В. — Реален ли видимый мир?
Р.М. — Он реален в той же мере, что и видящий его. Видящий, видимое и видение образуют триаду. Реальность запредельна этим трем. Они преходящи, временны, — они появляются и исчезают. Истина же пребывает вечно.
В. — А созерцание Бога?
Р.М. — В «Бхагавадгите» Шри Кришна говорит Арджуне: «Можешь видеть Меня таким, каким хочешь». Это означает, что образ Его обусловлен желаниями и наклонностями созерцающего. Люди говорят о «созерцании Бога», и все же каждый рисует Его сам. В зримом присутствует зрящий.
Гипнотизер ведь тоже может заставить тебя видеть необычные вещи. В этом случае ты говоришь о «фокусе», тогда как в другом случае — о «Боге». С чем связано такое различие? Ничто зримое не может быть реальным…
В. — Как познать себя?
Р.М. — Обособленному существу кажется, что оно познает что-то отличное от себя, что оно — субъект, зрящий, который познает объект, зримое. Между тем такая точка зрения возможна лишь в том случае, когда есть нечто третье, связующее зрящего со зримым, а именно, сила зрения, ум. Выделяя «объект» и «субъект», то есть два разных объекта, ум отождествляет себя с одним из них — «субъектом» — и выступает в качестве эго. Самопознание есть последовательное отрешение зрящего от зримого, в результате чего зримое становится все более тонким, пока не исчезнет вовсе. Этот процесс называется Дришья Вилайя, растворение зримого.
В. — Зачем устранять объекты? Разве нельзя постичь себя и без этого?
Р.М. — Нет. Устранение зримого означает не что иное, как устранение иллюзорной обособленности зрящего и зримого, утверждение истинного тождества субъекта и объекта. Объект сам по себе нереален. Все зримое, включая эго, — это объект. После устранения нереального остается реальность. Когда веревку принимают за змею, истинное положение дел проясняется лишь после того, как устраняется ложный образ змеи. Без такого устранения нельзя постичь истину.
В. — Как и когда происходит растворение зримого?
Р.М. — Оно происходит лишь после того, как растворяется иллюзорный субъект — «сила зрения», ум. Ум — создатель субъекта и объекта, причина дуалистических концепций, идей и образов. Он служит причиной ложных представлений об ограниченном «я». Ум по природе своей беспокоен. Для начала нужно успокоить его, сделать менее рассеянным, приучить его смотреть внутрь, сделав это привычкой.
В. — Способствует ли Вайрагья (бесстрастие) достижению этой цели?
Р.М. — Несомненно.
В. — Какова природа бесстрастия?
Р.М. — Различение. Все люди стремятся к счастью, но большинство идёт по ложному пути, принимая за счастье удовольствия этого мира, которые неизбежно сменяются страданиями. Различать между тем, что приносит горе, и тем, что приносит радость, — и придерживаться последнего, — это и есть Вайрагья. Когда искушения этого мира для человека как бы «вылиняли» и утратили свой былой призывный блеск — это подлинная Вайрагья (дословно «обесцвеченность»).
В. — То есть мы должны избавиться от злобы, похоти и т.п.?
Р.М. — Избавься от мыслей. Ты не должен избавляться ни от чего другого. Действия и чувства не порабощают человека. Его порабощает только ложная мысль «я — действующее лицо» (Ахамкара, эго). Оставь эту мысль и предоставь телу и чувствам беспрепятственно играть свои роли без твоего вмешательства.
Речь идет об устранении неведения, а не о приобретении знания. Поручать эту задачу уму — все равно, что переодевать вора в полицейского и поручать ему ловить вора, то есть самого себя. Ум — вор, слови его и верни себе счастье.
Каршни:
Если есть еще другой путь к Освобождению,
то он такой же или отличен?
Бхагаван, будь добр, расскажи мне об этом.
Бхагаван:
Один стремится достичь;
другой — разыскивает того, кто стремится достичь.
Первый затрачивает большее время,
но в конце концов достигает Атмана.
Ум человека,
медитирующего на единственном объекте,
становится однонаправленным,
А однонаправленность ума
ведет к пребыванию в Атмане.
Постоянно медитирующий достигает,
даже не желая этого,
пребывания в Атмане.
Другой, искатель источника «я»-мысли,
сознательно пребывает в Атмане.
Божество, мантра или любой другой
возвышенный объект медитации
В конце концов поглощаются
в великолепную лучезарность Атмана.
И при медитации, и при Само-исследовании
достигается одна и та же Цель.
Один утихает в Ней медитацией,
а другой — Знанием.
Каршни:
— Кто считается годным для этого исследования?
Может ли человек сам узнать
о собственной пригодности?
Бхагаван:
— Тот, чей ум очищен практикой упасаны
И другими средствами или качествами,
приобретенными в прошлых жизнях,
Кто воспринимает несовершенства тела
и объектов чувств,
испытывает крайнее отвращение,
когда бы его ум ни действовал
среди этих объектов,
И кто осознал, что тело непостоянно,
того называют годным к Само-исследованию.
По этим двум признакам,
то есть по чувству временности тела
и по непривязанности к объектам чувств,
Можно узнать о своей пригодности
к Само-исследованию.
У. Могу ли я вместо запрашивания «Кто я?» спросить себя: «Кто Вы?». Тогда мой ум сможет сконцентрироваться на Вас, кого я считаю Богом в форме Гуру. Возможно, я, таким образом, буду ближе к цели моего поиска?
М. Форма исследования может быть любой, но в конечном счете вы должны прийти к единому Я — Самости.
Все эти различия, делаемые между «я» и «вы», Учителем и учеником и т. п., являются лишь знаком неведения. Существует только единственное Высочайшее Я. Думать по-другому значит заблуждаться.
Очень поучительным в этом контексте является предание, содержащееся в Пуранах9, о Мудреце Рибху и его ученике Нидагхе.
Рибху учил своего ученика Высочайшей Истине Единого Брахмана-без-второго, но Нидагха, несмотря на свою эрудицию и рациональное понимание, не достиг достаточной убежденности, чтобы принять и следовать Пути джняны. Он поселился в своем родном городке и посвятил жизнь соблюдению религиозных обрядов и ритуалов.
Но Мудрец любил своего ученика так же глубоко, как тот своего Учителя. Несмотря на возраст, Рибху сам собрался пойти к ученику, чтобы посмотреть, насколько далеко последний ушел от ритуализма. При этом Мудрец переоделся, чтобы наблюдать действия Нидагхи, не будучи узнанным.
Однажды переодетый деревенским жителем Рибху в конце концов нашел Нидагху, когда тот внимательно наблюдал за царской процессией. Он спросил о причине суматохи и узнал, что в процессии присутствует сам царь.
«О! Сам царь! Он участвует в процессии! Но где он?» — спросил мудрец, одетый крестьянином.
«Тут, на этом слоне», — отвечал Нидагха.
«Вы говорите, что царь на этом слоне. Да, я вижу двоих, — сказал крестьянин. — Но который из них царь и который слон?»
«Что! — воскликнул Нидагха. — Ты видишь двоих, но не знаешь, что человек сверху — это царь, а животное снизу — слон? О чем с тобой говорить?»
«Умоляю, не будьте столь раздражительны с таким невеждой, как я, — попросил селянин. — Но вы сказали „сверху“ и „снизу“. Что означают эти слова?»
Нидагха этого больше не мог вынести. «Ты видишь царя и слона, первый вверху, второй -внизу.
Однако ты хочешь знать, что означает „вверху“ и „внизу“? — взорвался Нидагха. — Если вещи, которые ты видишь, и слова, которые слышишь, так мало говорят тебе, то только действие может научить тебя. Наклонись вперед, и ты все очень хорошо узнаешь».
Крестьянин сделал так, как его просили. Нидагха уселся ему на плечи и сказал: «Сейчас ты поймешь. Я нахожусь сверху, как царь, а ты — снизу, как слон. Теперь ясно?»
«Нет, однако, неясно, — спокойно ответил деревенщина. — Вы говорите, что находитесь сверху, подобно царю, а я внизу, подобно слону. „Царь“, „слон“, „верх“ и „низ“ — до сих пор все понятно. Но умоляю сказать, что вы имеете в виду под „я“ и „ты“?»
Когда Нидагха был поставлен лицом к лицу со сложнейшей проблемой определения «ты» отдельно от «я», то он озарился свыше, сразу спрыгнул на землю и упал к ногам Учителя, говоря: «Кто еще, кроме моего почтенного Учителя Рибху, мог так повернуть мой ум от этих поверхностных представлений физического существования к подлинному Бытию Самости, Истинного Я! О милостивый Учитель, я прошу Вашего благословения».
Поэтому если ваша цель — превзойти здесь и сейчас эти поверхностные представления физического существования посредством Атма-вичары, то зачем различать «ты» и «я», которые относятся только к телу? Когда вы повернете ум вовнутрь, ища Источник мысли, где будет «ты» и где «я»?
Вы должны искать и быть Самостью, которая объемлет всё.
И: Я практикую садхану вот уже двадцать лет, но не вижу никакого прогресса. Что мне делать? Каждый день с пяти утра я концентрируюсь на мысли, что только Атман реален, а всё остальное – нереально. Несмотря на почти двадцатилетние усилия в этом направлении, мне удается сосредоточиться не более чем на две-три минуты, после чего мысли начинают блуждать.
М: Для достижения успеха нет иного способа, кроме как вести ум обратно всякий раз, когда он поворачивается вовне, и устанавливать его на Атмане. В медитации, мантре, джапе или в чем-либо подобном нужды нет, ибо все они – наша истинная природа. Требуется только перестать думать обо всем, кроме Атмана. Медитация – это не столько размышление об Атмане, сколько отбрасывание мыслей о не-Атмане. Когда вы бросаете думать о внешних объектах и предотвращаете уход ума наружу поворотом его вовнутрь и фиксацией на Атмане, остаётся только Атман.
И: Что мне делать для преодоления посторонних мыслей и желаний? Как отрегулировать жизнь во имя достижения контроля над своими мыслями?
М: Чем больше вы установитесь в Атмане, тем большим будет самопроизвольный отток посторонних мыслей. Ум – не что иное, как связка мыслей, а «я»-мысль – корень их всех. Поэтому, когда вы поймете, кто есть это «я», и узнаете, откуда оно приходит, все мысли сольются с Атманом.
Регулирование жизни, такое, как подъем в определенное время, ванна, выполнение мантры, джапы, соблюдение ритуалов, предназначено только для людей, не чувствующих влечения к само-исследованию или не способных к нему. Но для тех, кто может практиковать этот метод, все правила и дисциплины не нужны11.
И: Почему, несмотря на повторяющиеся попытки, ум никак не повернуть вовнутрь?
М: Это совершается только постепенно с помощью практики и бесстрастия. Ум напоминает корову, которая привыкла длительное время без ведома хозяина пастись на воле и которую нелегко поэтому приучить к стойлу. Как бы сторож ни соблазнял ее сочной травой и другим превосходным кормом, она сначала отказывается от них. Затем пробует немного, но срабатывает внутренняя склонность к свободе и она покидает стойло. При повторных попытках хозяина корова привыкает к стойлу и в конце концов никуда не уходит, даже если ее не удерживать. Подобное творится и с умом. Если однажды он найдет свое внутреннее счастье, то уже не будет блуждать вовне.
И: Поэтому следует всегда стремиться достичь самадхи?
М: Мудрецы говорят, что состояние уравновешенности, лишенное эго, одно есть мауна-самадхи [самадхи Тишины], вершина знания. Пока не будет достигнуто мауна-самадхи, в котором человек является безэгостной Реальностью, ищите только уничтожения «я» как своей цели.
agch07bkru