Суфизм

Джефри Ротшильд

Мальчик, который искал Сатану

Много лет назад случилось так, что я оказался перед трудным выбором. Наконец, я принял решение, но сомнения все-таки оставались. Не сумев разрешить их, я отправился к Мастеру и рассказал ему о своей проблеме.
– Как узнать, когда решение приходит от Бога, а когда от нафса? – спросил я его.
Читать дальше →

Вот что рассказал Фариси суфию Калабадхи:
«Мой путь лежал через пустыню, и жажда так измучила меня, что я был не в состоянии двигаться дальше. Я сел на песок и, вспомнив, что перед тем, как наступает смерть от жажды, у человека, как я слышал, начинают слезиться глаза, стал ждать, когда это произойдет.
Вдруг мое внимание привлек какой-то шорох, и я увидел серебристую белую змею, скользившую по песку прямо ко мне. Я так испугался, что вскочил и, несмотря на свое бессилие, побежал прочь, слыша за спиной ее шипение.
В конце концов я добежал до источника воды. Змеиного шипения больше не было слышно. Оглянувшись, я не увидел змеи, ее след и простыл. Я напился и был спасен».
Фариси, когда он опустился на землю, не был беспомощен, хотя так ему казалось, пока не появилась змея. Змея, его второе бедствие, послужила средством его спасения.

Один юноша всегда плохо отзывался о суфиях. Однажды к нему подошёл суфийский шейх, снял со своего пальца перстень с камнем и сказал:
— О, юноша, иди и продай этот перстень на базаре за цену золотой монеты.
Взяв перстень, юноша попробовал продать его за один золотой таньга. Но никто из людей на базаре не хотел дать за перстень больше полушки. Услышав цену, назначенную юношей, они смеялись или злились, но всегда гнали его прочь.
Юноша пришёл к шейху суфиев и с обидой в голосе пожаловался:
— Негодный товар дал ты мне! Он ничего не стоит.
— Пойди в лавку золотых дел мастера, прошу тебя, — мягко сказал шейх. — Попробуй оценить перстень там.
Юноша ушёл и вернулся назад изумлённым:
— Вот твой перстень, почтенный! Ювелир оценил его в тысячу таньга золотом!
— Дитя моё, — сказал тогда шейх, — ты знаешь о суфиях столько же, сколько знали об этом перстне люди на базаре.
Юноша раскаялся в речах и мыслях своих и стал с тех пор почитать суфиев

Ахангар был великолепным кузнецом, который жил в одной из отдаленных долин Памира. Во все времена мира он ковал плуги, подковывал лошадей и превыше всего он пел. Песни Ахангара, который под различными именами известен в самых различных частях Средней Азии, охотно слушались людьми долины. Они приходили с покрытого снегом Гиндукуша, из Катагана и Бахдашана, из Канибада и Кунара, из Герата и Пагмана, чтобы послушать его песни.

Чаше всего люди приходили для того, чтобы послушать песню Ахангара о райской долине. У этой песни было захватывающее качество и странное очарование- это был рассказ, который настолько непонятен, что люди чувствовали, будто бы они знают далекую райскую долину, о которой пел певец.

Часто они просили его пропеть ее, и когда он не был в настроении, то он отказывался. Иногда люди спрашивали его, существовала ли эта долина на самом деле, и Ахангар мог только ответить:
— Долина из речи настолько реальна, насколько она может быть реальна.
— Но откуда ты знаешь? – спрашивали люди .-Ты бывал там когда-нибудь?
— Нет. Каким-нибудь обычным образом я там не был, -отвечал Ахангар.

Тем не менее для Ахангара и почти всех людей, которые слушали его, долина из песни была настолько реальна, насколько она могла быть реальной.

Айша, местная девушка, которую он любил, сомневалась, существует ли такое место. Сомневался в этом и Хасан, хвастун и вояка, который поклялся жениться на Айше и который не упускал ни одного удобного случая посмеяться над кузнецом.

Однажды жители деревни сидели притихшие после того, как Ахангар поведал им свой рассказ, Хасан заговорил:

— Если ты веришь в то, что эта долина существует и она находится, как ты говоришь, там в горах, где поднимается голубой туман, почему ты не попытаешься ее найти?
— Это было бы неправильно, я знаю,- сказал Ахангар.
— Ты знаешь, что тебе удобно знать, и не знаешь то, что тебе не удобно знать, — вскричал Хасан –Я предлагаю тебе испытание. Ты любишь Айшу, но она не верит тебе, ты должен доказать
Читать дальше →

Жил когда-то дервиш-брадобрей. К нему ходил стричься один мулла, религиозный фанатик. Однажды мулла решил подстричь свою бороду, потому что она стала лезть ему прямо в рот, а так как он был ко всему еще и большой обжора, то борода создавала немало хлопот, когда он объедался.
В первый раз, взявшись стричь мулле бороду, дервиш спросил:
«Как вы относитесь к язычникам?»
Во второй раз, только мулла уселся и приготовился стрижке бороды, дервиш опять спросил, прежде чем приступить к работе:
«Не укрепилось ли в последнее время влияние язычников?»
И в третий раз, когда мулла явился подстричь бороду, дервиш сказал:
«Давайте поговорим о язычниках...»
Мулла повернулся у нему и закричал:
«Ты что, не можешь говорить о чем-нибудь более достойном? Каждый раз, как я прихожу, ты хочешь поговорить о язычниках. Сдается мне, что у тебя извращенный вкус, а ведь тебя считают дервишем...»
Дервиш засмеялся:
«С моим вкусом ничего не поделаешь, а вот вы, когда бы не услышали слово „язычник“, топорщите бороду так, что ее гораздо легче стричь.

Жил когда-то один подвижник. Были у него и ученики, и последователи, и почитатели. Тем не менее он часто посещал одного суфийского учителя и слушал его беседы. Однажды пришёл этот аскет к суфию и сказал:
— Учитель, вот уже тридцать лет, как я постоянно соблюдаю пост. По ночам я читаю молитвы, так что почти не сплю. Хотя я не нашёл и следа того сокровенного, о чём ты так прекрасно учишь, но всё равно я уверовал в твоё учение и возлюбил его.
— Даже если ты будешь молиться и поститься триста лет, день и ночь, то и тогда не обретёшь ни крупицы мудрости, ибо ты сам себе преграждаешь путь.
— Есть ли средство исправить это? Какое-нибудь лекарство?
— Да, — ответил суфий, — но ты никогда не согласишься им воспользоваться.
— Я сделаю всё, что ты скажешь!
— Хорошо. Тогда возьми суму и наполни её орехами. Сними с себя всю одежду и обернись в овчину. В таком виде пойди на базар, созови всех детей и пообещай им, что дашь орех каждому, кто даст тебе пинка. Потом обойди весь город и делай то же самое. Особенно там, где тебя знают. Так ты исцелишься.
— Но это невозможно! Я не могу этого сделать! Дай мне иной совет!
— Я же говорил, что ты откажешься, — тихо промолвил
Читать дальше →

Однажды Молла дал сыну денег и сказал ему:
-Мать ничего не готовила и я голоден. Возьми посуду и сбегай в харчевню, купи немного каши размазни, чтобы было чем смочить сухой хлеб.
Мальчик сходил, купил у повара кашу-размазню и принес.
Расстелили скатерть и сели есть.
Молла с большим аппетитом черпнул ложкой и вдруг заметил в каше грязную, засаленную тряпку.
Он внимательно осмотрел тряпку и увидел, что это посудная тряпка повара. Он рассердился на сына и сказал ему:
-Что это такое? Что ты купил? Разве можно покупать, не глядя на то, что тебе дают? Вот и получилось, что в каше — тряпка.
-А что ты хотел? Может быть, ты хотел, чтобы в каше была не тряпка, а целая кухонная чоха? В такой размазне только и может быть посудная тряпка.

Однажды Молла нашел часы. До тех пор он никогда не видел часов и был в недоумении: «Интересно, что это такое?». Он внимательно осмотрел их и увидел, что эта маленькая вещь щебечет.
Он тут же повесил часы не ветвь дерева и сказал:
-Это, наверное, еще не оперившийся птенчик. Пусть оперится и улетит.

Один человек с нечёсаной бородой и немытыми волосами, одетый в плащ с капюшоном, с чётками на шее ходил по городу. Будучи не в силах сдерживать свой восторг, он заявлял всем и каждому, что он «суфий».
Тогда настоящий суфий подошёл к нему и спросил:
— Почему ты так поступаешь?
Человек ответил, что он следует старинному наставлению, написанному для последователей суфийского учения, и показал книгу.
— Но ведь книга была написана несколько столетий назад и давно уже устарела!
— Очень может быть, — согласился «суфий», — да только я-то нашёл её в прошлом месяце!)))

Однажды зашел разговор о том, какие бывают кушанья. Каждый говорил о тех, которые любил больше всего. Молла, сидевший в стороне, тоже вмешался в разговор:
— Лучшее в мире — халва. Но такие уж настали тяжкие времена, что сколько я не бьюсь, не могу ее приготовить.
Один из присутствовавших, услышав эти слова Моллы, сказал:
— Ай, Молла, что трудного в халве: немного масла, немного меда и немного муки. Приготовь и покушай.
— Легко сказать,- ответил Молла, — но трудно найти их вместе: масло, мед, муку. Когда бывает мука, нет меда и масла.
— Неужели до сих пор, — спросили Моллу, — их всех трех не было вместе: масла, меда и муки?
Молла, вздохнув, ответил:
— Что сказать о моей судьбе? Все дело в том, что когда масло, мед и мука бывают вместе, тогда не бывает меня.