Кстати вчера вот попался постик про тело и непривязанность, скорее про единый вкус.
Анандамайи_Ма
Из кн. «Матри Даршан» Бхаиджи (Джйотиша Чандры Роя)
В одном случае Мать пришла в наш дом. В ходе нашей беседы я сказал случайно: «Кажется, Ма, что для Тебя горячее и холодное одинаково. Если бы на Твои стопы упал кусок горящего угля, то разве Ты бы не почувствовала боль?» Она ответила. «Проверь». Больше я не настаивал на этом.
Несколько дней спустя, продолжая нить нашего предыдущего разговора, Мать поставила Себе на стопу кусок горящего угля. Появилась глубокая жгучая рана. Она не заживала целый месяц. Я был очень расстроен из-за своей глупой мысли. Однажды я нашёл Её на веранде с вытянутыми ногами и взглядом, застывшим на небе. Я поклонился и языком и губами слизал гной. Со следующего дня рана начала заживать.
Я спросил Мать, как Она Себя чувствовала, когда тлеющий уголь жёг Её тело. В ответ Она сказала: «Я не сознавала никакой боли. Это выглядело ничем, кроме веселья. Я с радостью наблюдала, что бедный уголь делает на моей стопе; я заметила, что сначала волосы, затем кожа начали гореть; пахло сгоревшим и постепенно уголь, когда он сделал свою работу, был забран. Когда потом образовалась рана, она продолжала своё развитие; но как только у тебя возникло сильное желание, чтобы рана скоро зажила, последовало быстрое улучшение».
На самом деле эти тенденции не на пустом месте возникают, они имеют определенный мотив который пока не будет найден они будут продолжаться, можно ждать а можно продолжить исследовать, но теперь уже сознание.
Так все таки нужно продолжать, что то исследовать, находить, выявлять?
Или просто держаться естьности и исчерпание, выявление произойдет само собой?
И как исследовать сознание? Кем и в ком это делать?
эго создает проблему чтобы решать проблему… так оно поддерживает себя во внутреннем диалоге, как некое существующее я. но проблемы то нет как и эго. и делать по сути нечего. а все что делается просто делается.
Ну так о чем я и говорю только немного другими словами. И о том же Маккенна пишет, как я это вижу. Когда открылась естьность, то видно что мешает, затмевает ее. склонности, тенденции… что то выплывает. осознаешь и снова нормально. потом еще что то.
Так здесь и странно то что я-проги то нет. Осозналось это. А тенденции к ее ВИДИМОМУ появлению могут ее провоцировать. И снова запускать эти процессы.
Но опять же что тут еще делать кроме как возвращаться в естество. Искать корни какие то чтоб раз и навсегда убрать эгу, которой нет? Это шаг назад уже.
Да все верно… но это просто другими словами о самоисследовании.
Парадокс этого эго в том что его нет, но живя в постоянно обуславливающей тебя среде ты примеряешь на себя все эти одежки и вынужден говорить другим я сказал, я подумал, я написал, я чувствую. А это облака иллюзий, все эти словеса. Просто в пробужденности они от тебя легко отваливаются осознаванием что все это дым. А в непробужденности они повисают на тебе чугунными цепями создавая образ реального тебя.))
я тоже обнаружил в свое время что меня как такового и не было никогда. это было офигенным облегчением и счастьем осознать что все твои усилия по совершенствованию себя пошли прахом, потому что не было никакого я… никогда. я смеялся и был счастлив как ребенок. и в тоже время какая то бездна раскрылась передо мной… если меня нет, то тогда КТО Я? Я не знал ответа, чуть позже я дал этому себе название, Осознание. Адвайтой не интересовался еще тогда…
То есть я осознавал что я есть… но что я теперь такое, я не знал. в этом обнаружилась свобода быстро переключаться на разные уровни восприятия, не залипать в разных состояниях и энергиях. то есть фактически это просто стало опытом и надо было как то приспособиться жить с этим.
Но… остаточное остается… от личности, от эго. Я не знаю как это назвать точнее. Но сами структуры эго. Эго нет, но разбитая скорлупа еще валяется.сознание распахнулось но для поддержания человеческой формы что то еще остается. индивидуальность? самскары-васаны?
Как по мне так это его намеренный стиль подачи. Попахивает порохом, разрушением, нигилизмом, крахом всех подпорок и иллюзий.Подкармливанием маленького ублюдка внутри, так он называет этот бунтующий аспект. Но в принципе вышибает всё… остается хнык, пусто и спокойно. Потом возникает некая тишина и легкость на этом поле курукшетры после битвы. по моим ощущениям от книг и автора.
А процесс распада эго-личности действительно имеет место. Да и как иначе. Если личность состоит из этих васан, самскар и прочей памяти.
Все эти скитания по выжженной земле были лишь началом. Мне ещё предстояло выполнить собственную деконструкцию, за чем я и провёл следующие почти два года, пока не достиг места под названием «готов».
Внешний поиск это лишь одна часть истории. Другая часть – внутренняя – медленное, болезненное отшелушивание «я», слой за слоем, кусок за куском. Само-санация. Некоторые слои самости просто отваливались, некоторые отрывались длинными полосками или отвислыми ломтями, а иные приходилось тщательно, кропотливо хирургически удалять. Я должен был перестать быть всем, чем стал за десятки лет жизни. В действительности всё, чем я был, было верой, поэтому я должен был перестать верить во всё. Мой новый мир был ярким, холодным и честным, но мой старый ум был всё ещё полон накопленных за всю жизнь убеждений, мнений, ложных знаний и эмоциональных привязанностей – этих ядовитых обломков и мусора, образующих эго – и всё это должно было уйти. Это процесс, и он занимает время. Мир может быть уничтожен в мгновенье ока, но «я» сгорает немного дольше. Такой бомбы нет. Не существует красивой латинской фразы или санскритской мантры, истребляющей «я» быстро или безболезненно. Нет осознания, прозрения или озарения, которое сметает ложное «я» за секунду. Те, кто заявляет, что пробудились за один миг, самые заблуждающиеся из всех.
Затем настало время горе снова стать горой. Я провёл следующие десять лет, пытаясь постичь этот новый мир – не-мир, в котором не-я, тем не менее, обитал. Осознанный сон. Как будто мир превратился из устойчиво твёрдого в мерцающий мираж. Я по-прежнему мог видеть тот мир, который всегда знал, но я не мог обнаружить его вещественности. К чему бы я ни притрагивался, моя рука проходила насквозь. О чём бы я ни подумал, это растворялось в моём уме. На кого бы я ни посмотрел, я видел его насквозь, словно пар, включая себя. Я смотрел на собственный персонаж, и это было похоже на лицо, которое секунду видишь в облаке, прежде чем оно исчезнет.
Я провожу много времени, просто убивая время. Я играю в видео игры, читаю книги, смотрю кино. Можно было бы сказать, что таким образом несколько часов в день я трачу впустую, но я не считаю это время потерянным, поскольку не знаю ничего лучше, на что бы я мог его потратить. Я не могу использовать его лучше, так как не пытаюсь кем-то стать или что-то совершить. Мной не движет ни неудовлетворённость, ни амбиции. Я сделал то, зачем сюда пришёл. Я просто убиваю время, пока время не убьёт меня.
Это ввергло группу в молчание. Полагаю, они не рассматривали возможность, что просветление является окончанием многих вещей, о которых мы обычно не думаем, что они могут когда-то окончиться. Наконец, Мэри разрушила чары, возвращая нас к обсуждению книг.
– А если бы вас высадили на необитаемом острове, – спросила она, – и вы могли бы взять с собой только одну книгу?
– Это просто, – ответил я, – «Кэлвин и Хоббс».
Все засмеялись. Я закрыл глаза, откинул голову, и все восприняли это как знак, чтобы оставить меня в покое. Они говорили между собой, но я их не слушал. Я слушал всё и ничего, ощущал дождь на своём лице и вдыхал свежий вечерний воздух, сбрасывая с себя всё, очищаясь от тяжести, появляющейся при долгом пребывании в личности. Я не устал, не заканчивал вечер, просто мне хотелось не слышать собственного голоса какое-то время. Хотелось понаблюдать за дождём и ветром. Хотелось, чтобы одна тема ушла, а другая, более свежая, появилась.
Анандамайи_Ма
Из кн. «Матри Даршан» Бхаиджи (Джйотиша Чандры Роя)
В одном случае Мать пришла в наш дом. В ходе нашей беседы я сказал случайно: «Кажется, Ма, что для Тебя горячее и холодное одинаково. Если бы на Твои стопы упал кусок горящего угля, то разве Ты бы не почувствовала боль?» Она ответила. «Проверь». Больше я не настаивал на этом.
Несколько дней спустя, продолжая нить нашего предыдущего разговора, Мать поставила Себе на стопу кусок горящего угля. Появилась глубокая жгучая рана. Она не заживала целый месяц. Я был очень расстроен из-за своей глупой мысли. Однажды я нашёл Её на веранде с вытянутыми ногами и взглядом, застывшим на небе. Я поклонился и языком и губами слизал гной. Со следующего дня рана начала заживать.
Я спросил Мать, как Она Себя чувствовала, когда тлеющий уголь жёг Её тело. В ответ Она сказала: «Я не сознавала никакой боли. Это выглядело ничем, кроме веселья. Я с радостью наблюдала, что бедный уголь делает на моей стопе; я заметила, что сначала волосы, затем кожа начали гореть; пахло сгоревшим и постепенно уголь, когда он сделал свою работу, был забран. Когда потом образовалась рана, она продолжала своё развитие; но как только у тебя возникло сильное желание, чтобы рана скоро зажила, последовало быстрое улучшение».
Так все таки нужно продолжать, что то исследовать, находить, выявлять?
Или просто держаться естьности и исчерпание, выявление произойдет само собой?
И как исследовать сознание? Кем и в ком это делать?
Так здесь и странно то что я-проги то нет. Осозналось это. А тенденции к ее ВИДИМОМУ появлению могут ее провоцировать. И снова запускать эти процессы.
Но опять же что тут еще делать кроме как возвращаться в естество. Искать корни какие то чтоб раз и навсегда убрать эгу, которой нет? Это шаг назад уже.
Парадокс этого эго в том что его нет, но живя в постоянно обуславливающей тебя среде ты примеряешь на себя все эти одежки и вынужден говорить другим я сказал, я подумал, я написал, я чувствую. А это облака иллюзий, все эти словеса. Просто в пробужденности они от тебя легко отваливаются осознаванием что все это дым. А в непробужденности они повисают на тебе чугунными цепями создавая образ реального тебя.))
Тут то и выплывают остатки личности которой не было. не так ли?
То есть я осознавал что я есть… но что я теперь такое, я не знал. в этом обнаружилась свобода быстро переключаться на разные уровни восприятия, не залипать в разных состояниях и энергиях. то есть фактически это просто стало опытом и надо было как то приспособиться жить с этим.
Но… остаточное остается… от личности, от эго. Я не знаю как это назвать точнее. Но сами структуры эго. Эго нет, но разбитая скорлупа еще валяется.сознание распахнулось но для поддержания человеческой формы что то еще остается. индивидуальность? самскары-васаны?
А процесс распада эго-личности действительно имеет место. Да и как иначе. Если личность состоит из этих васан, самскар и прочей памяти.
Внешний поиск это лишь одна часть истории. Другая часть – внутренняя – медленное, болезненное отшелушивание «я», слой за слоем, кусок за куском. Само-санация. Некоторые слои самости просто отваливались, некоторые отрывались длинными полосками или отвислыми ломтями, а иные приходилось тщательно, кропотливо хирургически удалять. Я должен был перестать быть всем, чем стал за десятки лет жизни. В действительности всё, чем я был, было верой, поэтому я должен был перестать верить во всё. Мой новый мир был ярким, холодным и честным, но мой старый ум был всё ещё полон накопленных за всю жизнь убеждений, мнений, ложных знаний и эмоциональных привязанностей – этих ядовитых обломков и мусора, образующих эго – и всё это должно было уйти. Это процесс, и он занимает время. Мир может быть уничтожен в мгновенье ока, но «я» сгорает немного дольше. Такой бомбы нет. Не существует красивой латинской фразы или санскритской мантры, истребляющей «я» быстро или безболезненно. Нет осознания, прозрения или озарения, которое сметает ложное «я» за секунду. Те, кто заявляет, что пробудились за один миг, самые заблуждающиеся из всех.
Затем настало время горе снова стать горой. Я провёл следующие десять лет, пытаясь постичь этот новый мир – не-мир, в котором не-я, тем не менее, обитал. Осознанный сон. Как будто мир превратился из устойчиво твёрдого в мерцающий мираж. Я по-прежнему мог видеть тот мир, который всегда знал, но я не мог обнаружить его вещественности. К чему бы я ни притрагивался, моя рука проходила насквозь. О чём бы я ни подумал, это растворялось в моём уме. На кого бы я ни посмотрел, я видел его насквозь, словно пар, включая себя. Я смотрел на собственный персонаж, и это было похоже на лицо, которое секунду видишь в облаке, прежде чем оно исчезнет.
«Записная книжка Джеда Маккенны»
Это ввергло группу в молчание. Полагаю, они не рассматривали возможность, что просветление является окончанием многих вещей, о которых мы обычно не думаем, что они могут когда-то окончиться. Наконец, Мэри разрушила чары, возвращая нас к обсуждению книг.
– А если бы вас высадили на необитаемом острове, – спросила она, – и вы могли бы взять с собой только одну книгу?
– Это просто, – ответил я, – «Кэлвин и Хоббс».
Все засмеялись. Я закрыл глаза, откинул голову, и все восприняли это как знак, чтобы оставить меня в покое. Они говорили между собой, но я их не слушал. Я слушал всё и ничего, ощущал дождь на своём лице и вдыхал свежий вечерний воздух, сбрасывая с себя всё, очищаясь от тяжести, появляющейся при долгом пребывании в личности. Я не устал, не заканчивал вечер, просто мне хотелось не слышать собственного голоса какое-то время. Хотелось понаблюдать за дождём и ветром. Хотелось, чтобы одна тема ушла, а другая, более свежая, появилась.
«Духовное просветление: прескверная штука»
Джед МакКенна