читать всем сторонникам «естественных состояний», выхода из ментала, «тела-в-теле», «жизненности» и всего такого прочего, что мне уже столько лет интуитивно казалось бесполезной семечковой шелухой. читать и думать: так чего же я избегаю всеми этими потугами??
и, боже мой, как же могут быть прекрасны и глубоки человеческие мысли!.. и ъкак же мало людей способны думать…
Мы утверждаем себя только через Другое и Другое становится собственным. Мое Я, как и все обобщенные абстракции, не существует. Но оно пульсирует в мое воображении в перформативном создании-уничтожении. Я остаюсь самим собой, изменяясь столь же медленно, как и мир вокруг, даже еще медленнее, так как жизненный мир пригоден для описания своей реальностью мифа, замещаемого Своим Другим в процессе исторического времени. Я же является лишь Своим, глубокой метафорой уничтожения, лишенной истории, состоящей из Иного, Другого, Любого и Чуждого, ибо Собственное является только присвоением, некоей «черной дырой», в своей замкнутости противостоящей открытости Бытия. Мой мир, таким образом, наличествует лишь внутри меня, так как вне меня нет ничего другого, кроме уже воспринятого и присвоенного.
Для самосознания Другое находится как вовне, так и внутри, ибо через него можно удостовериться в себе. Таким образом, осуществляется двойное движение самосознаний, которые признают себя признающими друг друга.
Все есть все. Все — это предел, окончание и, одновременно, предельное обобщение. Для современного сознания магия этого слова почти растворилась, так как стала привычным способом обобщения. Во многих европейских языках слово «все» обозначает как предельный способ обобщения, так и границу, за которой непосредственное бытие здесь и сейчас обрывается. Таково немецкое alles, французское Tous, английское all, греческое pan. Но для эллина звучание слова «пан» еще не утеряло своего пограничного значения. Ибо эта граница несла в себе как воспоминание о дионисийских мистериях, так и предельность философского обобщения. Превратившись в грамматическую частицу, лесной бог был пойман сетями хитроумного Логоса. Первейший из мудрых произнес эпитафию, с коей и началась философия.
Всё, что осталось за кадром, не имеет смысла, ибо лишено субъекта. Я смотрится в мир как в зеркальный щит Афины Паллады, стекленея от ужаса своего отсутствия. Мир, лишённый пространства, предполагает наличие Я-Иного, воспринимаемого вечно присутствующим Я — Другим. В меня как бы перетекает отражённое в зеркале, превращаясь в отстранённое Я. Субъект уже выделил нужное и структурировал его, но он не нашёл ничего нового. Хаос...
а-аа, это слишком плоско. ведь я никогда не перестаю быть Тем, что я есть, но… неужели ты не чувствуешь эту всевластную потребность надеть Шлем Ужаса? хоть в виртуальной форме, хоть в обычной форме индивидуального сознания. да, я могу остановиться после любой фразы и вернуться в это Изначальное Состояние… но я не хочу. под Шлемом Ужаса я переживаю нечто, чего там НЕТ. видишь ты эту тему? что там есть выбор и есть приоритет?
это ясно. но важен сам момент переключения, «перещелк». вышел оттуда, но еще не вошел сюда. ботинки сбросил, но не обул тапки. стоишь БОСИКОМ. так понятно?
вот видишь… какой смысл? ты вычитываешь там нечто, что мне и в страшном сне привидеться не могло. что дальше? на сто листов раскатывать объяснение к тексту? зачем?.. мне бы кто мысль подхватил и продолжил, а не это вот все…
оттого, что я предлагаю интереснейшую тему (в целом сансара 2.0), здесь море возможностей творческой разработки… если есть свежий взгляд и любопытство. а ты предлагаешь банальности. вот как-то так(
и, боже мой, как же могут быть прекрасны и глубоки человеческие мысли!.. и ъкак же мало людей способны думать…
www.holos.spb.ru/texts/polilog.htm