Идея несуществования эго часто
использовалась для того, чтобы
затемнить реальность рождения,
страдания и смерти. Проблема
заключается в том, что, поскольку у
нас имеется представление о
несуществовании эго, а также
представление о боли, рождении и
смерти, мы легко можем отвлечься
ими, утешиться, говоря, что
страдания не существует, ибо нет
лица, которое переживает
страдание, что не существует
рождения и смерти, ибо нет никого,
кто был бы их свидетелем. Это всего
лишь дешевый эскапизм. Когда
выдвигалась подобная идея,
философия шунъята нередко
искажалась. «Некому страдать, так о
чем же беспокоиться? Если вы
страдаете, это, очевидно, ваша
иллюзия». Здесь перед нами просто
мнения, чистые спекуляции. Мы
можем читать об этом, можем так
думать, но когда мы действительно
страдаем, то способны ли оставаться
безразличными? Конечно нет, ибо
страдание сильнее наших мелких
мнений.
ЧогъямРинпоче Трунгпа
а я вот раз в дурке, на обходе, умудрился пошутить, что меня нет, потом четверо суток молил Бога о замене действия лекарств на физические пытки с возможным отключением сознания на пике болевых ощущений)
использовалась для того, чтобы
затемнить реальность рождения,
страдания и смерти. Проблема
заключается в том, что, поскольку у
нас имеется представление о
несуществовании эго, а также
представление о боли, рождении и
смерти, мы легко можем отвлечься
ими, утешиться, говоря, что
страдания не существует, ибо нет
лица, которое переживает
страдание, что не существует
рождения и смерти, ибо нет никого,
кто был бы их свидетелем. Это всего
лишь дешевый эскапизм. Когда
выдвигалась подобная идея,
философия шунъята нередко
искажалась. «Некому страдать, так о
чем же беспокоиться? Если вы
страдаете, это, очевидно, ваша
иллюзия». Здесь перед нами просто
мнения, чистые спекуляции. Мы
можем читать об этом, можем так
думать, но когда мы действительно
страдаем, то способны ли оставаться
безразличными? Конечно нет, ибо
страдание сильнее наших мелких
мнений.
ЧогъямРинпоче Трунгпа