Поэзия

Где то там, за порогом ума,
за пределом двоичной логики…
Расцветает природа сама,
зайчик солнечный смехом до коликов :)

Дождь укрыл покрывалом город.
Раскрывая зонты прохожим,
Он стучит в лобовое тоже,
Как мурашки гусиной кожи…

Твоё сердце согрето мехом
Из пушистого тёплого смеха.
И мурлычет тихонько котёнком
Или звонко смеётся ребёнком…

Можно гнуть и ломать запястья
Подбородком тяжёлой думы,
Погружаясь в унылую скуку,
В ожиданьи конца этой муки…

Расковыривать раны-мысли
И кричать на людей от боли,
Ждать, когда же придёт милость
И раскроет свои ладони…

Дождь стучит всё громче и громче.
Он поёт без всякого «если»,
Исполняя осенние песни,
С пешеходом шагая вместе…

Ты дождём этим дышишь. Слышишь?
Ты танцуешь ритмичный танец,
Плачешь, плачешь и вновь затихаешь.
Мокрым ветром с листвою играешь…

Я люблю тебя в шуме в гаме,
В синем озере с облаками.
Твои губы, глаза и плечи.
Пусть любовь наша длится вечно!..

Я пришла в этот мир, чтоб увидеть рассвет,
Чтобы встретить тебя и познать белый свет,
Любоваться росой на зеленой траве,
Чтоб услышать в лесу соловья на заре,
Чтобы солнечный свет глаз коснулся моих,
Чтобы радость с тобой разделить на двоих,
Чтобы звезды ночные увидеть с луной,
Чтобы волны морские потрогать рукой,
Чтоб коснуться ресниц, помолчать в тишине
И услышать о том, как нужна я тебе…

«под кожей — кожица»
под маской — рожица
срываю платьев карусель — за ним пророчество
в его нетканном полотне не долго мучиться
невестой в саване в аду
моё величие корчиться

за рябью рябь — волною неделимой
за мною я — не два и не едины
смешная сказка — без конца и края
как в детстве карусель — веселая сансара

я сдаю себя по кусочкам, кто-то скажет, что это вранье
ну и пусть
не поставлена точка — ставка сделана на Бытие
ну и пусть иногда так корёжит, что спасения не в чем искать
может прав Ты Всезнающий Боже, мне тебя не суметь отыскать
МНЕ ТЕБЯ не терять и не верить
МНЕ ТЕБЯ ни любить ни казнить
потому что повсюду лишь светит
Твоя истина словно магнит

я сдаю себя по кусочкам
эту боль, что копила давно
моим Богом дана мне отсрочка
насладиться игрою в кино

мой третий глаз закрыт земною поволокой
душа бескрылая на почках ив гнездится
истоптаны три пары слов
и ноты перестали сниться
да разбудите же! ужели трудно вам! всего то пара швов…
ментальная лоботомия
и вируса как не бывало
а был ли мальчик?
Боже как же я устала
носить тот невесомый груз
но смейся!
так как я смеюсь
над умыслом Шута и Бога
запутать всех и вся в неведеньи своем
и пой! и пей! свою отраву
стихов и прозы (я не знаю что в твоем стакане)
ведь главное что дышишь… и пока в нирване

«говорим обыденное
молчим невысказанное»
думаем чепуху и придаем ей значение
смотрим не видя
и пытаемся любить не чувствуя сердца
не считая ударов
скорости тока крови
по линии жизни
уносит ветер прошлогодний календарь
летят вслед исписанные листы блокнота памяти
соединяются брови в попытке понять разумом
как руки в намасте
-приветствую Тебя

Узор неповторим, какой чудесный гримм!
И узел вслед за ним, всем существом своим,
Завязывает мим, в спектакле пантомим,
В театре тишины, сплетений белых тел,
Снежинок красоты, танцующей в огне,
На снеге красный цвет, огня, что светит мне,
И Я, его любя, сгораю в этом сне,
Сжигаются мосты, ручьи текут в закат,
Рожденный из весны, я не вернусь назад,
Дороги нет в огне, есть треск сухих полен,
Дарящих новый жар, переходящий в тлен.

а на том краю за переправой
в точности зеркальным отраженьем
будет петь кукушка обреченно
отпевая прожитые лета
Фениксом горя и воскресая
тишь благословенна этой ночи
и шагнем в беспамятство не зная
что за переправой сон короче
окунемся в лунное пространство
Млечного испив святые воды
временной константы постоянство
поменяв на вечную Свободу

Есть боль, а есть усталость,
У загнанных оленей,
с запавшими глазами и языком,
висящим на шее,
тянущими тяжелые сани,
да снег только вымело ветром,
и только угрюмые камни,
и скрежет полозьев о землю.
А как они преданы силе,
толкающей в острые кости
хребтов, перемолотый иней,
в глазах энергии жизни,
ледяной обжигающей злости,
вбивающей между лопаток
удар за ударом гвозди,
отравленные сладким ядом,
что жизнь это тело бросит,
в чёрную яму солнца,
отпустит в ледяной отчаянной гонке,
а сама понесется дальше,
в погоне за тенью пробуждения,
от этого сна рождения человека,
в пустоте этой северной ночи.