ну потому что так и есть все… и самое печальное, когда веришь в то, что у этого преодоления есть какой-то смысл, как награда за труды, отданные отчизне; какая-то окончательная победа, где ты всех раскидаешь, убьешь всех злых клоунов и останешься один в лучах победы над врагами, над жизнью, над миром с ликующим видом, в котором тебя запомнит солнце. но омерзительная насмешка, сказать в чем? в том, что воплощение такого сценария в реальности тебе нафиг не нужно. мы не созданы для того, чтобы битва оканчивалась победой, ни одни из людей. ни один. борьба происходит ради самой борьбы, которая держится только за счет надежды в тот образ, что я описала. но и он также абсурден и беспощадно бессмысленен, потому что так не бывает. а если бы и было, то что? такое окончание говорит только о том, что скоро начнется что-то другое…
каждый сценарий прописан таким образом, чтобы в нем было с чем бороться и никогда не побеждать. человек — это вечный лузер, всегда преодолевающий обстоятельства и всегда в них проигрывающий. обстоятельства заканчиваются тогда, когда их отпускаешь. но отпускание одного означает открытую дверцу для равнозначного другого.
мы лишь изредка можем выдохнуть на привале…
Блок однажды верно заметил:
«И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль…
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль…
И нет конца! Мелькают версты, кручи…
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь…
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!»
не знаю я, Насть… я уже не хочу никуда идти. потому что дошло, что я создана только для одной цели — чтобы страдать и испытывать постоянную боль от всего. сама жизнь — это боль. ходить и чето спрашивать — в этом уже заложена надежда что-то получить, спастись от чего-то, а это тоже самое беличье колесо.
любого человека помещают в те обстоятельства, где он вынужден что-то преодолевать, причем постоянно. элементарно хотя бы, чтобы это тело выживало ему нужна еда и комфортная температура. и что делать? идти работать. тяжело вкалывать, гнутся в три погибели, отдавая все свое время этому, чтобы заработать те средства, которых хватит ровно для оплаты нужд тела. даже подумать некогда над тем, зачем это все сдалось… ну разве не бл-дство?
а если и выходишь немного из этого, то чувствуешь другую зависимость и унижение. в общем — иное преодоление.
но этим всем и занимаются только с надеждой, что это все временно, т.к. горит где-то огонек надежды на то, что что-то да произойдет. в этом, между прочим, заключается основная ошибка человека, в этой идиотской вере в то, что это дерьмо — временно представленные обстоятельства, которые где-то за поворотом изменятся на что-то получше. а они не изменятся. жизнь такова — тебя ставят в неудобную позу, которая тебе не нравится и в которой ты воешь от боли, но делаешь иногда радостный вид, типа так задумано, а сам перепуган до смерти от того, что не понимаешь, чего делаешь в этом ублюдском спектакле, в таком положении.
и все, что предпринимаешь после некоторых попыток борьбы — привыкнуть. а привыкнув к одной неудобной позе получаешь через время — другую, такую же неудобную. а иногда на столько неудобную, что даже вспоминаешь прошлую с ностальгическим романтизмом. прикинь, на сколько это все херово? и не временно, а навсегда так. весь путь человека — это смена одной позы на другую, в которой его имеют и имеют во все его имеющиеся дыры с завидной регулярностью.
мне это напоминает казино, в котором мы делаем какие-то ставки, иногда что-то с этого выигрывая. но такое чувство, что сам выигрыш дается только для того, чтобы наеб-ть тебя еще больше. вот так вот — сосешь иногда конфетку, чтобы не думать, о том, что казино все равно останется в плюсе, а ты уйдешь лузером. а ты и так лузер, потому что сосешь в основном не конфетки…
«он выпучил глаза еще сильнее и стал похож не просто на рака, а на такого рака, который догадался наконец, почему вокруг стоят эти огромные пивные кружки»… (ц) пелевин, ско.
кстати, по-моему из некоторых книжных фраз сложилось представление того, чем все должно закончится, как должны разрешиться мои вопросы. и я теперь сопоставляю всякий раз: а вижу я вот так, как Мастер сказал? нет, не вижу, а значит, надо хотеть это видение себе и дальше.
а на каком таком основании мы можем заключить, что все спасены? меня не устраивает эта фраза, если я так не вижу. вот, кстати, мне еще нужно супер-видение, чтобы именно честно видеть, что все спасены, не теоретически, а как факт.
и я ищу способ спастись от этого. типа хочу супер-видение, из призмы которого это все будет видится правильным и закономерным…
из моему видения это все видится издевательством.
каждый сценарий прописан таким образом, чтобы в нем было с чем бороться и никогда не побеждать. человек — это вечный лузер, всегда преодолевающий обстоятельства и всегда в них проигрывающий. обстоятельства заканчиваются тогда, когда их отпускаешь. но отпускание одного означает открытую дверцу для равнозначного другого.
мы лишь изредка можем выдохнуть на привале…
Блок однажды верно заметил:
«И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль…
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль…
И нет конца! Мелькают версты, кручи…
Останови!
Идут, идут испуганные тучи,
Закат в крови!
Закат в крови! Из сердца кровь струится!
Плачь, сердце, плачь…
Покоя нет! Степная кобылица
Несется вскачь!»
И смысла у этого вечного боя нет…
любого человека помещают в те обстоятельства, где он вынужден что-то преодолевать, причем постоянно. элементарно хотя бы, чтобы это тело выживало ему нужна еда и комфортная температура. и что делать? идти работать. тяжело вкалывать, гнутся в три погибели, отдавая все свое время этому, чтобы заработать те средства, которых хватит ровно для оплаты нужд тела. даже подумать некогда над тем, зачем это все сдалось… ну разве не бл-дство?
а если и выходишь немного из этого, то чувствуешь другую зависимость и унижение. в общем — иное преодоление.
но этим всем и занимаются только с надеждой, что это все временно, т.к. горит где-то огонек надежды на то, что что-то да произойдет. в этом, между прочим, заключается основная ошибка человека, в этой идиотской вере в то, что это дерьмо — временно представленные обстоятельства, которые где-то за поворотом изменятся на что-то получше. а они не изменятся. жизнь такова — тебя ставят в неудобную позу, которая тебе не нравится и в которой ты воешь от боли, но делаешь иногда радостный вид, типа так задумано, а сам перепуган до смерти от того, что не понимаешь, чего делаешь в этом ублюдском спектакле, в таком положении.
и все, что предпринимаешь после некоторых попыток борьбы — привыкнуть. а привыкнув к одной неудобной позе получаешь через время — другую, такую же неудобную. а иногда на столько неудобную, что даже вспоминаешь прошлую с ностальгическим романтизмом. прикинь, на сколько это все херово? и не временно, а навсегда так. весь путь человека — это смена одной позы на другую, в которой его имеют и имеют во все его имеющиеся дыры с завидной регулярностью.
мне это напоминает казино, в котором мы делаем какие-то ставки, иногда что-то с этого выигрывая. но такое чувство, что сам выигрыш дается только для того, чтобы наеб-ть тебя еще больше. вот так вот — сосешь иногда конфетку, чтобы не думать, о том, что казино все равно останется в плюсе, а ты уйдешь лузером. а ты и так лузер, потому что сосешь в основном не конфетки…
«он выпучил глаза еще сильнее и стал похож не просто на рака, а на такого рака, который догадался наконец, почему вокруг стоят эти огромные пивные кружки»… (ц) пелевин, ско.
хаха, шутка.
мне нужно, чтобы он мне его передал это видение…
из моему видения это все видится издевательством.