19 августа 2014, 18:48
FelixХиллман Дж. Самоубийство и душа.
Многие считают, что слово Дух и понятие духовность являются чем-то исключительным, требующим особого почтения, чем-то совсем не от мира сего, лучше его и чище, и что духовность это однозначно хорошо и полезно, необходимо. Некая общая «духовность» является объектом вожделения и дерзаний, её повышают, углубляют и усиливают. В конкретном деле мало кто способен объяснить, что это такое, и посредством каких действий с «духовностью» можно иметь дело. В основном всё ограничивается смутным общим чувством что «это хорошо, нужно и очень важно». Гораздо важнее бренного мирского. Человек, влекомый этим чувством способен, между прочим, на действия самого разного и в том числе разрушительного толка. Голос духа силён и его потребности воспринимаются человеком соответствующего склада как нечто основное, самое важное в жизни. Главное чтобы эти импульсы казались человеку ведущими к заветной цели – «духовности». Подчас разрушительный эффект происходит вероятно от того что сфера проявления или жизни духа очень абстрактна и формы его проявления на пути к выбранной цели весьма разнообразны и даже не всегда совместимы с поддержанием жизни в теле как своего обладателя, так и окружающих людей.
Путь духовный далеко не всегда душевный, он часто подразумевает такие цели и способы их достижения, которые часто расходятся с потребностями и путями души. Душа живёт очень близко к телу, к земле, и её жизнь проста по сути, хоть и бесконечно разнообразна. Жизнь души простирается в основном в пространстве чувств и ощущений по оси боль – удовольствие. Высокие дерзания представляются, если смотреть с точки зрения души общими схемами, расположенными в отвлечённых от жизни сферах. Телесная боль и удовольствие и душевная боль и удовольствие — вот крайние границы душевности. Да, не стоит удивляться и делать вид что мы, мол, не такие. Душевные состояния существенно отличаются между собой качеством, удобством или комфортом. Из неудобного и некомфортного состояния человек стремится поскорее выйти или вытеснить его неприятность в теневую, не чувствующую зону сознания. Многообразие же душевных мук и переживаний с этой точки зрения можно объяснить тем, что у души человеческой много закоулков, потребностей и привязанностей к миру земному вещественному. Ей хочется так много всего ощутить пережить и удержать в себе… Мир сложен, и много противоречивых, противоположно направленных событий происходит в нём одновременно. Душу человека часто влечёт неумолимо одновременно в разные стороны. Состояние единонаправленности и покоя скорее редкость и исключение чем норма. И с точки зрения чувствования всё понятно и всё правильно – в мире непрерывно что то происходит и душа обычно не может быть равнодушной.
Душа, если человек живёт преимущественно с её точки зрения и её потребностями ни за что не допустит смерти тела или боли в нём для достижения какой либо цели. Она будет беречь себя и тело от всякой боли, опираясь на предыдущий жизненный опыт, стараться предугадать опасность и беречься от предполагаемой неприятности всячески вплоть до отключения способностей чувствовать и безотчётной блокировки потока жизненных событий. Лучше пусть ничего не будет, чем будет больно, таков естественный выбор со стороны души. Разве что, находясь в страстях, в чувственном ослеплении она сама захочет сделать себе или другой душе больно, отомстить например (откуда берутся в душе боль и страсти – разговор отдельный). Она даже способна затмить, усыпить голос Духа в человеке, чтобы не подвергаться лишениям и риску. В замечательной работе Д. Хиллмана под названием «Самоубийство и душа» www.krotov.info/lib_sec/22_h/hil/man0.htm освещаются в основном этические стороны этого вопроса. Думаю что не душа в основном толкает человека на самоубийство, а если и она то в состоянии отчаяния и ослепления.
Есть, мнение, что есть у человека две души — животная и божественная. Очень возможно, что так и есть. Примерим такую модель к жизни. Можно предположить что первую, животную душу, наука зовёт безусловными рефлексами, а вторая, божественная мучается и страдает над решением общечеловеческих проблем. Проблем выбора в условиях бесконечных и непримиримых противоречий. Чем отличаются они, животная и божественная душа? Можно предположить что сложностью или плотностью, животная ближе к ощущениям и исходным, простым жизненным потребностям тела – печётся и настроена на их обеспечение и охрану, а вторая более расположена к чувствам, и разного рода переживаниям.
А духу же в свою очередь, первична и важна цель, образ, форма, а не чувство и ощущение. И первичен зов чего-то запредельного, непознанного. Отсюда же и разница в значении слов и в сути смысла одушевления и одухотворения. Дух по определению более общ и абстрактен чем душа, и устроен так, чтобы смотреть на мир с высоты, из отдаления. Наделён и он своими особенностями – стремлением к свободе и стремлением изведать неизведанное, и, объять необъятное. Духу интересна идея — образ, который притягателен чем-то для него, ведёт вперёд, куда-то, например, в светлое будущее. Образ, который требует стремления и воплощения. Так он, дух устроен. И, если человек встал на путь духа (иначе говоря, путь достижения целей, наверное, здесь уже не важно каких, религиозных или светских, потому что принцип один и тот же ) всё остальное оказывается в подчинении, и душа и тело и личность выстраиваются для достижений целей духа. Что может идти вразрез и с потребностями тела и с потребностями души и личности. В том числе идти вразрез с порядком и образом жизни сложившейся сейчас здесь, на земле. Откуда берутся у духа цели – другой вопрос. Скорее всего, всё, что связано со свободой и неизведанным, запредельным, нездешним потусторонним интересно ему. Где свобода там и рабство, противоположности в нашем мире всегда рядом. И ради обещанной или мнимой свободы дух способен и душу и тело загнать в жесточайшую кабалу, или наоборот, разрушить до основ сложившуюся жизнь, чтобы выполнить все условия, якобы или действительно необходимые для достижения свободы. Иногда это, может быть, и оправдано, поскольку жизнь часто не образец совершенства и в ней много запутанного, требующего разрешения по принципу Гордиева узла. Но думаю далеко не всегда. Учитывая силу очарования образа и силу стремления духа к свободе (он очень любит свободу, для него она первична), получается парадокс – дух готов принять любой образ и путь, который кажется ему ведущим к свободе. Здесь сливается в почти неразличимое одно — достижение цели (воплощение в привлекший образ) равно свобода. Видимо потому что я (дух) эту цель выбрал и такова моя (его, духа) «свободная» воля. Возможно, дух изначально почему то ощущает себя несвободным и отсюда происходит стремление куда то туда чтоб только не здесь быть. Может быть, это память о процессе зачатия в этом и предыдущих воплощениях, память о вхождении в плотное вещество, связывание им, что для духа весьма мучительно.
И всё-таки Дух и Душа знают друг о друге и стремятся друг к другу. Духу нужно чувствовать себя победителем, чувствовать и ощущать удовольствие от того что цель достигнута. В противном случае он слеп, и способен натворить много разрушений. Ему нужно чувствующее и ощущающее существо Душа, а Душе для обретения смысла, равновесия и пути нужен Дух. Изначально они смутно чувствуют друг друга, стремятся и тянутся друг к другу вслепую. И, по мере встреч в сознании и в поступках человека, через его жизнь, поначалу через совершенно непонятные противоречия в нём самом, в его поступках и поведении, они встречаются и знакомятся друг с другом. Эта тяга и встречи и есть смысл и содержание многих основных сюжетов человеческой жизни. Тех сюжетов, что составляют суть классических литературных произведений и философских трактатов. Долг и желание. Чувства и необходимость. Долг и чувства. Желание и необходимость.
В устройстве и поведении духа явлена масса парадоксов и противоречий. Именно он, будучи чрезвычайно свободолюбивым и как следствие мятежным, является основой чувства долга и самого чувства постоянства. Постоянного свободолюбия в развитом или переразвитом виде перетекающего постоянное властолюбие, в долг и Отцовский принцип, стержень, Кронос. Постоянство, заключающееся в поиске свободы и контроле своего, подвластного себе, свободного от посторонних влияний пространства. Постоянство и долг именно в достижении цели, кажущейся ему свободой или ведущей к ней. (к примеру свобода Кроноса для него самого видимо заключается в абсолютном диктате над остальным миром, в сохранении и расширении сферы подвластного его воле, в преодолении действия времени, пространства и всевозможных сил, действующих в мире или по крайней мере сопротивлении другим силам или влиянии на них ). Вот к примеру так всё буйство духа может в конце концов легко уместиться в одном единственном выполненном желании, развитом качестве, достаточно проявленном для того чтобы управлять жизнью тем или иным способом. И этим удовлетвориться. Это правило, очевидно, применимо к любому человеку и если внимательно присмотреться, то в каждом взрослом можно усмотреть следы такого своеобразного окостенения духа, нашедшего свою форму реализации действительной или кажущейся свободы.
Существует масса «духовных» болезней, то есть болезней личности, души и тела неизбежно случающихся при «духовном» развитии. Основная масса таких болезней начинается в личности, которая подвергается различным деформациям из за постановки жёстких «духовных» целей. «Духовные» неофиты обычно яростно принимаются менять себя и свой образ мира отталкиваясь от разного рода «откровений» почерпнутых в изобилующей сейчас на рынке литературе. «Откровения» как правило жёсткие и однозачные ведущие к просветлению или каким то иным благам кардинально решающим проблемы данного неофита. Эта жёсткость принимается с парадоксальной охотой и часто чем абсурдней и жёстче требования, тем охотней они приемлются. Причина этого явления очевидно скрывается в парадоксальности духа. Я не имею в виду процесс вхождения индивидуумом в культурно-информационную матрицу человечества и формирование личности состоящей из массы чётких установок. Этот процесс неизбежен. Здесь имеется в виду процесс очарования, ослепления духовным миром. Самостоятельно создаваемое усилие по изменению мира.
В наше время многочисленные «духари» болеют в основном обездушиванием, в свою очередь ведущим к болезням тела связанным с неправильными токами чувств и ощущений. Эти чувства вытесняются силой духа как лишние для достижения например «бесстрастия», «непривязанности» или какой либо иной жёстко поставленной цели. Соответственно протекают и болезни. Скрыто подкрадывается депрессия, проистекающая от обесточивания души, от того что запрещены и вытеснены многие «недуховные», «неправильные» чувства. Душа становится чёрствой, тепло её уменьшается, человек постепенно теряет связь с реальностью на уровне чувств и ощущений и не способен уже понять чего он хочет на самом деле в текущий момент. Его личные и душевные порывы и желания им самим же признаются «неправильными» и подменяются «духовными» имплантантами. Такое происходит от недовольства жизнью и стремления её изменить. Страдают «духари» от застоя чувств, вызванных запретами всевозможные системы и функции тела. Тут перечень очень разнообразен и зависит от случая. Страдает обмен веществ так как тело стремится возместить нехватку ощущений и чувств всевозможными способами, например перееданием или саботированием целенаправленной деятельности ленью или расплывчатыми и трудноуловимыми симптомами. Душа и тело борются отчаянно и способны компенсировать нехватку чувств и ощущений всевозможными иррациональными страхами и невротическими реакциями. Которые невольно заставляют человека соприкасаться хотя бы с какими то чувственными переживаниями, пусть даже суррогатными. Общий принцип здесь наверно таков: примитивный способ управления духом – это сдерживание его порывов, запрет. Стало быть, во всём существе развивается это усилие-удержание и привычка к состоянию удержания, несвободы. Постепенно это входит в норму. И в теле это состояние проявляется как ограничение или застой в одних областях и недостаток в других, то есть в целом ведёт к недостатку душевных и физических сил в той или иной форме. Бывают и исключения когда тело бунтует острым резким процессом например воспалительного или неврологического характера. Многочисленные искатели сейчас озабочены поиском «ресурса», озадачены тем, где бы взять сил для осуществления своих планов и желаний. Им часто невдомёк, что их силы сосредоточены и связаны сами собой и сами на себя в попытке удержать себя самих в каком либо «правильном» состоянии и уберечься от «неправильного». Стоит осмелиться взглянуть в лицо себе самому как становится ясно куда уходят силы и почему их не хватает. Здесь кстати злую шутку играет мировоззрение где есть жёсткое деление на плохое и хорошее.
Классическое творение Р. Ассаджиоли: «Нервные заболевания при духовном росте», относятся видимо к случаям, когда процесс идёт относительно правильно и там разбираются другие стороны этого явления. Стороны и случаи, проявляющиеся при адекватной духовной практике. И под нервными там имеются ввиду не физиологические а скорее душевные симптомы. Я же пишу о нашей современной действительности, в которой всё очень перемешано и люди перепутали обучение способам достижения целей и светских и душевных и духовных с духовным развитием.
И хоть дух с точки зрения выполнения цели во многом прав, но чаще всего практически не принимает в расчет ни тело, ни душу, они для него как досадные помехи. И он способен их повредить или разрушить иногда почти без колебаний, если того требует цель. Опыт многих традиций указывающий на трудность и опасности при соприкосновении со сферой духа, показывает, что всякий раз человеку подошедшему к необходимости управлять своим духом требуется особое усилие или специальный процесс иногда очень длительный по приведению духа в надлежащее состояние, для чего требуется основательную перестройку мировоззрения и личности, далеко не безболезненные и протекающие через депрессию, болезнь, крах идеалов и подобные крайние состояния. Что, кстати, несёт на себе отпечаток свойств духа, его потребность дойти до края, до предела.
Возьмём воинские искусства. К примеру, своеобразный претендент на аристократичность в этой сфере – Айкидо. Само слово Айкидо в переводе означает, если не ошибаюсь, путь к гармонии духа. Может, перевод не точен и японцы имели в виду душу? Вряд ли. Есть ли у них в национальной культуре разделение на дух и душу или они всё целиком называют внутренней духовной силой (досл. пер слова Ки, здесь может быть имеется в виду внутреннее намерение?). Чаще всего именно дух надо приводить в гармонию и равновесие, так как в своём стремлении к свободе, причём к свободе любой ценой он часто бывает буен. Душа занимает скрытую, пассивную позицию. И активность её может быть выражается в мщении и злопамятности которые как правило надолго не остаются, душа более склонна по природе своей прощать чем дух. И происходит прощение как только пережиты и улетучились неприятные чувства. Разве что решение какое нибудь может мешать прощению. Она более переменчива, насладившись и насытившись чувствами и ощущениями, может вовсе утратить интерес к происходящему. Воспламенённый дух же мало что способно остановить.
Японцы поставили во главу угла похоже именно дух. Дух главенствует в воинских искусствах, по природе своей предназначенных для сохранения жизни и выполнения некоей задачи так же стратегически связанной с сохранением чьей то жизни. Значит его сила сопоставима с силой жизни. Японцы, да и другие нации и традиции воинского дела опираются в деле сохранения жизни именно на дух который сперва надо привести в гармонию чтобы выполнить эту задачу. Получается, что именно дух является хранителем жизни и у него есть полномочия хранить жизнь или не хранить, или даже убивать её. Те же японцы чтобы выжить, совершенствуют, закаляют и гармонизируют дух. Не душу, душа бежит от опасности, и только при поддержке духа способна быть не поглощённой страстями жизни. Дух смел, потому что нет у него почти ничего. Он почти ничего не чувствует и потому смел и непривязан. Так он чувствует себя. Дух защитник и хранитель стратег жизни, обладающий изначально буйной силой, которую нужно гармонизировать, чтобы достичь цели.
Что же в таком случае обычно понимается под духовным развитием в религиях, эзотерических школах и духовных традициях? Очевидно, что это чаще всего некий способ обуздать или связать свой дух сделав его слугой каких то догм, составляющих содержание данной традиции. Обуздать путём внушения человеку некоей картины мира, и необходимости соблюдать правила и законы, соответствующие этой картине. Догм состоящих из образов и мыслей проверенных безопасных и ведущих к меньшим разрушениям мира со стороны духа и к ограниченному проявлению духа в мире и ограниченному дерзанию, так как в картинах мира изначально определяется что есть что и самостоятельно пытаться разбираться что к чему нужды нет а то и запрещено. Внушения правил безопасных для человеческого общества. Безопасных для мини сообщества в которое входит данный человек. Вот парадокс — от потенциального защитника жизни, пожалуй единственного способного справиться с этой задачей нужно защититься. Обременение, связывание множеством жёстких установок чаще всего приводит в спокойное безопасное тихое и обременённое множеством обязательных установок состояние духа. Состояние в котором сила духа распределена по каким то «правильным» целям. В состояние в котором человек ими же и связан, а не развит на самом деле. Именно развития духа таким образом скорее всего не происходит. Происходит скорее всего осознание человеком в какой то степени себя своих внутренних взаимосвязей и барьеров. А вот дух как раз и замирает будучи влит в какой то «правильный» образ действий. И явление это двоякое с одной стороны достигается большая безопасность человека (в том числе от самого себя) и окружающих, а с другой стороны остановка и омертвление движения. По сути развитие духа исчерпывается здесь на стадии безопасности. Закономерный вопрос можно ли как то ещё озадачить развить или нагрузить дух? Что же для него есть развитие? Что его развивает? Действие или недеяние? Размышления или покой и смирение? Овладение способностью добиваться целей? Обретение способности гармонично, без войн и разрушений существовать в мире? Практика погружения и удержания себя посредством силы духа в различных изменённых состояниях? Осознание того что в том храме-теле где живёт и дух есть ещё душа личность и сущность?
Или всё вместе взятое? Что?
Источник www.krotov.info/lib_sec/22_h/hil/man0.htm
Путь духовный далеко не всегда душевный, он часто подразумевает такие цели и способы их достижения, которые часто расходятся с потребностями и путями души. Душа живёт очень близко к телу, к земле, и её жизнь проста по сути, хоть и бесконечно разнообразна. Жизнь души простирается в основном в пространстве чувств и ощущений по оси боль – удовольствие. Высокие дерзания представляются, если смотреть с точки зрения души общими схемами, расположенными в отвлечённых от жизни сферах. Телесная боль и удовольствие и душевная боль и удовольствие — вот крайние границы душевности. Да, не стоит удивляться и делать вид что мы, мол, не такие. Душевные состояния существенно отличаются между собой качеством, удобством или комфортом. Из неудобного и некомфортного состояния человек стремится поскорее выйти или вытеснить его неприятность в теневую, не чувствующую зону сознания. Многообразие же душевных мук и переживаний с этой точки зрения можно объяснить тем, что у души человеческой много закоулков, потребностей и привязанностей к миру земному вещественному. Ей хочется так много всего ощутить пережить и удержать в себе… Мир сложен, и много противоречивых, противоположно направленных событий происходит в нём одновременно. Душу человека часто влечёт неумолимо одновременно в разные стороны. Состояние единонаправленности и покоя скорее редкость и исключение чем норма. И с точки зрения чувствования всё понятно и всё правильно – в мире непрерывно что то происходит и душа обычно не может быть равнодушной.
Душа, если человек живёт преимущественно с её точки зрения и её потребностями ни за что не допустит смерти тела или боли в нём для достижения какой либо цели. Она будет беречь себя и тело от всякой боли, опираясь на предыдущий жизненный опыт, стараться предугадать опасность и беречься от предполагаемой неприятности всячески вплоть до отключения способностей чувствовать и безотчётной блокировки потока жизненных событий. Лучше пусть ничего не будет, чем будет больно, таков естественный выбор со стороны души. Разве что, находясь в страстях, в чувственном ослеплении она сама захочет сделать себе или другой душе больно, отомстить например (откуда берутся в душе боль и страсти – разговор отдельный). Она даже способна затмить, усыпить голос Духа в человеке, чтобы не подвергаться лишениям и риску. В замечательной работе Д. Хиллмана под названием «Самоубийство и душа» www.krotov.info/lib_sec/22_h/hil/man0.htm освещаются в основном этические стороны этого вопроса. Думаю что не душа в основном толкает человека на самоубийство, а если и она то в состоянии отчаяния и ослепления.
Есть, мнение, что есть у человека две души — животная и божественная. Очень возможно, что так и есть. Примерим такую модель к жизни. Можно предположить что первую, животную душу, наука зовёт безусловными рефлексами, а вторая, божественная мучается и страдает над решением общечеловеческих проблем. Проблем выбора в условиях бесконечных и непримиримых противоречий. Чем отличаются они, животная и божественная душа? Можно предположить что сложностью или плотностью, животная ближе к ощущениям и исходным, простым жизненным потребностям тела – печётся и настроена на их обеспечение и охрану, а вторая более расположена к чувствам, и разного рода переживаниям.
А духу же в свою очередь, первична и важна цель, образ, форма, а не чувство и ощущение. И первичен зов чего-то запредельного, непознанного. Отсюда же и разница в значении слов и в сути смысла одушевления и одухотворения. Дух по определению более общ и абстрактен чем душа, и устроен так, чтобы смотреть на мир с высоты, из отдаления. Наделён и он своими особенностями – стремлением к свободе и стремлением изведать неизведанное, и, объять необъятное. Духу интересна идея — образ, который притягателен чем-то для него, ведёт вперёд, куда-то, например, в светлое будущее. Образ, который требует стремления и воплощения. Так он, дух устроен. И, если человек встал на путь духа (иначе говоря, путь достижения целей, наверное, здесь уже не важно каких, религиозных или светских, потому что принцип один и тот же ) всё остальное оказывается в подчинении, и душа и тело и личность выстраиваются для достижений целей духа. Что может идти вразрез и с потребностями тела и с потребностями души и личности. В том числе идти вразрез с порядком и образом жизни сложившейся сейчас здесь, на земле. Откуда берутся у духа цели – другой вопрос. Скорее всего, всё, что связано со свободой и неизведанным, запредельным, нездешним потусторонним интересно ему. Где свобода там и рабство, противоположности в нашем мире всегда рядом. И ради обещанной или мнимой свободы дух способен и душу и тело загнать в жесточайшую кабалу, или наоборот, разрушить до основ сложившуюся жизнь, чтобы выполнить все условия, якобы или действительно необходимые для достижения свободы. Иногда это, может быть, и оправдано, поскольку жизнь часто не образец совершенства и в ней много запутанного, требующего разрешения по принципу Гордиева узла. Но думаю далеко не всегда. Учитывая силу очарования образа и силу стремления духа к свободе (он очень любит свободу, для него она первична), получается парадокс – дух готов принять любой образ и путь, который кажется ему ведущим к свободе. Здесь сливается в почти неразличимое одно — достижение цели (воплощение в привлекший образ) равно свобода. Видимо потому что я (дух) эту цель выбрал и такова моя (его, духа) «свободная» воля. Возможно, дух изначально почему то ощущает себя несвободным и отсюда происходит стремление куда то туда чтоб только не здесь быть. Может быть, это память о процессе зачатия в этом и предыдущих воплощениях, память о вхождении в плотное вещество, связывание им, что для духа весьма мучительно.
И всё-таки Дух и Душа знают друг о друге и стремятся друг к другу. Духу нужно чувствовать себя победителем, чувствовать и ощущать удовольствие от того что цель достигнута. В противном случае он слеп, и способен натворить много разрушений. Ему нужно чувствующее и ощущающее существо Душа, а Душе для обретения смысла, равновесия и пути нужен Дух. Изначально они смутно чувствуют друг друга, стремятся и тянутся друг к другу вслепую. И, по мере встреч в сознании и в поступках человека, через его жизнь, поначалу через совершенно непонятные противоречия в нём самом, в его поступках и поведении, они встречаются и знакомятся друг с другом. Эта тяга и встречи и есть смысл и содержание многих основных сюжетов человеческой жизни. Тех сюжетов, что составляют суть классических литературных произведений и философских трактатов. Долг и желание. Чувства и необходимость. Долг и чувства. Желание и необходимость.
В устройстве и поведении духа явлена масса парадоксов и противоречий. Именно он, будучи чрезвычайно свободолюбивым и как следствие мятежным, является основой чувства долга и самого чувства постоянства. Постоянного свободолюбия в развитом или переразвитом виде перетекающего постоянное властолюбие, в долг и Отцовский принцип, стержень, Кронос. Постоянство, заключающееся в поиске свободы и контроле своего, подвластного себе, свободного от посторонних влияний пространства. Постоянство и долг именно в достижении цели, кажущейся ему свободой или ведущей к ней. (к примеру свобода Кроноса для него самого видимо заключается в абсолютном диктате над остальным миром, в сохранении и расширении сферы подвластного его воле, в преодолении действия времени, пространства и всевозможных сил, действующих в мире или по крайней мере сопротивлении другим силам или влиянии на них ). Вот к примеру так всё буйство духа может в конце концов легко уместиться в одном единственном выполненном желании, развитом качестве, достаточно проявленном для того чтобы управлять жизнью тем или иным способом. И этим удовлетвориться. Это правило, очевидно, применимо к любому человеку и если внимательно присмотреться, то в каждом взрослом можно усмотреть следы такого своеобразного окостенения духа, нашедшего свою форму реализации действительной или кажущейся свободы.
Существует масса «духовных» болезней, то есть болезней личности, души и тела неизбежно случающихся при «духовном» развитии. Основная масса таких болезней начинается в личности, которая подвергается различным деформациям из за постановки жёстких «духовных» целей. «Духовные» неофиты обычно яростно принимаются менять себя и свой образ мира отталкиваясь от разного рода «откровений» почерпнутых в изобилующей сейчас на рынке литературе. «Откровения» как правило жёсткие и однозачные ведущие к просветлению или каким то иным благам кардинально решающим проблемы данного неофита. Эта жёсткость принимается с парадоксальной охотой и часто чем абсурдней и жёстче требования, тем охотней они приемлются. Причина этого явления очевидно скрывается в парадоксальности духа. Я не имею в виду процесс вхождения индивидуумом в культурно-информационную матрицу человечества и формирование личности состоящей из массы чётких установок. Этот процесс неизбежен. Здесь имеется в виду процесс очарования, ослепления духовным миром. Самостоятельно создаваемое усилие по изменению мира.
В наше время многочисленные «духари» болеют в основном обездушиванием, в свою очередь ведущим к болезням тела связанным с неправильными токами чувств и ощущений. Эти чувства вытесняются силой духа как лишние для достижения например «бесстрастия», «непривязанности» или какой либо иной жёстко поставленной цели. Соответственно протекают и болезни. Скрыто подкрадывается депрессия, проистекающая от обесточивания души, от того что запрещены и вытеснены многие «недуховные», «неправильные» чувства. Душа становится чёрствой, тепло её уменьшается, человек постепенно теряет связь с реальностью на уровне чувств и ощущений и не способен уже понять чего он хочет на самом деле в текущий момент. Его личные и душевные порывы и желания им самим же признаются «неправильными» и подменяются «духовными» имплантантами. Такое происходит от недовольства жизнью и стремления её изменить. Страдают «духари» от застоя чувств, вызванных запретами всевозможные системы и функции тела. Тут перечень очень разнообразен и зависит от случая. Страдает обмен веществ так как тело стремится возместить нехватку ощущений и чувств всевозможными способами, например перееданием или саботированием целенаправленной деятельности ленью или расплывчатыми и трудноуловимыми симптомами. Душа и тело борются отчаянно и способны компенсировать нехватку чувств и ощущений всевозможными иррациональными страхами и невротическими реакциями. Которые невольно заставляют человека соприкасаться хотя бы с какими то чувственными переживаниями, пусть даже суррогатными. Общий принцип здесь наверно таков: примитивный способ управления духом – это сдерживание его порывов, запрет. Стало быть, во всём существе развивается это усилие-удержание и привычка к состоянию удержания, несвободы. Постепенно это входит в норму. И в теле это состояние проявляется как ограничение или застой в одних областях и недостаток в других, то есть в целом ведёт к недостатку душевных и физических сил в той или иной форме. Бывают и исключения когда тело бунтует острым резким процессом например воспалительного или неврологического характера. Многочисленные искатели сейчас озабочены поиском «ресурса», озадачены тем, где бы взять сил для осуществления своих планов и желаний. Им часто невдомёк, что их силы сосредоточены и связаны сами собой и сами на себя в попытке удержать себя самих в каком либо «правильном» состоянии и уберечься от «неправильного». Стоит осмелиться взглянуть в лицо себе самому как становится ясно куда уходят силы и почему их не хватает. Здесь кстати злую шутку играет мировоззрение где есть жёсткое деление на плохое и хорошее.
Классическое творение Р. Ассаджиоли: «Нервные заболевания при духовном росте», относятся видимо к случаям, когда процесс идёт относительно правильно и там разбираются другие стороны этого явления. Стороны и случаи, проявляющиеся при адекватной духовной практике. И под нервными там имеются ввиду не физиологические а скорее душевные симптомы. Я же пишу о нашей современной действительности, в которой всё очень перемешано и люди перепутали обучение способам достижения целей и светских и душевных и духовных с духовным развитием.
И хоть дух с точки зрения выполнения цели во многом прав, но чаще всего практически не принимает в расчет ни тело, ни душу, они для него как досадные помехи. И он способен их повредить или разрушить иногда почти без колебаний, если того требует цель. Опыт многих традиций указывающий на трудность и опасности при соприкосновении со сферой духа, показывает, что всякий раз человеку подошедшему к необходимости управлять своим духом требуется особое усилие или специальный процесс иногда очень длительный по приведению духа в надлежащее состояние, для чего требуется основательную перестройку мировоззрения и личности, далеко не безболезненные и протекающие через депрессию, болезнь, крах идеалов и подобные крайние состояния. Что, кстати, несёт на себе отпечаток свойств духа, его потребность дойти до края, до предела.
Возьмём воинские искусства. К примеру, своеобразный претендент на аристократичность в этой сфере – Айкидо. Само слово Айкидо в переводе означает, если не ошибаюсь, путь к гармонии духа. Может, перевод не точен и японцы имели в виду душу? Вряд ли. Есть ли у них в национальной культуре разделение на дух и душу или они всё целиком называют внутренней духовной силой (досл. пер слова Ки, здесь может быть имеется в виду внутреннее намерение?). Чаще всего именно дух надо приводить в гармонию и равновесие, так как в своём стремлении к свободе, причём к свободе любой ценой он часто бывает буен. Душа занимает скрытую, пассивную позицию. И активность её может быть выражается в мщении и злопамятности которые как правило надолго не остаются, душа более склонна по природе своей прощать чем дух. И происходит прощение как только пережиты и улетучились неприятные чувства. Разве что решение какое нибудь может мешать прощению. Она более переменчива, насладившись и насытившись чувствами и ощущениями, может вовсе утратить интерес к происходящему. Воспламенённый дух же мало что способно остановить.
Японцы поставили во главу угла похоже именно дух. Дух главенствует в воинских искусствах, по природе своей предназначенных для сохранения жизни и выполнения некоей задачи так же стратегически связанной с сохранением чьей то жизни. Значит его сила сопоставима с силой жизни. Японцы, да и другие нации и традиции воинского дела опираются в деле сохранения жизни именно на дух который сперва надо привести в гармонию чтобы выполнить эту задачу. Получается, что именно дух является хранителем жизни и у него есть полномочия хранить жизнь или не хранить, или даже убивать её. Те же японцы чтобы выжить, совершенствуют, закаляют и гармонизируют дух. Не душу, душа бежит от опасности, и только при поддержке духа способна быть не поглощённой страстями жизни. Дух смел, потому что нет у него почти ничего. Он почти ничего не чувствует и потому смел и непривязан. Так он чувствует себя. Дух защитник и хранитель стратег жизни, обладающий изначально буйной силой, которую нужно гармонизировать, чтобы достичь цели.
Что же в таком случае обычно понимается под духовным развитием в религиях, эзотерических школах и духовных традициях? Очевидно, что это чаще всего некий способ обуздать или связать свой дух сделав его слугой каких то догм, составляющих содержание данной традиции. Обуздать путём внушения человеку некоей картины мира, и необходимости соблюдать правила и законы, соответствующие этой картине. Догм состоящих из образов и мыслей проверенных безопасных и ведущих к меньшим разрушениям мира со стороны духа и к ограниченному проявлению духа в мире и ограниченному дерзанию, так как в картинах мира изначально определяется что есть что и самостоятельно пытаться разбираться что к чему нужды нет а то и запрещено. Внушения правил безопасных для человеческого общества. Безопасных для мини сообщества в которое входит данный человек. Вот парадокс — от потенциального защитника жизни, пожалуй единственного способного справиться с этой задачей нужно защититься. Обременение, связывание множеством жёстких установок чаще всего приводит в спокойное безопасное тихое и обременённое множеством обязательных установок состояние духа. Состояние в котором сила духа распределена по каким то «правильным» целям. В состояние в котором человек ими же и связан, а не развит на самом деле. Именно развития духа таким образом скорее всего не происходит. Происходит скорее всего осознание человеком в какой то степени себя своих внутренних взаимосвязей и барьеров. А вот дух как раз и замирает будучи влит в какой то «правильный» образ действий. И явление это двоякое с одной стороны достигается большая безопасность человека (в том числе от самого себя) и окружающих, а с другой стороны остановка и омертвление движения. По сути развитие духа исчерпывается здесь на стадии безопасности. Закономерный вопрос можно ли как то ещё озадачить развить или нагрузить дух? Что же для него есть развитие? Что его развивает? Действие или недеяние? Размышления или покой и смирение? Овладение способностью добиваться целей? Обретение способности гармонично, без войн и разрушений существовать в мире? Практика погружения и удержания себя посредством силы духа в различных изменённых состояниях? Осознание того что в том храме-теле где живёт и дух есть ещё душа личность и сущность?
Или всё вместе взятое? Что?
Источник www.krotov.info/lib_sec/22_h/hil/man0.htm
0 комментариев