Обязательства Намкая Норбу

Текст который будет размещен ниже — отражает мое глубинное отношение к становлению и реализации Мастеров. Становится ли человек мастером просто по факту осознания своей природы? Существуют ли сущностные этические подходы к позиции мастера или как часто встречается, люди просто говорят — ну мне это нравится и всегда нравилось, я всю жизнь проводил тренинги, это моя дхарма и пр.? Существует ли эволюция, развитие Мастера и каковы ориентиры в этом спонтанном и самопроизвольном излиянии «благостного» потока милости, который течет в жадно раскрытые рты неофитов и не неофитов, уставших от отсутствия результатов, жаждущих нового чуда, и просто нового.
27 обязательств Чогьяла Намкая Норбу
Намгьялгар, тренинг по 3-му уровню СМС, 31 марта 2000 года

Сейчас я бы хотел рассказать о моих личных обязательствах. Очень важно, чтобы мои ученики, особенно те, которые занимаются Санти Маха Сангхой, знали об этом принципе, поскольку это не просто принцип, который я записал, чтобы сказать: «Вот мои обязательства», а я его применяю. Для чего же я записал эти обязательства? Когда я стал учить Дзогчену, то сначала я передавал более общее буддийское учение, тантру и делился информацией в университете. Дaже ISMEO (Итальянский институт Ближнего и Дальнего Востока в Риме) иногда организовывал что-то вроде публичных лекций. С этим не было никаких проблем.

Но позже многие люди стали просить меня передавать учение. В этом случае учение означает, что я показываю путь, а люди применяют и следуют ему, а затем стараются обрести реализацию. Поэтому это важно не только для моих учеников, но и для меня самого. Я всё ещё нахожусь в человеческом измерении. Я нахожусь в самсаре, так же как и вы. Здесь между нами нет особой разницы. Возможно, у меня побольше опыта в учении и знании Дзогчена. Это так. Но все мы находимся в самсаре и нам нужна реализация. Чтобы обрести реализацию, нам нужен путь. Нам нужно применять путь, следовать пути правильным образом. Иначе нам не обрести реализации. Поэтому, когда я собираюсь обучать кого-то, то «обучать» значит, что я работаю с передачей, работаю с путём, которому следую.

Таким образом, это не что-то простое, чем, как говорят американцы, можно «поделиться». Легко сказать «мы всем делимся», но учение — это нечто конкретное для обретения реализации. До тех пор пока мы не достигли реализации, мы должны уважать путь и всё, что с ним связано. Поэтому я чувствую за это некоторую ответственность. Вот причина, по которой вначале, когда Гьялва Кармапа отправил мне два или три письма, в которых просил: «Обучай моих учеников, отправляйся учить туда-то, в мои центры», каждый раз я отвечал ему: «Прошу, поймите, у меня нет времени, я не хочу учить. У меня есть работа, я веду обыкновенную жизнь, работаю и зарабатываю деньги, поэтому я не могу ездить туда-сюда». Но я получал его письма с просьбами снова и снова и никогда не соглашался.

Но в конце концов я решил согласиться, потому что возникли условия, когда было мало смятения и опасности. Например, в Риме и Милане были центры Кармапы, и меня пригласили туда. Ко мне обратились с теми письмами Кармапы, на которые я никогда не давал положительного ответа. Но позже туда приехал ещё Лама Геше Рабтен из Швейцарии. Это очень учёный, а не какой-то обычный лама, я это хорошо знаю. Поэтому я подумал: «Если я не выполню просьбу Кармапы, то, конечно, все отправятся к Геше Рабтену. Это не так уж плохо. Возможно, они выучат что-то из традиции Гелуг в стиле Сутры и Тантры и т.п. Но это довольно далеко от Дзогчена и Махамудры».

И тогда я подумал: «Может быть, если я совсем откажусь, это не хорошо. Мне нужно что-то сделать. Иначе все станут учениками Геше Рабтена». Это не значит, что я завидовал Геше Рабтену или сравнивал себя с ним. Я думал о будущем, о том, как бы людям следовать сути учения – Махамудре и Дзогчену. И тогда я стал учить. Я принял приглашение приехать в Рим, когда Геше Рабтен был там с ретритом. Я сказал: «Хорошо, давайте проведём ретрит». И люди Кармапы из Рима занялись организацией. Людей было немного, всего десять человек. Но затем они организовали наш первый ретрит в Субьяко. Мы провели длинный ретрит, который занял две-три недели. После первой половины ретрита мы сделали перерыв, а затем продолжили снова.

В то время я вновь и вновь думал: «Сейчас я передаю учение и отвечаю за передачу, потому что я на самом деле даю передачу. Люди следуют передаче. Как мне быть?» Кроме того, до этого момента я никогда не чувствовал себя учителем. Я всегда считал себя учеником и практикующим, и всё. Я никогда не хотел стать учителем. Но когда люди обращались ко мне и я передавал учение, я автоматически стал учителем. И раз уж я учитель, то каким учителем я должен быть? Я много думал об этом.

Я принял вот эти девять основных обязательств. Их всего девять. Так я передаю учение. Так я взаимодействую с людьми. Это моё тамча (dam bca’). Здесь говорится о, в общей сложности, двадцати семи обязательствах, так как девять из них связаны со мной, ещё девять обязательств с такими же принципами связаны с моими учениками и ещё девять связаны с обычными людьми, обычными духовными людьми, друзьями, теми, кто хочет со мной сотрудничать. Если я серьёзно сотрудничаю с этими людьми, доверяя им, тогда они должны быть людьми такого рода. Ели кто-то не находится в этом состоянии, я никогда не сотрудничаю с ними и не доверяю конкретным образом. Так что девять, девять и девять в сумме дают двадцать семь. Это мои обязательства.

Поэтому важно, чтобы все мои ученики понимали это. Особенно мои ученики, изучающие Санти Маха Сангху, должны на самом деле понимать, как я работаю, что я принимаю на себя в качестве моей ответственности, которая является также вашей ответственностью, и как мы должны работать. Поэтому это важно. Я хочу передать их вам и немного объяснить. Я написал их, когда начал ретрит в Субьяко. Это было, по-моему, в 1976 году или вроде того.

Вначале идёт призывание дхармакаи в виде Амитабхи (что означает Амитабху Самантабхадру, а не Амитабху в стиле Сутры), самхбогакаи в виде Ваджрасаттвы, а также измерения нирманакаи в виде Гараба Дордже, Гуру Падмасамбхавы как союза трёх кай, а затем настоящего Гуру Падмасамбхавы во плоти, который является моим единственным и самым важным учителем Чангчубом Дордже. Я взываю к тебе. Я твой сын, прошу, помоги мне. Эти люди держат мою руку, ногу — вообще всё. Тогда я сказал: «Что ж, мы сделаем что-нибудь. Я сделаю всё, что смогу». Если я не сделаю этого и откажусь, то это нехорошо. Так или иначе мне нужно что-то сделать. Это моя ответственность. Но я не думаю, что я реализованный и у меня совершенные способности. Я не обладаю всем этим, и это правда.

Итак, я принимаю перед вами эти обязательства с хорошим намерением. Я принимаю эти обязательства из трёх групп по девять, всего двадцать семь. Я предлагаю эти обязательства в качестве подношения. Пожалуйста, возьмите их. Что-то вроде этого. Затем следует номер один.

Первое обязательство. Я никогда не буду обучать или выполнять медитацию или применять что-либо только ради собственного интереса. Это очень важно, потому что обычно, что бы мы ни делали, мы делаем вид, что делаем это для других людей. Но на самом деле у нас очень сильное эго, и мы всегда следуем ему. Поэтому я никогда не буду этого делать. Это номер один.

Также я постараюсь, чтобы мои ученики не следовали в этом направлении. И если кто-то из моих друзей последует этому и у них будет такое намерение, когда я узнаю об этом, то не буду сотрудничать с ними. Это первое.

Второе: когда я даю учение Дзогчен, моё намерение и принцип заключаются в том, чтобы никогда не учить только ради денег или какого-то материального интереса. Так же, если мои ученики последуют в этом направлении, я не буду их учить и не буду с ними сотрудничать. Так же, если мои друзья и т.п., которые хотят сотрудничать или дружить со мной, имеют подобное намерение, я никогда не буду с ними сотрудничать с доверием. Это второе.

Курти (bkur sti) означает «получать почести» вроде слов: «Вы становитесь важным человеком, большим учителем» и т.п. Обычно курти означает, что мы получаем подобные похвалы. Ради такого я не произнесу ни слова учения Дзогчен. Я не учу ради этого принципа. То же относится и к моим ученикам и друзьям.

Ньендраг (snyan grags) означает «слава». Если посмотреть, то многие люди этим занимаются. Действительно, очень многие. Даже если они, например, строят монастырь в Индии или Непале, то говорят: «Мы строим монастырь, потому что нам нужна основа для учения, а также опора для сангхи, которая смогла бы там жить» и т.п. Но если внимательно приглядеться, то они делают это, чтобы стать важными людьми и стать знаменитыми. Многие люди так поступают.

Вот пример. Много лет назад я ездил в Непал и услышал про одного ламу. Его звали Лама Рало, возможно, вы уже о нём знаете. Все говорили «Лама Рало, Лама Рало», но я ничего о нём не знал, потому что он не был ничем известен. Но вскоре Лама Рало начитал какую-то мантру и с помощью неё кого-то исцелил и т.п. Затем он нашёл нескольких китайских учеников из Малайзии и Сингапура. Они в такие вещи очень верили и стали его важными учениками, а через какое-то время пригласили его в Сингапур и Малайзию два, три раза, и он стал туда ездить. Лама Рало стал богатым, а потом вернулся, чтобы построить монастырь. Вы можете его увидеть, приехав туда. Это гигантский монастырь. После этого Ламу Рало стали называть Рало Ринпоче. Вот так всё и продолжается. Это пример.

Я не говорю, что у Ламы Рало нет качеств. Может быть, есть. Я не знаю, но привожу в пример строительство монастыря. Что делают, когда строят монастырь? Сначала строят красивый храм, а в центре храма ставят трон для ламы. Всё выглядит красиво. В монастыре могут жить много монахов. У них может не быть нормальных туалетов и душевых, например, но зато главный зал с троном будет очень красивым. Потом туда пригласят Ринпоче, Ринпоче будет там сидеть, всё будет благопристойно и он станет знаменитым. Это пример. Так вот моё обязательство означает, что я никогда не последую в этом направлении.

Также я не буду учить или предпринимать какие-либо действия в отношении учения Дзогчен, чтобы создать себе положение и обладать властью. У многих людей есть такая идея. Несколько лет назад, когда у нас возникли некоторые проблемы с людьми из Дзогчен-общины Англии, я много лет туда не ездил. К примеру, поговаривали, что Намкай Норбу строит свою империю в Меригаре. Я знаю, у людей могут быть такие идеи. Но не таков мой принцип. Поэтому важно знать, что мы не следуем в этом направлении. Когда возникают соответствующие возможности, люди очень легко начинают следовать этому. По этой причине у меня есть такое обязательство.

Также я никогда не буду развивать и распространять повсюду учение Дзогчен с принципом дренсем (’gran sems). Дренсем означает зависть и сравнение с другими учителями и традициями. Например, может показаться, что я решил учить, когда был один Геше Рабтен. Как будто я завидовал и т.п. Но на самом деле это не является принципом. Настоящий принцип заключается в том, что позже я буду сожалеть, если ничего не сделаю, особенно перед лицом Кармапы, который много раз настаивал на этом. Потому что тогда никто не обратится к сути Дзогчена и Махамудры, и позже я очень пожалею об этом. Это пример. Так что это не мой принцип. Это шестое.

Седьмое: как вы знаете, нгагьял (nga rgyal) означает гордость. Мы думаем: «Теперь мы имеем значение. Дзогчен — наивысшее учение, лучше вот того. Поэтому нам нужно более высокое положение» и т.п. Это тоже не является принципом. Если у нас есть такое намерение, то это неправильное направление.

Традог (phrag dog) — это настоящая, конкретная зависть. Обычно она легко возникает в отношениях между различными центрами и группами. Даже в буддизме, хотя все являются буддистами, но внутри испытывают большую зависть. И с таким намерением мы совершаем многие вещи. Поэтому я всегда осознаю это и не имею дело с таким принципом.

И последнее. Оно означает, что я не стану действовать с привязанностью, говоря: «Мне нравится учение Дзогчен, потому что я его практикую. Поэтому я хочу, чтобы люди поняли, что это особое учение и т.д.» Такая привязанность не является принципом. Таковы девять принципов, которые, в основном, связаны с обычными мирскими действиями. Для обозначения мирских действий мы используем выражение джигтен чочод (’jig rten chos spyod). Мы не следуем джигтен чочод. Практикующие буддисты всегда говорят об этом, но затем в реальности поступают наоборот.

Это означает, как это должно быть по отношению ко мне, моим ученикам и также моим друзьям. Я не сотрудничаю с людьми, заинтересованными в подобных вещах. Это тоже важно. Например, я знаю много людей, которые говорят: «Мы занимаемся важной дхармой. Мы хотим сотрудничать». Но потом я немножко проверяю, на самом ли деле чисто их намерение.

Например, много лет назад я встречался с Чимедом Ринпоче. Возможно, вы помните, много лет назад в Англии был Чимед Ринпоче. Я не знаю, имеет ли он до сих пор подобные представления или нет. До этого я никогда с ним не виделся. Первый раз мы встретились в Лондоне. Тогда он сказал мне: «Мы кхампа». Он кхампа из восточного Тибета. «Мы должны сделать что-нибудь для спасения тибетской культуры и тибетского учения и т.д. Нам нужно сотрудничать, потому что тибетские ламы и миряне, которые живут в центральном Тибете, и прочие власть имущие ставят кхампа ниже себя. А кхампа ничего не могут с этим поделать. Поэтому нам нужно сотрудничать, чтобы распространять и учение тоже». Вот что он мне сказал. Я ответил: «Да, нужно», но подумал, что это странно и не имеет отношения к учению, потому что я занимаюсь учением. Помимо этого, он сказал, что у него есть дхарма-центр. Но тогда я подумал: «Как же мы можем так поступить? Это не соответствует учению». Это пример.

Иногда люди предлагают, ничего не говоря, но проявляя такого рода сотрудничество. В нашем обществе это очень распространено. Например, я почти тридцать лет провёл в университете. Я прекрасно знаю официальные университетские правила и что профессора должны сотрудничать. Если мы не будем сотрудничать, то у нас не будет никаких возможностей, нам всё заблокируют. В Италии мы называем это «мафией», «университетской мафией». В дхарме тоже существует мафия. Это не называется так, но стиль сотрудничества и применения намерения точно такой же. По этой причине я не хочу сотрудничать с подобными людьми.

Это значит, что если кто-то не соответствует моим обязательствам, даже если они хотят быть хорошими учениками, я им не доверяю. Если кто-то хочет быть мне хорошим другом и сотрудничать, но у него намерение, противоположное моим обязательствам, я никогда не буду сотрудничать с ним с доверием.

Я сохраняю эти обязательства не в течение нескольких дней, а пока не обрету полную реализацию, потому что до этого момента всегда будут существовать отношения с людьми и учениками.

Это значит, что я знаю, что у меня есть эти обязательства. Иногда, возможно, мы можем отвлечься. Но через несколько секунд, минут, часов мы замечаем, что поступаем неправильно и что это не соответствует нашим обязательствам. Когда я знаю, что сделал что-то неправильно, я сожалею об этом и очищаю, поскольку у меня есть такое обязательство. Если я знаю об этом, но не отношусь с уважением, то прошу, мои учителя, дакини и охранители, разбейте мне сердце. Вот, о чём я прошу.

После того как я стал учить, есть опасность появления демона гадрод (dga’ brod). Вы помните, гадрод — это один из демонов в практике чод.

Чтобы запомнить свои обязательства, я записал их в 1978 году, в год огня-змеи. Таковы мои обязательства. Важно, чтобы вы о них знали. Если вы их знаете, то вы также знаете, как правильно со мной сотрудничать и какими вы должны быть в учении Дзогчен и моей передаче, которую я даю. Так что это очень важно.

Перевод Анастасия Ерёменко"
ru.melong.com/twenty-seven-commitments-chogyal-namkhai-norbu/