Феомартр (продолжение)

Часть Вторая
Туман и грезы

В самом начале этого сайта я выложил начало этой истории. Вступление, она называлась Феомартр. Сейчас продолжение, но не до конца, потому что задумка глобальная, даже фильм хочу в результате снять по этому сюжету. В общем, вторая часть здесь ) Достаточно длинно, поэтому тех, кто прочтёт — спасибо за терпение. Значит понравилось )))


Лес проснулся от чьего-то мягкого прикосновения к своей голове и открыл глаза.
Маа улыбалась.
— Помнишь свои сны?
Лес закрыл глаза и вернулся туда, откуда-то только что пришел. Да, он помнил.
Ему опять снился Белиор, он учил правильно дышать.
— Белиор приходил, показывал как дышать. — Лес от возбуждения полностью
проснулся. Маа, это было не так как в школе учили, по-другому. Так вдыхаешь
через живот+
— У Белиара свои секреты — прервала его Маа. Не говори ничего, полежи еще пять
минут и вспомни что-нибудь еще. Потом одевайся и выходи на веранду. Сегодня я
сама провожу тебя в школу.
Через пять минут Лес уже был на веранде и ждал Маа. Скоро она появилась.
— Маа, — вскричал Лес, а откуда Белиор знает как дышать. Он ведь не дышал
никогда?
Маа снова улыбнулась.
— Не задавай глупых вопросов, Белиор много знает. Но не советую тебе слишком
увлекаться духами. Не все они будут с тобой так милы как Белиор.

В школу из Большого Затомиса приехал какой-то новый учитель. Его ожидали уже
давно и последние дни только о нем и ходили разговоры. Говорили, что он больше
времени провел в горах, чем среди людей и что он был одним из немногих
советников, который лично общался с Наставником и даже жил некоторое время
вместе с ним в Тигровой Пещере. Звали его Фибис и Маа хотела сама познакомить
его с Лесом.

Ученики уже расселись на поляне и ждали появления нового Мастера. Было тихо как
никогда. Лес услышал за спиной знакомые шаги и сердце его сжалось. Лока подошла
тихо и села рядом.
— Ну не красней ты так, дорогой, это всего лишь я. — прошептала она Лесу в ухо
и засмеялась.
— Видела Фибиса? — Лес схватил Локу за руку.
— Нет, но уже почти боюсь его. Знаешь, говорят, он поведет нас сегодня в чащу.
Твоя стихия, похоже.
— Я видел Фибиса утром. Маа хотела познакомить нас, но он был занят+
— Маа? Она его знает? — Лока удивилась искренне.
Лес несколько секунд с интересом разглядывал ее лицо. Мимолетная эмоция
несколько изменила его черты, отражая какие-то процессы, промелькнувшие в ее
душе. Это было красиво наблюдать. Лока живая, она меняется. Она удивляется.
— Лес, ты кажется потерялся. Вернись на землю, милый, я здесь.
— Ты здесь, — Лес чувствовал ее ладонь у себя в руке. — Честно говоря, меня тоже
удивило то, что Маа знакома с Фибисом. Я спрашивал ее об этом, но она как всегда
отшутилась. Ты же знаешь ее, упрямая как дракон…
— Да уж, темная лошадка, эта твоя Маа.
— Так вот, пока она разговаривала с советниками, я смылся. А когда бежал сюда
через лес, увидел в чаще человека в одеждах советника. Он лежал на траве и
гладил тигра. Думаю это был Фибис, больше в здешних местах нет советников,
которых бы я не знал.
— Тигра говоришь гладил? Это был Каас?
— Да в том-то и дело, что нет. Это был какой-то новый, молодой тигр. И Фибис его
приручил. Представляешь, вот прямо так, сходу.
— А как он выглядел?
— Тигр?
— Да нет, болван — Фибис!
Лицо его я не разглядел, ну, обычный. По-моему, довольно молодой. Я боялся, что
он меня заметит, советники не бывают так раскованы в присутствии учеников. Ну,
Арни, конечно не в счет.
Лока рассмеялась.
— + А мне нравилось смотреть за их игрой. — продолжал Лес. — Было похоже, что в
мире кроме них двоих ничего больше не существовало.
— Да, редкое зрелище. Завидую тебе, Лес.

На другом конце поляны показались две маленькие фигурки. Восемнадцать пар глаз
пристально вглядывались вдаль, ожидая их приближения.
Фибис не был молодым. Суровое лицо и черные глаза. И еще, какой-то внутренний
покой, какая-то царственность, величие — печать, которую носили все советники.
С Фибисом был молодой парень, немного постарше Леса. Сильный волевой взгляд и
какая-то внутренняя отстраненность от всего. Это был тот самый человек, которого
Лес видел в чаще с тигром и которого принял за Фибиса. Удивительно, такой
молодой советник. Чем он такое мог заслужить?!
Фибис оглядел своих новых учеников и сел перед ними. Молодой советник сел рядом.
Все молчали.
Лес некоторое время ждал когда же кто-то что-то скажет, он смотрел то на Фибиса,
то на его сопровождающего, но никто из них не проявлял никакого интереса к
внешнему миру. Тогда Лес тоже расслабился и закрыл глаза. И тут какой-то поток
подхватил его сознание и Лес ощутил себя то ли парящим, то ли падающим куда-то.
Было похоже, что его тело уменьшилось и втянулось во что-то в районе живота.
Лес с усилием открыл глаза и увидел, что Фибис внимательно за ними наблюдает.
Осмотревшись, Лес понял, что и остальные ученики ощущали нечто подобное.
Большинство из них находилось в отключке.
Внезапно, Фибис громко и резко хлопнул в ладони. Кто-то позади вскрикнул от
неожиданности. Лока тоже дернулась и открыла глаза в изумлении. Лес посмотрел на
нее и не узнал. Она была словно чем-то очарована.
Фибис сердито посмотрел на Леса.
— Кто-то из вас хочет быть умнее всех. Сочувствую я ему.
Меня зовут Фибис, вы уже наверное знаете. Этот балбес справа — мой ученик, он
поможет мне в работе с вами, если ему удастся не мешать. Зовут его Мио. Ваши
имена я буду узнавать по ходу дела.
Лицо Мио было спокойным и не выражало ничего. Лес смотрел на него некоторое
время. Мио, казалось, почувствовал его взгляд и пронзительно уставился в ответ.
Взгляд был какой-то дикий, затем, вдруг, размягчился и глаза Мио засверкали
озорным блеском. Он подмигнул Лесу и еле видно улыбнулся.
Гурьбой они все направились с лес. Разговаривать никому Фибис не разрешал и
цыкал на каждого, кто открывал рот в пути. Он говорил, что духов леса надо
уважать, раз уж они пришли к ним в гости и что если кому и надо разевать рот, то
только по делу. А так как в головах у них пока только звонкая пустота, то по
делу сказать они ничего не могут, поэтому и говорить вообще не о чем.
Лес с Локой специально немного отбились от группы и шли самыми последними вместе
с Мио, который завершал процессию и смотрел, чтобы никто не отстал.
Мио был гораздо приветливее своего учителя и не таким суровым как казался на
первый взгляд. Шепотом Лес принялся расспрашивать его.
— Как вы стали советником?
Мио недовольно оглядел свои одежды и усмехнулся.
— Я не хотел быть советником. И не хочу. На самом деле, для меня это клетка.
— Вы+
— Я что, такой старый?
— Ты+ — Лес мысленно поблагодарил Мио, ему и самому было как-то неловко
обращаться к нему на вы, — если ты не кривишь душой, тогда я не понимаю, зачем
ты им стал.
— Это все Фибис, он этого добился, даже ездил к самому Наставнику за
благословением. Мне он говорит, что для меня важно научиться играть эту роль и
что это следующая ступень моего ученичества.
— А как ты научился приручать животных? — поинтересовалась Лока.
— Ты рассказал? — Мио обратился к Лесу.
Лес кивнул — А ты меня видел?
— Тебя бы только камень не заметил. — усмехнулся Мио.
— Звери здесь мирные. Много труда не надо, чтобы на них влиять. К тому же кошки
очень восприимчивы.
— Восприимчивы к чему?
— Мио остановился и посмотрел Локе в глаза — они восприимчивы ко всему, особенно
к любви.
— К любви?.. — переспросил Лес.
— К любви — удивилась Лока. — Ты покоряешь зверей любовью?
— Покоряешь не то слово. Я просто люблю их, а они это чувствуют.
Лока как-то странно посмотрела на Мио. Что-то кольнуло Леса и он крепче сжал ее
ладонь. Она улыбнулась и ответила тем же.
— А это тебя Фибис научил любить кошек?
— Любить — да, Фибис. Кто же еще. Он мне ближе чем отец.
— Еще бы, — рассмеялась Лока, — он твой Мастер.
Некоторое время все они шли в молчании.
— Какой он — Фибис? — поинтересовалась Лока.
— Фибис непростой, — Мио заулыбался, думая о своем учителе. Сейчас он суров с
вами потому что вы дети, а ему нужно ваше полное внимание. Но он будет меняться
вместе с вами, и через год вы уже вообще не будете понимать кто он такой и
каково его настоящее обличие. Он не злой и не добрый. Скажу по секрету, — Мио
перешел на демонстративный шепот, — Фибис не человек вообще. И вам я не
рекомендую приближаться к нему близко, если вы только не хотите перенять все его
секреты.
И еще, мой вам совет: поосторожней со словами в присутствии Фибиса.
Однажды, я гордо доказывал ему как ценю свою свободу и что скорее умру, чем
облачусь в рясу советника, даже если мне принесут ее на тарелочке. Он тогда
усмехнулся, но не забыл. И посмотрите на меня сейчас — Мио расставил руки и
сделал реверанс вокруг своей оси, размахивая как флагом свисающей тканью своих
одежд. — Я — Мио-великий, я на вершине власти и почета — уважаемый учитель
людей и член совета Затомиса. И рясу советника, столь лелеемую и мечтаемую
многими, мне принесли на тарелочке по рекомендации самого Наставника.
Представляешь, Лока, в буквальном смысле принесли на тарелке из какого-то
редкого хрусталя. Фибис сам изменил ритуал посвящения ради меня. Ну ведь есть
чем гордиться, правда. Жизнь удалась!
Мио рассмеялся, ему все это казалось очень забавным. Лока тоже весело
захихикала.
— Ты тихий, но в тебе много страсти. — задумчиво произнесла она после некоторой
паузы. — Это опасное сочетание. Мой отец, который тоже в свое время чуть не стал
советником, учил меня опасаться таких людей. Он говорил, что они еще духовно
незрелы и неизвестно куда прорастут их души. Так тебя стоит опасаться,
Мио-великий — куда растет твоя душа?
— Это зависит от того, что тебе от меня нужно, — почти серьезно заметил Мио. — Но пока я с Фибисом, она растет ввысь, очень высоко растет.
— Ответ, достойный ученика советника — уклончиво, но честно.
— Лока, ты же должна понимать, что нельзя разводить советника на такие
разговоры.
— Но ты же сам говорил, что играть в эти игры тебе не интересно.
— Да. Думаю затем Фибис все это и затеял, чтобы научить меня…
— Притворяться?
— Нет, научить ответственности.
— Тогда мне кажется, что Фибис играет с тобой очень опасную игру.
— Почему же?
— Неважно по своей ли воле или под влиянием Фибиса, надел ты эти тряпки, но это
теперь касается не только тебя — всех нас. Ты должен следить за собой и играть
эту роль. Это уже политика. Потому что ведь вся эта система только и держится на
безупречной непогрешимости советников.
А ты, Мио, ну признайся, что в глубине души ты гордишься собой. Этого не должен
чувствовать советник. Ты играешь с этим чувством, забавляешься им, но так будет
лишь до тех пор, пока Фибис держит тебя под своим крылом. А дальше — ты сам по
себе — Мио-великий, самый молодой советник, самый уважаемый и почитаемый учитель
людей и Богов+ Мио, будь осторожен с этим.
Мио засмеялся.
— Ты оцениваешь советника Затомиса как своего соседа по дому. А еще утверждаешь,
что это я попал в силки гордыни. — Мио отсмеялся прежде чем продолжить. Лока
смотрела на него с нескрываемым интересом.
Нет, Лока, эта система, как ты ее назвала, не столь хрупка как тебе кажется. Ты
умная девочка, но все же ты не знаешь о чем говоришь. — Мио, вдруг, стал очень
серьезным и рассудительным.
— Понимаешь, Лока, то, что делает Фибис и ему подобные, то что они делают на
самом деле — этого не в состоянии оценить ни ты, ни я и вообще никто здесь. — Мио сделал рукой круговое движение. — Их можно понять только став равными им, а
это, поверь мне, милая Лока, даже в такой хорошо отлаженной машине просветления
как Затомис, удается очень и очень немногим.
Остальные же подобно вам и вашим семьям живут в этом мире советников,
технологий, правил и законов. Они не знают сердце, душу Затомиса, не ведают что
творится в его сокровенных чертогах и какой ценой вам всем достается ваш рай. Он
дан вам в подарок душами сподвижников, таких как Фибис. И пока жив хоть один из
них — Затомис будет стоять. И не важно верит ли народ в непогрешимость
советников или нет.
Я не знаю каким должен быть советник. Мне нет дела до политики. Мои устремления
никак не связаны со всем этим. Я не играю в твои игры, понимаешь, Лока?
Лока, — голос Мио стал очень нежным, — ставки в этой игре гораздо выше, чем ты
думаешь. И изображать из себя советника — это далеко не самое важное.
Лока выглядела смущенной. Быстрым движением она приблизилась к Мио и поцеловала
его.
— Твои речи вдохновляют. Миа, ты молод и силен, и ты умеешь завлекать в свои
сети не только кошек. — Лока смущенно улыбнулась. — Но все же я права насчет
тебя.
Лес плелся следом за ними в задумчивом молчании. И почему-то на душе у него
становилось все мрачнее.
На некоторое время все снова замолчали.
Нарушил тишину Мио.
— Раз уж мы с вами так резко породнились, — он бросил быстрый взгляд на Локу, я
расскажу вам одну историю о здешних кошках. И кое-что покажу. Только давайте
отойдем в одно место неподалеку.
— А Фибис+
— Я знаю куда Фибис всех ведет и приведу вас туда позже.
Мио посмотрел на Локу. Она лишь секунду колебалась, а затем кивнула. У Леса не
оставалось выбора.
Пропустив всю группу еще дальше вперед, они незаметно свернули в чащу и
растворились в ней. Вскоре, они вышли на небольшую поляну с несколькими, как
будто специально для них положенными валунами в центре. И Мио начал свой
рассказ+

***

Когда Адам с Евой еще мирно спали в своих криогенных гробах.
Еще до того как Пирамида выпустила на свет первого человека.
Когда Затомис еще не знал разумной жизни и планетой правили животные и растения.

Так вот тогда, на свет появился один очень необыкновенный ягуар.
Он не был рожден другой кошкой, он возник из ниоткуда с черной как ночь шерстью
и глубокими ясными глазами.
Говорят, что очень могучий Дух вселился в животное.
Вскоре, ягуар вступил в союз с одной кошкой своего вида. А потом у них родился
сын — черный ягуар с белыми пятнами.
Когда маленький ягуар стал самостоятельным, его отец с матерью куда-то исчезли,
и он оказался предоставленным самому себе. Он попробовал вернуться к своему
племени кошек, но его не приняли. Тогда он ушел глубоко в лес.
Он охотился, ел и спал. И так бы прошла вся его жизнь, если бы не один странный
случай.
Однажды, прохаживаясь вдоль водоема в один из дождливых сумрачных дней, наш
ягуар встретил своего отца. Это был черный ягуар — старый и уставший. Он лежал у
реки уже очень давно, потому что шерсть его покрывал толстый слой пыли.
Отец, что с тобой? Почему ты такой печальный? — спросил сын.
Старый ягуар поднял голову и дождь прекратился. Вдруг, стало светло и ясно.
И давно ты начал разговаривать? — поинтересовался отец.
Кажется, только что — ответил сын. Но я могу говорить только с тобой, и только
потому что ты мой отец и отец всего вокруг.
Тучи на небе полностью рассеялись, небо стало голубым и прозрачным. Это
означало, что старый ягуар смеется. Тигренок помнил это и помнил также то, как
он безмерно любил своего отца, и как ему его не хватало.
Говорящий тигренок, ты ошибаешься Я дал тебе способность видеть и понимать
больше своих собратьев. Сам я вижу дальше, чем ты в состоянии вообразить. Но все
же мы с тобой равны. Всех нас окружает одна и та же тьма, которую ни ты, ни я не
в состоянии постичь. Скоро ты уйдешь, быстротечный маленький тигренок, как ушла
твоя мать, чтобы исчезнуть в этой тьме и никогда не вернуться. Когда-то, пусть
это будет невообразимо долго, но эта тьма проглотит и меня. Ей будет все-равно
насколько я был велик и всеведущ. Для нее мы все равны. Не называй меня Богом,
глупый тигренок.
Сын понимал отца очень ясно.
Отец, ты боишься ее?
Феомартр посмотрел на сына.
Нет, но ТЫ боишься!
Тигренок задумался и замолчал.
Очень долго они оба лежали на берегу водоема в тишине. Ни одно животное не смело
нарушить их покой.
И однажды маленький тигренок, который уже давно стал маститым старым ягуаром,
почти таким же как и его отец, поднял голову, встрепенулся и обратился к отцу со
словами.
Отец, я осознал противоречие в твоих словах. Я могу принять тот факт, что я
исчезну. Но как ты объяснишь мне тот факт, что я существую сейчас?

***

— И что он ответил? — первой не выдержала Лока.
Мио выдержал паузу, явно наслаждаясь ее нетерпением.
Этого легенда не донесла, — наконец ответил он. Но история гласит, что вскоре
после этого Затомис был сотрясен рядом чудовищных катаклизмов, чуть не
погубивших все живое на планете. Потом все само собой улеглось.
И тогда из Пирамиды вышли Адам и Ева+
— Я не слышала этой легенды.
Лес тоже был удивлен рассказом, хотя сейчас его занимали совсем другие темы.
Одного я не пойму, — поинтересовался он, — Неужели этот Дух, такой великий как
его+ Фиомар+
— Феомартр, — поправил Мио.
— Да, Феомартр, не знал таких очевидных вещей как реинкарнация и то, что
происходит после смерти, почему он не ведал ничего о Боге, наконец.
— А ты думаешь, что сам хоть что-то в этом смыслишь? — Мио не насмехался, но
ставил Леса на место. Зачем он это делает, он тоже понимал, но не мог себя
остановить.
— Но я же просто человек.
— Очевидно, это было нелегко даже для Феомартра. Тем более, когда на всем
черно-белом свете нет никого, кто бы об этом мог ему рассказать.
— А что стало с тигренком? — спросила Лока.
— Это хороший вопрос и я вас к нему подводил. Говорят, что пятнистый ягуар стал
первым наставником первого человека. От него Адам и Ева и все их дети узнали
большинство из того, о чем все мы знаем сейчас. Именно он сделал их людьми.
Еще говорят, что у тигренка были потомки, каждый из которых обладал
исключительным даром. Постепенно, когда дух человеческий стал набирать свою
собственную силу и стали появляться наставники-люди, история о священном ягуаре
превратилась в легенду, а потомки того первого черного ягуара ушли в лес и почти
не показывались людям на глаза. А свои знания и таланты эти чудо-звери стали
применять исключительно для просвещения своих сородичей — животного царства.
Теперь почти каждый зверь в Затомисе имеет ген Феомартра — Первородного Духа, не
говоря уже о людях.
— А сейчас Феомартр воплощается?
— Я спрашивал об этом Фибиса, он ответил, что Феомартр стал слишком запределен
для этого. Но никто не может знать наверняка. Быть может, он ходит сейчас где-то
среди нас. Незаметный, тихий.
— Странно, если ты не придумал эту историю, — произнесла Лока, — тогда выходит,
что этот Феомартр и есть главное Божество-покровитель Затомиса. Почему же тогда
никто о нем не знает? И почему этой легенды никто нам не рассказывал.
— Ошибаешься Лока, о Феомартре знают советники и те, кому нужно знать. А легенду
— ты же услышала ее сейчас. Кто-то ведь должен был рассказать тебе ее в первый
раз.
Мио улыбнулся Локе. Она понимающе кивнула.
— Так вот, переходим к самому главному, ради чего собственно я вас сюда и
привел, — Мио перешел на возвышенно-торжественные интонации как бы подчеркивая
важность момента. Получилось очень забавно, так что все, включая самого Мио,
рассмеялись.
Затем Мио, вдруг, резко замолчал и совершенно дико, как в тот первый раз, когда
Лес увидел его, посмотрел сначала на Локу, а потом на Леса. А затем, точно как и
в тот раз глаза его подернулись дымкой доброжелательности и весело засверкали.
— Мио, мой мио, что происходит, — не выдержала Лока, но не успела она
договорить, как услышала за спиной чье-то мирное рычание. Замерев на месте, в
долю секунды она поняла что там. Понял и Лес.
Одновременно оглянувшись, Лока и Лес оказались лицом к лицу с пятнистым ягуаром.
Лока не могла поверить — то, что она видела не было глазами животного, это были
глаза человека. Хотя даже у человека не бывает таких глаз — два бездонных
голубых озера, проглатывали Локу целиком, обволакивая ее душу сочетанием
неземного покоя и эйфории.
Лес чувствовал то же самое. Все, вдруг, стало на места, все стало понятно, а сам
он, Лес, вдруг, стал невообразимо огромным, кристально прозрачным искрящимся
светом, распространяющимся безгранично во все стороны. Это было так чудесно,
что Лес потерял себя в этих ощущениях и когда очнулся, ягуара уже небыло.
Он посмотрел на Локу. Она была счастлива и танцевала для них с Мио какой-то
танец. Лес не мог отвести от нее глаз. Мио тоже любовался Локой.
Движения ее становились все более правильными и грациозными, казалось, что не
было предела ее радости, лицо было блаженным и одухотворенным. Неизвестно,
понимала ли она что делает, но одним плавным движением, Лока скинула с себя
единственную накидку и оказалась совершенно обнаженная перед вожделеющим взором
двух голодных самцов.
Тело! — Лес почувствовал чудовищную волну страсти, поднимающуюся откуда-то
снизу. Сотня плотских демонов жадно стремились вырваться на свободу.
Лока! Он желал ее. Он любил ее безгранично. Лока стала его Богиней — последним
прибежищем и пределом мечтаний+
Но не успел он о чем-либо подумать, как произошло нечто страшное, повергнувшее
Леса в глубокий и необратимый шок.
Мио вскочил с камня, подхватил Локу как пушинку и понес ее в лес.
Лес хотел отогнать Мио от Локи, защитить ее, но посмотрев ей в глаза, понял что
ЕЙ САМОЙ ЭТОГО ХОТЕЛОСЬ. Она нежно улыбнулась Мио, обхватила руками его шею и
прильнула губами к его губам+

***

Маа не сразу заметила Леса. Неизвестно сколько он стоял вот так между деревьев,
разглядывая мать.
Лес, милый, — Маа кинулась к сыну и заключила его в объятия. Я волновалась, и
Лока приходила несколько раз, искала тебя.
Лес улыбнулся — Маа, у меня ведь никого больше нет. Только ты.
— Ты влюбился Лес? В Локу?
— Кажется да. Но я только сегодня это понял.
Лес попытался привести мысли в порядок и сформулировать вопрос, чтобы получить
правильный ответ.
Маа+ вот когда+ если вдруг+
Лес плюнул на эту затею.
Маа, я пойду спать, ладно. Все завтра.

Фантасмагория

На Белом лотосе, в прозрачных девственно белых накидках с развевающимися на
ветру волосами восседала Лока. Лотос рос прямо из облаков, Земли нигде не было
видно. Лес приблизился к Локе, она нежно улыбалась ему.
— Тебе нравятся мои новые крылья, — весело смеялась она, а затем приблизилась
близко-близко и нежно прошептала: Я люблю только тебя, милый, всегда любила, и
буду любить только тебя, — голос Локи лился как песня. Она протянула руки и
приняла Леса к себе в объятия.
Лес почувствовал как она прижалась губами к его губам и внутри у него все
растаяло, он был спасен и счастлив. Лока скользнула губами по лицу, затем
опускалась ниже, лаская шею…
Внезапно, Лес почувствовал пронзительную резкую боль и вскрикнул. Он попытался
отстраниться от Локи, но она схватила его с нечеловеческой силой. Наконец, с
трудом освободившись, Лес посмотрел на Локу и в ужасе отпрянул. Два больших
клыка торчали из ее рта, с них струйкой стекала его кровь. Крылья ее
превратились в два отвратительно извивающихся щупальца, пытающихся дотянуться до
Леса, а лицо перекосила зловещая ухмылка.
— Что же ты Лес, ты же хочешь меня, я тоже тебя хочу, так иди же ко мне,
дорогой, не бойся.
Лес быстро отпрыгнул и ринулся прочь. Не было уже ни облаков, ни лотосов. Лес
бежал по темным длинным коридорам и спиной чувствовал как нечто гонится за ним — тихое, быстрое, ужасное.
Свернув в очередной раз в один из коридоров этого лабиринта, Лес заметил на
земле какой-то странный предмет. Он знал, что это положено здесь специально для
него и что в этом его спасение. Схватив Шотган 2000 Аннигилятор похоти, Лес,
вдруг почувствовал себя сильным и почти неуязвимым. Резко остановившись, он
развернулся, быстро поставил тумблер на максимальную мощность и спустил курок
как раз в ту секунду, когда вампир был готов уже снова вцепиться в его горло.
Лока страшно взвизгнула и разлетелась на сотню кровавых осколков.
Лес почувствовал воодушевление и силу. Он с триумфом осматривал то, что осталось
от Локи, когда разрозненные части ее тела, вдруг, зашевелились и словно
сороконожки на страшной скорости поползли к Лесу.
Судорожно отстреливаясь, Лес снова кинулся бежать по коридорам, но теперь за
каждым углом его ждала новая Лока. Локи вылезали из-под земли, они прыгали с
потолка и Лес с трудом успевал их отстреливать. Останки аннигилированных Лок
тоже ползли за Лесом по пятам, визжа и извиваясь — руки, ноги, оторванные груди
и головы+
И все, что способно было говорить, шептало ему во след, как оно его любит.
Едва успев сменить обойму, Лес метко снес голову очередной Локе, а вторым
выстрелом разнес в ноль все то, что от нее осталось. Радостно вскрикнув, он
выбежал на открытую местность — большой пустой зал без потолка и огляделся. Он
знал куда ему надо, он давно уже смекнул, что бежать надо по прочерченным на
стенах зеленой краской мигающим стрелкам.
Лок выползало все больше, но и Лес становился все проворней и почти без труда
уже справлялся с наплывом ползущих, бегущих и шаркающих искореженных тел.
Выбежав, наконец, из всех этих коридоров, Лес очутился на большой поляне с
чудовищным монстром, преграждающим ему путь к спасению. Это была огромная Лока,
вернее даже не Лока, а части ее тел сотен Лок, сцепленных в один гигантский
комок.
На земле лежала маленькая коробочка для усиления мощности его оружия, положенная
сюда кем-то как раз для такого случая. Сделав кувырок через плечо, Лес схватил
коробочку, быстро пристегнул ее к шотгану и прицелился. Но выстрелить не успел.
Монстр — выбросил вперед одно из своих щупалец и сбил Леса с ног.
Одна из Лок тут же подскочила и придавила Леса к земле. Не теряя времени, одна
за другой, Локи накинулись на Леса и уже через несколько секунд Лес оказался
погребенным под сотней целующих его губ, рук, ног, грудей, влагалищ+
— Это невозможно! — из последних сил закричал Лес.
Лока в каких-то нелепых черных очках усмехнулась, и потянулась клыками к его
шее.
— Ошибаетесь, мистер Андерсон, — это неизбежно.
Внезапно, Лес почувствовал внутри себя чудовищную силу. Он понял, что может все
и что есть силы вскричал:
Я не мистер Андерсон! Меня зовут Нееееееееееееееееоооооо!
Оттолкнувшись от Земли, Лес стряхнул с себя всех Лок и взмыл в небо. Локи дико
визжали ему вслед, выкрикивая то проклятия, то заверения в бесконечной любви. Но
Лес был уже свободен и недосягаем.
Он летел все выше и выше до тех пор пока не стукнулся головой об пол.
+ Лес осмотрелся и попытался понять где он и что происходит. Голова болела, а
рядом стояла его кровать. И он почему-то был не на ней. В двери стояла
встревоженная Маа.
— Что с тобой, Лес, ты кричал. Кошмары?
— Лес потрогал затылок — болело.
— Да. Но, кажется, я выиграл.

***

— Маа, а ты любила отца?
— Да.
— Ты всегда радостная, неужели тебе никогда не бывает одиноко?
— Я всегда одна, Лес. Но когда-нибудь, надеюсь, ты тоже поймешь, что внутри тебя
есть всего в избытке для того, чтобы быть счастливым самому и даже делиться с
другими.
— Знаешь, Маа, я очень тебе завидую. А во мне, кажется, что-то не так. Я еще не
умею любить, а уже научился ненавидеть.
— Лес, да кому какое дело до твоих чувств. Ты такой, какой есть. Не ты себя
создал таким и не тебе что-то менять. Расслабься ты. Просто прими это. И живи.
Свободно. Открыто. Ясно. Ничего не жди и ничего не бойся. И научись отдавать. И
тогда, однажды твоя душа проснется и расцветет, и ты сам увидишь себя таким,
каким я вижу тебя всегда. А радость не главное. Но она придет, просто так без
причины. И это будет так же естественно как дышать.
Какой-то иррациональный приступ веселости подхватил Леса и он рассмеялся.
— Маа, это смешно. Представляешь все это — всего лишь я.

Побег

Чем дальше Лес уходил от знакомых мест, тем свободнее он себя чувствовал.
Последний раз окинув взглядом долину, в которой прошла вся его жизнь, Лес
повернулся к ней, а вместе с тем и ко своему прошлому спиной и пошел прочь,
чтобы никогда не возвращаться.
Прошел день. Лес был голодный и уставший, но счастливый и свободный. Он шел и
шел вперед.
Прошел еще день. Лес все шел и шел — голодный, уставший, мрачный и угрюмый. Он
думал о Локе, думал о том как он голоден, одинок и несчастен, всеми забытый в
этом большом несправедливом мире. Он не знал куда он идет и зачем. Но что было
еще хуже, не было места во всем Затомисе, а может и во всей Вселенной, куда ему
хотелось бы пойти.
Было темно, дорога превратилась в тропинку, а затем и тропа утонула в этих
густых непроходимых джунглях, сквозь которые с упорством, достойным лучшего
применения, все брел и брел Лес, спасаясь от наплыва мыслей, что заполонили его
молодую и глупую голову.
Лес все шел и шел, он решил идти пока может, идти до тех пор пока ноги не
откажутся ему повиноваться или пока какое-нибудь животное не сожрет его в этих
джунглях и не принесет долгожданную свободу его запутанному разуму.
Еще один день прошел и снова тьма обволокла Затомис, а вместе с тем и душу Леса.
Он не мог и не хотел спать, потому что знал, что проснувшись утром, отдохнув и
протрезвев, он вернется в свою долину к своим обычным мыслям и к своей обычной
убогой жизни. А он не хотел возвращаться. И не хотел становиться больше тем
Лесом, которым привык считать себя и которым видели его окружающие. Он решил,
что в этом замкнутом круге его жизни должно что-то измениться. Он не будет
больше страдать, он не будет любить, он сделает свою душу ледяной, пустой и
бесстрашной. Он останется один в этом мире и больше никого не впустит в свое
сердце. Он должен решить все сейчас и здесь, в этом походе вникуда, потому что
другого времени у него не будет.
Он шел в нездоровом остервеннеии все больше и больше отдаляясь разумом от всего,
к чему привык.
А потом все закончилось так же глупо и бессмысленно, как и началось. Лес вышел к
городу. Впервые в своей пусть и недолгой жизни, Лес наблюдал огни Большого
Затомиса.
Изможденный, Лес рухнул на траву и отключился самым глубоким в своей жизни сном.

Часть третья
Политика

Лес, привыкший к спокойному размеренному течению жизни в своей деревне, был
поражен. Он никогда не видел столько людей вместе.
Большой Затомис внешне представлял собой широченное кольцо парковой аллеи,
окружавшее жилой комплекс, спроектированный таким образом, что каждый высотный
дом имел свою архитектуру, был похож скорее на шикарный дворец в противовес
простым и непримечательным деревянным домам, к которым Лес привык, и стоял
особняком, в окружении деревьев и зданий инфраструктуры Затомиса.
Передвигались жители во внешнем кольце, преимущественно на лошадях или пешком. А
для быстрого перемещения по городу, существовала сеть подземных дорог с
постоянно курсирующими по ней механизмами, способными за минуты доставить любого
затомисянина куда угодно.
А на верху, по бесконечным аллеям, украшенным цветами, фонтанами и пением птиц,
ходили люди. Все это было похоже на какой-то театр абсурда. Люди бродили, не
спеша, спокойно, кажется просто так, без причины или гуляя или созерцая. Кто-то
сидел в тени деревьев, погруженный в медитацию, а кто-то бегал, прыгал или
танцевал, выражая спонтанное истечение своей творческой энергии.