О Боге

Сатори одно, другое, самадхи, естественное состояние… что из этого бы не случилось, сразу случается и не-сатори, не-самадхи и неестественное состояние. Каким бы совершенным и правильным ни казался бы взгляд, состояние — это не будет определением Бога или его правильной позицией.

Бог не нуждается в позиции, взгляде, состоянии, не-состоянии. Бог не нуждается в определении и нахождении. Он не нуждается в просветлении. Просветление это всего лишь то, как он выглядит, также как поиск является тем, как он выглядит, или капли дождя, стекающая по окну. Нет никакой необходимости что-то охранять, за что-то держаться, к чему-то возвращаться.

Где бы не нашёлся Бог, через какой бы опыт, осознание или сложносочененную концепцию — это как если бы тело объявило правую руку — ТЕМ, а другую руку, ноги, голову, органы объявило бы её побочными эффектами — без правой руки вообще никак. И вот тело похлопывает колени, голову, затылок, пятки, макушку… «Правая рука точно на месте? Фух, она тут… не покинула! Бог здесь!» Бог здесь, не покидает! Настолько, что можно отпустить и правую руку, и тело вообще…

В отпускании или не-отпускании это всё ещё один и тот же Бог. Сначала он выглядит как не-отпускание, доказывая правильный взгляд…
А потом выглядит как отпускание, как исчезновение субъектно-объектной дихотомии…

Нет никакой возможности стать кем-то ещё, Бог не оторвётся от Бога. Даже в самых темных демонах нет никаких демонов — только Бог — его взгляд, его видение, его проявление — вообще ничто не выпадает. Это настолько просто, что совершенно нет необходимости это понимать или иметь ввиду.

Для Я всё определяется через противопоставления, через неприятие. И поэтому есть важность того или другого. «Страдания ужасны, их нельзя оставить в покое!» В этот момент уже возникло разделение на Бога и не-Бога — в правильной позиции, субъективности — Бог и в неправильной, в страданиях — не-Бог. Но даже в разделении — разделения не случается. Это по прежнему Бог, выглядит как доказательства важности того или другого.

Из Бога нет выхода, потому что нет ничего, что им бы не являлось. И так как нет ничего, что им бы не являлось, нет и Бога — как правды, как того, что можно иметь ввиду, на что можно ссылаться, как это я делаю, например, здесь в тексте.

Трава зеленая, небо голубое. Нет возможности избежать жизнь. Никакие скорлупки, панцири «Бог», «Сущность», «Я» не позволяют этому произойти по-настоящему, только видимость…
Ничто не мешает, ничего не должно уйти или прийти… Милость уже здесь.