Любимый.
Блин, не знаю теперь как называются люди которых любишь. Если любовь не зависит от замужества, секса, дружбы, совместного творчества и общего бюджета.
Может это мировая волна такая была) которая застала всех способных ее воспринять там где они находились — кто-то в келье медитировал на стену, кто-то пуджи устраивал, а кто-то роман крутил))))
Мужчина. Началось как обычный роман, а потом это вышло за рамки, и понеслась какая-то мистика. Пиком было сильное изменение личности, даже физиологические эффекты (некоторые болячки отступили), потом вот это — когда я стала видеть любимого во всем (не человека, не образ его, а вот… не знаю как сказать, не абстракция, он был этим буквально, и это видение начало распространяться на другие явления).
Потом я испугалась, что не смогу соответствовать такому дару, что я недостойна, потом я испугалась его потерять, потом привязала этот опыт строго к конкретному человеку (и весь остальной мир стал врагом), потом я из-за страза потерять человека отделила этот опыт от него живого (привязала к воспоминанию — мол, ты БЫЛ таким, а сейчас это уже не ты), и таким образом он тоже стал врагом. А я осталась одна против всего мира защищать свое хрупкое и чрезвычайно уязвимое воспоминание о чём-то, что сначала было абсолютно очевидно, неуязвимо и в чем я сама могла исчезнуть на раз.
А уже потом была всякая адвайта)
Была забавная деталь в той фигне — ясное знание, что происходящее — демонстрация, «как может быть», и она закончится. И потом, если я захочу, то мне нужно будет проделать совсем не короткий путь длиной в н-ное количество лет, чтобы Это пришло уже не на время, а навсегда. Ни количество лет, ни когда закончится — не знала. Но что это демо-версия — узнала сразу как спросила.
То вообще урожайный был год. Хорошо, что не знала ничего про теорию адвайты, а то были бы эссе с терминами вместо стихов. И плохо, что не знала той же практики прощения, иначе поняла бы, что делать, когда это начало закрываться.
Блин, не знаю теперь как называются люди которых любишь. Если любовь не зависит от замужества, секса, дружбы, совместного творчества и общего бюджета.
Семья все-таки.
Потом я испугалась, что не смогу соответствовать такому дару, что я недостойна, потом я испугалась его потерять, потом привязала этот опыт строго к конкретному человеку (и весь остальной мир стал врагом), потом я из-за страза потерять человека отделила этот опыт от него живого (привязала к воспоминанию — мол, ты БЫЛ таким, а сейчас это уже не ты), и таким образом он тоже стал врагом. А я осталась одна против всего мира защищать свое хрупкое и чрезвычайно уязвимое воспоминание о чём-то, что сначала было абсолютно очевидно, неуязвимо и в чем я сама могла исчезнуть на раз.
А уже потом была всякая адвайта)