О неподвижности и подвижности Абсолюта

Почему говорится, что Атман / Брахман / Парамашива и т.п. «неподвижен», а точнее, не меняет места? Потому что основная характеристика Высшего Первоначала — заполнение всего «объема реальности». Нет ничего, что могло бы быть за Его пределами, и в то же время Он может находиться и за пределами всего остального. — И потому что если бы Атман был «подвижным» в обычном смысле, это означало бы, что Он не был бы истинным Владыкой всего сущего, «постоянным держателем Своего места» т.к., меняя места, Он в одно время в буквальном смысле «занимал» бы место у одного предмета, а в другое — у другого, а значит, у него не было бы собственного места. Разве может быть таковым истинный Владыка? Разумеется, нет.

Почему же тогда говорится, что Высшее Первоначало «пульсирует», т.е. в некотором смысле все-таки движется? Например, в кашмирском шиваизме он sphurati — пульсирует, колеблется, осциллирует. Этимологически эти глаголы — sphur-, spand- и т.п. обозначают «кинчиччалану», или «малое движение». Но что же такое это «малое движение»? Это движение без перемены места (см. выше). Зачем Абсолюту вообще двигаться? Потому что если бы Он не мог двигаться, Он не обладал бы могуществом, Он был бы не Абсолютом, а неодушевленным предметом, вещью, не имеющей никакой Силы. Сила — способность совершать действия и движения (строго говоря, в индийской философской мысли почти всегда любое действие описывается прежде всего как движение, а не как преобразование чего-то — последнее вторично).

Вот поэтому Абсолют ни не движется, ни движется, Он движется всеобъемлющим образом, никогда не давая ничему оказаться вне Его или за Его пределами, но при этом, благодаря Своему движению еще и всегда пребывает также и за пределами всего сущего (одновременно с пребыванием и в каждой мельчайшей частичке сущего). Именно поэтому Его так трудно уловить не то что в непосредственном опыте созерцания, но даже и — предварительно — чисто концептуально.

Из этой ситуации есть важное следствие. Будучи Владыкой, который определяет состояние и действие всего остального, он в то же время не имеет ничего вне себя, а значит, в отличие от дихотомий обычного мира, одновременно является и субъектом (воспринимающим и сознающим началом) и объектом (тем, что можно сделать предметом опыта или подвергнуть воздействию или рассмотрению). Но объектом Он является только для самого Себя, а субъектом — и для Себя, и для всего остального.