Пора, видимо, признаться, что все мое «интенсивное исследование» только накачивало исследователя, поэтому оно зашло в тупик и увязло в непонятках. Не зря Мастер говорит «вы пытаетесь переехать машиной водителя» и «я не танцую с трупами») Идея того, что у происходящего есть автор и этот автор — я, может найти подтверждение в чем угодно. Но слышание случается, доверие случается. Я, конечно, буду сражаться до последнего, веруя в личную волю и авторство, но, так или иначе, голова в пасти тигра.
А когда немного спадает напряжение, становится очень заметной нужда в постоянном самоподтверждении, веренице мыслей о себе, выступающей на первый план и сильном страхе потерять это. Этот страх равносилен страху смерти, такое судорожное «нет!», что я сама удивляюсь.
Пыталась объяснить одному человеку, почему обратилась к духовности, почему ищу Просветления. Мне встречаются люди, похожие на меня, очень чувствительные к недостаточности, несчастливые, внутренне противоречие разрывает их на части. И, представьте, появляется веселый человек, с полными сострадания глазами, и говорит, что нет необходимости страдать и убегать, что каждое мгновение жизни уже полно, даже если это мгновение боли и недостаточности. Конечно, Боже Милостивый, я хочу этого! Хочу просто любить жизнь, не натужно, не потому что это правильно или красиво, а просто потому что это естественное проявление моей природы.
Есть такой ход, защищающий игру в отдельность, «неуязвимый лажатор»: как только Учение начинает работать и, например, все сводится к мысли или феномену, становится ясно, что появляется сводящий, который сам себя свести не сможет. И — бац! — неузявимый лажатор сливает практику как неудавшуюся, возвращаясь к исходной точке. Зашибись!))
Однажды современных детей-первоклашек попросили нарисовать картинку по четверостишью Пушкина: Бразды пушисты взрывая, Летит кибитка удалая. Ямщик сидит на облучке В тулупе, в красном кушаке. В результате получилось… Ну, начнем с того, что из всех слов самыми понятными оказались «тулуп» и «кушак». Кибитка в представлении детишек оказалась летательным аппаратом. Почему? Ну как, написано же «летит кибитка удалая». У некоторых она оказалась еще и похожей на кубик (КУБитка). Летающая удалая ки(у)битка занимается весьма воинственным делом — она взрывает. Что, или, вернее, кого? Бразды пушистые. Это зверьки такие (пушистые же!), помесь бобра с дроздом. То, что по правилам тогда должно было быть «браздов», детей не смутило — и на бедных пушистых браздов посыпались с кибитки гранаты и бомбы. За геноцидом браздов наблюдает некая личность в тулупе и красном кушаке и с лопатой. Это ямщик. Носитель тулупа и кушака, по мнению детей, никакого отношения не имеет к кибитке и творимым ей безобразиям. Рожденный копать летать (на кибитке) не может! Самым трудным словом оказался облучок. Часть детей вообще не поняла, что это такое и с чем его едят, в результате ямщик с лопатой (а чем ему еще ямы копать, он же ямщик!) оказался сидящим на «пятой точке». В другом варианте ему предлагалось сесть на маленький обруч (обр(л)учок) и, балансируя лопатой, наблюдать за взрыванием браздов. В результате нету несущейся в облаке искрящегося под солнцем снега кибитки с веселым бородатым дядькой в тулупе и кушаке на козлах. Вместо этого над землей несется кубическая летающая хреновина, под ее смертоносными ударами летят кровавые ошметки несчастных пушистых браздов, а за всем этим, балансируя на обруче на краю вырытой ямы, наблюдает люмпенская личность в тулупе и красном кушаке, с лопатой."
Из В
Читать дальше →
В ищущем по умолчанию присутствует святая вера себя отдельного, самостоятельно действующего, находящегося в отношениях с отдельными объектами. Когда Мастер говорит «автора нет и быть не может», очень хочется ему поверить, и часто мышление вместо исследования отправляется по более легкому и привычному пути — моделированию. Но в результате очевидные проявления ложной веры в авторство принимаются за доказательства существования автора, возникает досада, недостаточность, полотно неприятия и страдания разворачивается во всю ширь. А засада была в самом начале. Интеллектуальное понимание чревато такими засадами, уж очень нравится моделировать и принимать желаемое за действительное. Но то же понимание может стать толчком к тому, чтобы просто увидеть, как это происходит: как подарки под елкой вдруг становятся бесспорным доказательством существования Деда Мороза.
Дэн Симмонс «Падение Гипериона» (научно-фантастическая эпопея):
"… Любовь — наиболее банальное из переживаний, самый затасканный из
религиозных символов, оказалась — как понимал теперь Сол — сильнее ядерных
сил, сильнее электрослабого взаимодействия, сильнее гравитации. Все эти
силы есть любовь. Связующая Пропасть, субквантовая невероятность,
передающая информацию от фотона к фотону, — ничто иное, как любовь.
Но можно ли объяснить любовью, обыкновенной любовью, так называемый
антропный принцип, над которым ученые ломают головы уже лет семьсот, если
не дольше? Эту почти бесконечную цепь совпадений, которые привели к
возникновению вселенной с нужным количеством измерений, с идеальными
характеристиками электронов, требуемым законом всемирного тяготения,
звездами идеального возраста, идеальными прабиосистемами, породившими
безупречные вирусы, которые превратились в идеальные ДНК? Эту череду до
абсурда удачных совпадений, антилогичных, антипостижимых, необъяснимых
даже религией? Можно ли?
Семь веков существования теорий Великого Объединения, пост-квантовой
физики суперструн и продиктованной Техно-Центром концепции замкнутой и
безграничной вселенной без сингулярностей Большого Взрыва и
соответствующих конечных точек, отстранили, сняли Бога — и
примитивно-антропоморфного, и утонченного, пост-эйнштейновского — со всех
должностей, даже с поста хранителя и прекреационного законодателя. В
понимании машин и человека, вселенная не нуждалась ни в каком Создателе и
вообще не допускала его существования. Возможно, кое-какие детали в ее
законах потребуется подправить, но на общую картину это уже не повлияет.
Она не имела ни начала, ни конца — расширялась, сжималась, потом снова
расширялась, и циклы эти чередовались подобно временам года на Старой
Земле. Какая там любовь!
Следовательно, Авраам согласился пожертвовать сыном, чтобы
Читать дальше →
Сколько себя помню, всегда чувствовала тонкое разделение на «реальную жизнь» и некую «глубину бытия», эдакую мистическую подоплеку, очаровывающую и захватывающую дух. Очевидно, красивое мистическое переживание в прошлом было описано, принято за нечто большее и теперь используется для постоянного самоподтверждения. Наверное, это безличностный вариант того, что многие называют «мой глубокий внутренний мир» :D Фантазия часто обращается к этому озерцу глубины, создавая красивые, манящие образы меня. При этом на периферии всегда было осознание того, что эта «глубина» — пшик. Можно сколько угодно делить жизнь на реальную и мистическую, можно верить, что это разделение реально и страдать от болезненного противопоставления — но чтобы разделить что-то, надо это сначала ухватить, зарегистрировать, и всегда будет оставаться «неучтенный элемент», регистрирующий, баба Маня экскаваторщица, так уж устроена игра :) Да, можно сколько угодно делить, складывать, постигать, коллекционировать озарения или просто валяться на диване — жизнь не станет от этого богаче или беднее. Ужас да и только :)
Чувствую радость и душевный подъем, работая на новом месте. Всплески самовосхваления оттого что, вот, какая я умница, как у меня все хорошо получается. Радость и самопочесывание регистрируются на неподвижном, незатронутом фоне, и этот фон одновременно осознается и кажется мной, тоже, типа, не затронутой ни хорошим, ни плохим.
Выходишь вечером на улицу, листья шумят, как беспокойное море, горят окна квартир, слышно, как играют во дворе дети. И накатывает щемящее, поэтическое упоение, замешанное на жажде и поиске чего-то особенного, самого-самого. Кажется, его аромат витает вокруг, но само оно неуловимо. Я всматриваюсь в каждое мгновение в отчаянной попытке поймать, понять, ухватить, ведь оно совсем рядом. Я не могу дать ему названия, но не сомневаюсь в его существовании. Это светлая печаль, сотканная из вдохновения. Захватывающая дух красота поиска того, что не может быть найдено.
Умные и ясные мысли, состояния приходят и уходят, а маленький, забитый, несчастный ребенок так и сидит внутри, корчась от ужаса перед людьми, переменами, неприятными ситуациями, осуждением. Иной раз высунется, поддавшись жажде одобрения, но, получив по носу (удивительно, но никто не обязан носить его (меня) на руках, восхищаться и хвалить), с хныканьем уползает обратно. Никто беднягу не любит и не понимает.
И на защите и лелеянии этого ребеночка построена вся жизнь. Но вопрос очень простой: есть ли он? Ради кого все это? Обычно в эту сторону даже смотреть страшно, а уж проверить и исследовать тем более. Даже возникающий импульс к исследованию тут же сглаживается патетическими речами или кайфушным состоянием. И все же… реален ли страдающий? Вот куда стоит посмотреть, если надоело кокетство и увиливание.
forsuasson