Одно из несомненных качеств, которым он обладает, это его магнитичность. Пространство вокруг этого человека как-будто сгущенное, накаленное донельзя, иногда даже создается впечатление, что вот-вот увидишь эти ионы, электроны, вертящиеся в невообразимой пляске, то и дело сталкивающиеся друг с другом и создающие почти видимое свечение. Пребывая в этой атмосфере, сам собой умолкает ум и ты становишься истинным созерцателем. Как безвольную магнитную стружку тебя притягивает в направлении Мастера. В один момент без каких-то понуканий со стороны становишься присмиревшим и даже не смеешь лишний раз заикнуться. Язык в это время засасывает куда-то глубоко и надолго. Наверное, даже сухие растения, если их поместить в оранжерею ауры этого Учителя, начнут расцветать. Он же, как заботливый садовник, очень трепетно и нежно обращается с каждым цветочком. Здесь — сорнячок уберет, там — водички добавит, а какой-то цветочек согреет внутренним теплом Солнца своей души. «Пусть расцветают все цветы» — безмолвно скажет он с нежной заботой, не смея никого переделывать или лепить из кого-то какой-то иной цветок согласно его видению. Все цветы прекрасны, каждый полон своей уникальностью, неповторимостью, ароматом и завершенностью. Когда смотришь в лицо этому человеку, то в такие моменты думаешь, что лучше глядеть в лицо тигру или пантере. Глаза — темные, наполненные невиданными глубинами и высотами, беспристрастные и колючие. Кажется, еще немного и ты свалишься туда, в это неизмеримое пространство, и
Читать дальше →
Странное это состояние не-стояния и совершенно не понятно мне. С одной стороны и не хочется ничего, и понимаешь, что ничего хотется и не должно. Нечего хотеть, т.к. все равноценно и если чего-то хочется, то это означает лишь выделение и акцентирование внимания на этом чем-то. Внимания? Может и не внимания. Сознания? Желания? И тут же, и это уже с другой стороны, с удивлением и изумлением читаешь что-то там о чувстве недостаточности и ущербности «я». Начинаешь себя автоматически пробовать на эту роль. Так, чувство недостаточности есть? Нет. Все достаточно. Совершенно достаточно и вполне полноценно. Тогда, продолжая примерку новой одежки, должен последовать логический, а может и не очень логический вывод о том, что это мое раздутое донельзя Эго убедило себя в своей полной достаточности. Ладно, пусть так, делаю такое допущение. Дальше больше. Точнее, не понятнее. А чего-ж тогда это Я ничего не хочет? Потому что оно само себя убедило в своей достаточности? Так-так, пошли дальше. Значит, это Я, убедившее себя в достаточности еще и убедило себя в своей неуязвимости. Ведь последнее время все стрелы-копья направленные в его сторону всегда достигали поставленной цели точно в яблочко. А что сейчас? Стрелы пролетают сквозь и ни за что не цепляются, чем удивляют само Я, т.е. меня до чрезвычайности. Где реакция, где ответ, где ответный удар?! Далее мысли текут и приходят к следующему выводу: получается я создала себе такое вот новое усиленное Я, которое беспечно, абсолютно ко всему
Читать дальше →
Когда-то Нансен жил в маленькой хижине в горах. Как-то раз к нему зашел один незнакомый монах, когда Нансен собирался отправиться в поле работать. Нансен поприветствовал монаха и сказал ему: «Прошу тебя, чувствуй себя как дома. Приготовь себе на обед любую еду, какую захочешь, затем принеси мне оставшуюся еду по дороге, ведущей к полю, где я буду работать».
Нансен усердно работал до самого вечера и вернулся домой очень голодным. Странник приготовил еду и наелся досыта. Потом он выбросил все продукты и разбил всю посуду. Нансен увидел, что монах мирно спит в пустой хижине, но когда он растянул свое усталое тело рядом с незнакомцем, тот встал и ушел.
Спустя несколько лет Нансен рассказал эту притчу своим ученикам, добавив: «Он был отличным монахом, и я до сих пор скучаю по нему»
Ну вот и разбился вчерашне-завтрашний графин,
Никак его не склеить, и уж точно не слепить
Частички же его уходят тенью в тлен — в камин
А так мечталось и всегда хотелось долго жить
Никто меня не звал и не просил остаться здесь,
А я же дура вот такая — все надеялась на свет
Попробовала я его поймать, а он исчез почти что весь
А я отчаянно все жду его, он же смеется мне вослед
И кто-то собирал осколки и кое-как мозаику лепил
Потом он понимал, что лед то очень колкий,
И не спешил воссоздать то, что сам творец испепелил
Реанимировать нельзя и жизнь вдохнуть не получается
Так предначертано и все же надежда где-то согревается
Порежешь пальцы, осторожней, оно не стоило труда
Старайся быть по-невозможней, тогда уж точно нет стыда
Крапал, ваял и так задумал, чтоб изначально было так
То что построено, должно быть низвергнуто в кромешный мрак
Зачем касалась я разбитого, что дали мне избитые калеки?
Где-то металась и убитая я ухожу домой к себе на веки
Ученый Рье из Сейзана однажды встретился с Басе, который задал ему такой вопрос: «Какую сутру ты комментируешь?»
«Сутру об уме», — ответил Рье.
«А как ты комментируешь ее?» — поинтересовался Басе.
«Посредством ума», — ответил Рье.
«Ум — это всего лишь актер, — заметил Басе. — Он похож на шута. Нужно непосредственно постичь шесть чувств. Неужели ум способен комментировать сутру?»
«Но если ум не способен на это, неужели не-ум сможет прокомментировать сутру?» — парировал Рье.
«Да, не-ум может очень хорошо прокомментировать сутру», — подтвердил Басе.
Рье отряхнул рукава и пошел своей дорогой.
«Профессор!» — крикнул ему вслед Басе.
Рье обернулся.
«Не-ум неизменен от рождения и до самой смерти», — сказал Басе.
Рье полностью пробудился и с почтением поклонился Басе.
«Зачем ты кланяешься мне, простофиля?» — удивился Басе.
Теперь все тело Рье истекало потом. Возвратившись в свой храм, Рье сказал монахам: " Я всю жизнь полагал, что никто не комментирует сутры лучше меня. Но сегодня вопрос Басе растопил лед целой жизни".
Рье перестал читать лекции и удалился в западные горы. Больше о нем никто не слышал.
Уже во время выполнения стоячей гимнастики для позвоночника я стала замечать повышение четкости различения окружающих предметов. Странно, я ведь ничего для этого специально не делала. И в то же время я стала как будто-то бы впервые видеть кресла, а вокруг ведь люди находятся, занимаются. Все стало более четким, ярким, реальным. Внутри пробежала волна радости от того, что я нахожусь целиком здесь, присутствую здесь, осознаю именно здесь, наконец-то вижу предметы, здесь находящиеся. Мыслей не было, некоторое время я тихо радовалась, а затем изумлялась такому внезапному наведению фокусировки на окружающие предметы. Они были здесь, я это знала, но главное, на некоторое короткое время своей полностью бессознательной жизни я осознала, что и я сама то нахожусь именно здесь и именно сейчас. Я осознавала свое присутствие в этом помещении, среди этих людей так четко, как никогда прежде…
Под конец упражнений, когда мы уселись на стулья, меня начала заполнять волна немого восторга. А затем… Затем эта волна словно сконцентрировалась в области груди и начала нарастать по интенсивности, становясь все больше, ощущение в груди все теплее. В какой-то момент я почувствовала что дальнейшее нарастание я не смогу вынести. И словно отозвавшись на мои мысли-чувства волна потихоньку начала отходить, пока не отошла полностью. Во время перерыва я чувствовала себя весьма странно и необычно, по-новому, внутри появилась дрожь.
А после занятия у меня была самая удивительная поездка домой на
Читать дальше →
Подержи…
Путешественник на корабле пересекал широкое водное пространство. Когда началась качка, он ухватился обеими руками за мачту, чтобы его не выбросило за борт.
В то же самое время корабельщик, который, конечно же, был привычен к такой качке, держась за канат, проворно приблизился к нему и потребовал плату.
— Да-да, — сказал путешественник, — только подержите вместо меня мачту, чтобы я не упал, а я достану деньги!
Madiha
