнь, как новый пир,
А завершаем стонами на тризне.
И так, кружась из века в век листом
Или хрустя костями под катком,
Мы выпиваем эту чашу боли.
Другой удел: на пиршестве богов
Амброзию глотать из темных снов,
Но даже там нет выхода и воли.
11
Но даже там нет выхода и воли.
Все шесть миров — одна лишь западня,
Но ты живешь и мир, и жизнь кляня.
На все ответ: страдание и боль.
И Будда, и Иисус, и Магомет,
Все проходили, как волна на море,
И, отступая перед бездной горя,
Не отвечали, тем, кто ждал ответ.
Неужто лгали, иль не знали сами?
Или как мы сидели в темной яме?
Иль это нам ума недостает?
Но были те, кто вышел в свет, как в лед
Вмерзает чайка, сбит ее полет,
Но в каждой смерти воскрешенье ждет.
12
Но в каждой смерти воскрешенье ждет,
Тьма этих слов — ненужная надежда.
Ты веришь, сбросив тело, как одежду,
Душа свободная отправится в полет.
А если нет души и нет монады?
А если все сознания игра?
И смерть — простая ночь, что до утра
На пустоту навешала награды.
А если даже нет небытия?
И нет ни Я, и эта жизнь ничья…
Все просто сон, и это сон чужой.
И в нем есть только миги-персонажи,
И вместе с ним растает мир однажды,
И никогда не будем мы собой
13
И никогда не будем мы собой,
Но никогда другими мы не были,
И как волна, по океану плыли
Седой волной, все медлили прибой.
И мы всегда лишь были океаном,
Забывшим и не знающим себя,
И проходили жизни не любя,
И утешали призраков обманом.
Но, как сказать, да и кому сказать,
Ведь не поймут любимая и мать,
И эту боль не высказать в строке,
А лучше в глубине ее таить,
И сбросив маску быстро жизнь забыть,
И уходить все так же налегке.
14
И уходить все так же налегке,
Размахивая парусом бумажным,
Так сделай, мой господь, меня отважным!
И удержи в протянутой руке.
Не знаю, что тобой я называю.
Быть может, лишь обманом я живу,
Как щепка, по волнам твоим плыву
И ничего вокруг не замечаю.
Пусть мир лишь ложь, но эта ложь творца,
Она освятит ужасы конца,
И даже если жизнь — зубная боль,
Она сильней, чем правда скучной мысли.
Ты помнишь миг? Снега вокруг повисли.
Что есть момент? Лишь тень мгновенья, ноль.
Как угадать, где дверь открыта к свету?
Зимой мы будем тосковать по лету,
И в радости своей увидим боль.
Не замечая бега дней, играем роль,
Не приближая жизнь свою к ответу.
И только страннику небес — поэту
Глотать и мед разлук, и встречи соль.
Ему брести, как акробат, по колесу,
Нести, дрожа, чужое сердце на весу,
Одну опору знать в своем стихе,
Увидев тьму, как самый яркий свет,
Не видеть мира, злых пустых побед
И уходить все так же налегке.
1**************************************
Что есть момент? Лишь тень мгновенья, ноль,
Зерно, что время бросило небрежно.
Его подымет ветер к небу нежно,
Или разъест привычных мыслей моль.
На небе бог рассыпал снега соль.
Ее оближет стадо тихих елок,
Оно укроет этот миг под полог,
И ты забудешь, где гнездится боль.
Она лишь звук, она лишь сон вчерашний,
Ее не вспомнишь, как очаг домашний,
Ее сотрешь как каплю на листке.
Нет не сотрешь. На листике, возможно,
А в жизни лишь коснешься осторожно
И покачаешь на седой руке.
2***********************************
И покачаешь на седой руке
Все то, что никогда не забывалось.
О, господи, прости нам эту малость!
И отпусти как лодку по реке.
Мы будем плыть, пусть нас несет река,
Качает челн от устья до истока,
Обратный путь — всегда судьба пророка.
Но как дорога эта не легка!
Вернись туда, откуда ты пришел,
И этот зов, как в сердце острый кол,
Но нет пути, ведь челн несет река.
Она быстра, безжалостна, свирепа,
И плыть против течения нелепо,
Одно весло — это строка стиха.
3
Одно весло — это строка стиха,
И рвет его из рук стихия века.
Что человек? Беспомощный калека.
И болью злой корежится рука.
Его раздавят, словно муравья,
Война и мор, уныние и старость.
О, господи, позволь нам эту малость!
Хоть миг один испить воды ручья.
Позволь нам выпить этот миг рассвета,
Позволь допеть все то, что не допето,
Не обрекай на холод донных дней.
Будь милосерден! Мы тебя создали
Из красок радуги твой лик нарисовали.
Так возроди нас словом иль убей,
4
Так возроди нас словом иль убей,
Развей по ветру, преврати в сиянье,
Или держи своею мощной дланью,
Как держишь солнце пальцами ветвей.
Твой мир – поток, но нет ему начала,
А значит, не найти его конца,
И космос — это только тень лица,
Иль тени тень, но как же это мало!
И ищем мы не бога, только взгляд
А кто нашел, тот ищет во сто крат,
Себя не находя в своих глазах.
Что делать тем безумцам и пророкам,
Что открывают облик твой до срока
И видят лишь уныние и страх.
5
И видят лишь уныние и страх,
Уже не замечая жизни блеск волшебный,
Живут в себе, словно калека бедный,
И имя бога стынет на губах.
Они к себе, как мухи к пауку,
Привязаны желаний прочной нитью,
И не распутать вены по наитью,
Как не прочесть незримую строку.
Она из букв, она из облаков,
Из мигов, из движений, из оков,
Она как плоть распутницы нежна,
Ее прочесть в пробелах между слов,
Ее узнать лишь в паузах меж снов,
И нет ее, и все что есть — она.
6
И нет ее, и все что есть – она,
Как дева, что стыдливо прячет груди,
А после голову врага на блюде
К себе прикажет принести жена.
Она одной потребует расплаты,
И нрав ее подарком не смягчить,
И если даже ночью волком выть,
И гнуть хмельные горестные маты.
Ты пил с реки, и ты крестил рекой,
Ты был пророк, а, значит, был собой,
Твоя расплата, как клинок, легка,
А мой удел в смятении и лжи…
И он ответил, царь мой, не тужи,
Ведь это только библии строка.
7
Ведь это только библии строка,
Мы в ней остались вместе неразлучно.
Как от дождя неотделима туча,
От пальцев не отъемлема рука.
Один лишь миг среди бредущих стад,
Не отличим от прочих жертв ненужных,
Они идут, словно бараны, дружно,
И каждый курдюку другого рад.
А чем наш путь от этих стад отличен?
И солнце златорогий наш вожак
Из мрака провожает в новый мрак
Между баранами не ведая отличий.
Не только люди, но и все вокруг
Упорно повторяют этот круг,
Ни выхода не зная, ни спасенья.
Кружат галактик утлые ладьи,
И не оставить небо позади,
Из тени возвращаясь тенью.
8
Из тени возвращаясь тенью,
Отринь надежду всяк, кто в мир пришел,
И будешь ты наивен, добр иль зол,
Не избежишь предсмертного томленья.
Тогда пойдешь на поиск мудреца,
В одной из жизней тайный зов услышав,
И если не метнешься птицей с крыши,
То, может быть, увидишь свет лица.
Но этот свет черней, чем бездны тьма,
И много тех, кто в нем сошел с ума.
И лишь немногим он как сын и мать.
Его увидят все в последний миг,
Но в этот миг он только боли крик,
И лучше нам его не узнавать.
9
И лучше нам его не узнавать,
Но кто нас спросит в этот миг последний?
И прогрохочет бубен гулко медный,
И будем мы на углях танцевать.
Благие или гневные творенья,
Страшащие проекции ума,
А, может быть, нас встретит сатана,
Иль ангелы своим наскучат пеньем.
Другой рассказ, что будет только ночь,
И свет ее не сможет превозмочь.
Мы выпьем воду Стикса и уснем
Без памяти, без мыслей о грядущем,
Такой удел наверно многим лучше,
Чем жить в аду и думать лишь о нем.
10
Чем жить в аду и думать лишь о нем.
А что есть ад? Лишь муки сожалений
И призраки не найденных стремлений,
И невозможность быть с тобой вдвоем.
И потому нас тянет воля жизни,
Бросает нас в слепящий этот мир,
Мы начинаем жизнь, как новый пир,
А завершаем стонами на тризне.
И так, кружась из века в век листом
Или хрустя костями под катком,
Мы выпиваем эту чашу боли.
Другой удел: на пиршестве богов
Амброзию глотать из темных снов,
Но даже там нет выхода и воли.
11
Но даже там нет выхода и воли.
Все шесть миров — одна лишь западня,
Но ты живешь и мир, и жизнь кляня.
На все ответ: страдание и боль.
И Будда, и Иисус, и Магомет,
Все проходили, как волна на море,
И, отступая перед бездной горя,
Не отвечали, тем, кто ждал ответ.
Неужто лгали, иль не знали сами?
Или как мы сидели в темной яме?
Иль это нам ума недостает?
Но были те, кто вышел в свет, как в лед
Вмерзает чайка, сбит ее полет,
Но в каждой смерти воскрешенье ждет.
12
Но в каждой смерти воскрешенье ждет,
Тьма этих слов — ненужная надежда.
Ты веришь, сбросив тело, как одежду,
Душа свободная отправится в полет.
А если нет души и нет монады?
А если все сознания игра?
И смерть — простая ночь, что до утра
На пустоту навешала награды.
А если даже нет небытия?
И нет ни Я, и эта жизнь ничья…
Все просто сон, и это сон чужой.
И в нем есть только миги-персонажи,
И вместе с ним растает мир однажды,
И никогда не будем мы собой
13
И никогда не будем мы собой,
Но никогда другими мы не были,
И как волна, по океану плыли
Седой волной, все медлили прибой.
И мы всегда лишь были океаном,
Забывшим и не знающим себя,
И проходили жизни не любя,
И утешали призраков обманом.
Но, как сказать, да и кому сказать,
Ведь не поймут любимая и мать,
И эту боль не высказать в строке,
А лучше в глубине ее таить,
И сбросив маску быстро жизнь забыть,
И уходить все так же налегке.
14
И уходить все так же налегке,
Размахивая парусом бумажным,
Так сделай, мой господь, меня отважным!
И удержи в протянутой руке.
Не знаю, что тобой я называю.
Быть может, лишь обманом я живу,
Как щепка, по волнам твоим плыву
И ничего вокруг не замечаю.
Пусть мир лишь ложь, но эта ложь творца,
Она освятит ужасы конца,
И даже если жизнь — зубная боль,
Она сильней, чем правда скучной мысли.
Ты помнишь миг? Снега вокруг повисли.
Что есть момент? Лишь тень мгновенья, ноль.
5 комментариев