И он решил — до неба пешком,
раз в крыльях ему — отказ.
Он помнил, как пахнет чай с молоком
и вкус незнакомых фраз.
Он помнил, как вышел из дома в ночь,
узнав, что жизнь — это плен.
Долг — ложь, а судьба-канцелярский скотч
не даст ему встать с колен.
И он пошел в небеса пешком:
что крылья? — лишь перьев горсть.
«Ты знаешь, небо недалеко, »
— поведал недавний гость.
Вчера пришел к нему Господин седой,
и пах коньяком, он,
как заведенный, одно твердил: «До неба недалеко.»
И спор был с гостем почти до утра:
«Помилуйте, это бред!
Вся ваша сказка, как мир, стара,
на небо дороги нет.
К чему ходить в чужой огород,
раз мне уютно в своем?
Родился, вырос, продолжил род — и умер, а небо при чем?
Не верил с детства ни в свет, ни в тьму,
ни в карму, ни в Страшный Суд.
Мне каждый пророк — как пожар в дому,
молитва — сизифов труд.»
Гость слушал молча,
закрыв глаза и бороду теребя.
А после только одно сказал:
«Во всем этом нет тебя.»
И тихо вышел, взяв в руки трость,
не тронув чай с молоком.
«Ты в этом мире — всего лишь гость.
И небо недалеко».
Все утро пил он, не мог понять — откуда взялась тоска?
В душе какой-то кошмарный сон,
дрожит со стаканом рука.
Зачем пришел Господин седой,
всей жизни разрушил закон…
И мир его сжег своей ерундой — «До неба недалеко…»
А ночью к небу пошел пешком,
раз в крыльях ему — отказ.
Лишь помнил, как пахнет чай с молоком
да вкус незнакомых фраз…
©Крошка Цахеззз стихи с
Читать дальше →
Irene
