Специально для чатлан, которые не читают фри спейс. :)

История длинная. Очень длинная.
Началась с того, что я находилась в неуравновешенном состоянии. Не то, что бы на нервах, но было ослабление каких-то доминирующих установок. В этом состоянии мы с Энсо мило тёрли за типы воззрений. И в какой-то момент он что-то сказал, что сработало как триггер для активации одной моей очень давней проблемы. Он ничего не заметил) а я отползла подальше, чтобы не дай Бог)
Наверное, это как в небе — бывают дни, когда другие планеты проходят максимально близко к Земле. Так и в психике — бывают дни, когда бессознательные ядра плавают наиболее близко к поверхности сознания.

В общем, я пошла переживать своё горе в одиночку. Потому что это то место, которое не позволено трогать никогда и никому. Вот вообще. Я поняла страшную вещь: существует нечто в самом центре этой бессознательной фигни, что я буду защищать до последней капли крови. Любой ценой. Даже самые близкие и любимые станут врагами, если они посягнут на это. Даже мастеру нельзя трогать. Доверия нет вообще никому. Что значит «я буду защищать»? Это значит, что все силы сознания, вся агрессивность, вся хитрость, абсолютно все будет направлено на защиту этого ядра. И это рефлекс, мгновенная реакция. Сильнее любых интеллектуальных воззрений, здравого смысла, и всех прочих привязанностей. Это абсолютный приоритет. Страшное же заключается в том, что во мне нет никаких ресурсов, которые могли бы и хотели бы противостоять этой реакции. В разные времена разные элементы психики могут иметь другие приоритеты, но приходит час Х, это как нажатие на красную кнопку, и все ресурсы объединяются для защиты одного. ВСЕ. Не существует ни в сознании, ни в подсознании ничего, чтобы могло поставить под сомнение ценность этого базового приоритета.

И тут мне стало очень очень больно. Я поняла, что если это и есть тот «корень реальности», то это конец. Пробуждение для меня невозможно. Практики бессмысленны. Потому что нечего противопоставить. Нечем разоблачить. Эго — это САМАЯ сильная вещь во всем сознании. Даже если допустим, что мастер может противопоставить свою силу этому, то есть ещё хитрость — я уйду. Улечу, испарюсь, увернусь) я найду другой, не силовой способ защиты.
Я увидела слаженность этой защиты. Она потрясающе эффективна и совершенна. И я поняла, что, когда я думала, что что-то могу с этим сделать — это было дистанцирование, что-то подобное «деперсонализации». Я-наблюдатель «откалывалась» от этого всего ядра и сил, которые его защищают, и пыталась стянуть на «свою» наблюдательскую сторону как можно больше ресурсов оттуда. То есть создать два полюса в сознании, вместо одного. И это бесполезно, во-первых. А во-вторых… я больше не хочу. Вот прям в тот момент, когда мне стало очень больно, и я поняла, что пробуждение невозможно. Вот это вот «не хочу» появилось как описание того, что я-наблюдатель тоже оказался втянут в этот первый центр. Сознание стало монолитно сфокусированно вокруг одного, самого ценного. Чтобы защитить его от любой внешней угрозы. Внутри угрозы уже нет. Есть я, и я буду защищать. Только вот, я все ещё не знала, что именно защищать.

Ночью мне приснился сон. О неком мире, где в обществе считают нормальными людей-эгоистов, которые берут, присваивают и накапливают различные материальные и нематериальные блага. Но есть там и «психически больные», «юродивые», они устроены по-другому — они испытывают непреодолимую потребность отдавать, любить, заботиться. У них абсолютно отсутствует агрессия. Атрофирована. Поэтому они совершенно беззащитны. Их можно бить, над ними можно издеваться, они никогда не дадут сдачи, никогда не откажут, никогда не бросят, и никогда ничего не отнимут, не возьмут для себя. Во сне я была одним из этих людей, и проживала жизнь этого человека от первого лица, испытывая изнутри всю его структуру психики. Это было очень приятно. Несмотря на беззащитность, нас никогда не били. Может, мне повезло. Но у меня сложилось впечатление, что общество относится к нам снисходительно-сочувственно. Действительно, как к больным, как к «особенным». Все, что нам было нужно — чтобы люди принимали то, что мы даём. И они принимали.

Наутро у меня ещё было очень живо это чувство нежности, беззащитности и желания дарить любовь, тепло… Но по мере того, как сон выветривался, это ощущение начало превращаться в плохое настроение. В печаль, в тревогу, в маету и плаксивость. И я задумалась — почему так странно? Вроде бы то, что я чувствую можно назвать плохим настроением. Но в то же время в нем есть нечто приятное. То есть это сложное чувство, которое можно описать разными, противоположными словами, оценить и как плохое, и как хорошее.
И мне захотелось узнать, что это такое. Я обратилась к своим «шаманским» штучкам — вознамерилась увидеть это чувство как образ. И увидела, дословно — «Обнять кота и плакать» :) далее я расшифровывала этот образ как иероглиф. Кот — это тёплое, нежное, вот это вот, оставшееся от сна. Обнять — это и о любви, и сочувствии, и о защите речь. Плакать — потому что кот в опасности. А он такой хороший. Как же так? Вот это безысходность.
Потом я вознамерилась пережить это чувство поглубже, уже без образа. И меня захлестнула волна эмоций. Вот прям как Дракон говорил — чем глубже, тем инфы меньше, а сила переживаний больше. Отвал башки. Я рыдала очень упоительно. И пока я рыдала, перед мысленным взоров всплывали обрывки картин — беззащитные милые котята, выброшенные на улицу, хрупкие паутинки на веточках, рвущиеся от неосторожного движения, дети, которые приносят взрослым какую-нибудь поделку, а взрослые её выбрасывают, безучастные жесткие лица неких Оних, которым насрать на любые нежные чувства своих ближних, колеса машин, давящие бабочек, и пр.

Потом я попыталась собрать в кучу все, что навсплывало.
Я поняла, что сюжет сна был ой как в тему. Абсолютная открытость и уязвимость, нежность, потребность отдавать, чувствительность — вот это и есть ядро, которое я защищаю. Когда говорят про «тотальное приятие» или про «тотальную открытость», эти слова расшифровываются как подобное состояние. И я не понимаю, как возможно так жить. Потому что это ядро лишено агрессии. Точно, как было в сюжете сна. А раз оно лишено агрессии, значит оно беззащитно, а значит — нежизнеспособно!!! И я обнаружила дикий страх именно перед тем, чтобы выпустить наружу это все — это страх смерти, потому что все эти качества оцениваются как препятствующие выживанию. Точно так, как в моем сне «общество» считало нежизнеспособными и юродивыми этих нежных людей. Станешь «нежным» человеком — тебе каюк.

Далее я задумалась. Вся эта хрень явно относится к аспекту наполненности. Но где же сила? Сила присутствия, сила любви. У меня присутствие и любовь абсолютно бессильны. Как будто реально из аспекта наполненности выделили какие-то отдельные признаки, а прочие выкинули. Где сила?
И тут я поняла, что сила — это та агрессия, которая защищает мягкую сердцевину.
То есть аспект наполненности описан как расколотый ещё на два аспекта, один из которых снаружи, а другой внутри.
Описан… Это я сейчас так говорю. На самом деле я нифига не переживаю это как описание. Я переживаю это так, что Я состою из мягкого нежного ядра и жёсткой агрессивной оболочки, которая защищает ядро от злобного и жестокого внешнего мира.
Где-то на задворках памяти у меня есть воспоминания о том, что вроде бы наполненность и любовь когда-то переживались не так вот однобоко, а слитно с силой. Но эти воспоминания никак не связаны с тем что я ощущаю. О том, что речь идёт об аспекте наполненности я делаю вывод чисто логически. И чисто логически я могу положить перед мысленным взором ещё пару воспоминаний про «силу любви» и попытаться найти сходство с тем, что переживаю. Или попытаться склеить ядро и оболочку… Или…
И вот тут собственно и все. На этом история заканчивается, потому что я не знаю, как получить переживание, которое теоретически должно перевесить вот это вот описание, которое совсем мне не кажется описанием, которое самое сильное на свете, самое живое. Я возвращаюсь к тому же — ничего невозможно сделать, потому что сознание монолитно центрировано вокруг этого. И вряд ли я приму помощь. Силовую — точно нет. Более того, если кто хоть попробует хоть что-нибудь хоть одно неверное движение — будет мне личным врагом. В агрессии сконцентрирована вся моя сила. В уязвимости — все что осталось от наполненности. И я не хочу откалывать от этого эдакого свидетеля-хирурга, который будет пытаться что-то сломать. Поэтому я-осознание, от лица которого я это все пишу, целиком и полностью сочувствует и солидарно происходящему. Да, мир жестокий и злой. Да, внутри я нежная улиточка. Да, я убью любого, кто посмеет её обидеть. Я не хочу больше АУТОагрессии, внутреннего раскола.
Тем не менее, мне интересно — неужели? Неужели вот это все так и есть? И что с этим ничего не поделать, и что я обречена существовать в такой форме, пока манна небесная в виде чистого переживания наполненности, не исправит это расколотое описание?